- Это популярное сообщение
Часть I. Годы ши Бара Кайна Анкаби Сонни
Глава I. Человек который служит
« ... О царстве Мали: Знай, что это царство и то, что к нему прилегает, находится с юга от Магриба, примыкая к Окружающему морю. Столица этого царства - город, который называется Ниани. Царство это очень жаркое, жизнь в нем полна лишений, а средств к существованию мало. Рост его обитателей высокий, они крайне черны, с курчавыми волосами, а большая часть высоты роста жителей - за счет длины их ног, а не туловища.
Их теперешнего царя зовут Сулейман, он брат государя мансы Мусы. Под его рукой находится то, что брат его, завоевав из областей страны черных, объединил и присоединил к областям ислама. Муса построил в этой стране простые и соборные мечети, назначил в них муэдзинов и имамов и чтецов Корана, утвердил там объединение и общины, пригласил ученых из других стран — факихов мазхаба имама Малика... И оставался Муса в стране мусульманским государем и был усерден в вере...»
«Пути взоров по государствам с крупными городами», аль-Омари
* * *
Ши Бар Кайна Анкаби, рода Сонни, наместник Сонгая и верховный казначей царства Мали, был набожным и благочестивым человеком, славился щедростью и умеренностью, и из пороков имел только один (помимо очевидных для человека его должности казнокрадства и мздоимства), он был крайне охоч до молоденьких берберских девушек, за что и получил свое прозвище, которое означало «маленькая бородатая лошадь». В отличие от своих воинственных подданых, ши Бар также отличался миролюбием и главным его интересом была торговля, в своем столичном городе Гао он считался одним из первых негоциантов. Однако этой зимой было не до купеческих дел: на днях умер манс Муса и ему наследовал его сын, царевич Маган, так что на носу была торговля другого рода – землями, привелегиями и государственными должностями, как один из двух самых могущественных магнатов Мали, ши Бар мог рассчитывать на солидную долю. Вторым таким человеком был дядя манса, брат покойного Мусы, Сулейман Кейта, великий визирь Мали, и наместник на земле Мандинго. Такая торговля не обещала быть простой, как ни было мансу Магану далеко до его великого предшественника, тем не менее этот грубый обжора и бабник с младых ногтей крутился при дворе, был в курсе всех дворцовых сплетен и слыл искушенным интриганом, он прекрасно осознавал свои сильные и слабые стороны, такого человека непросто будет заставить пойти на уступки.
В первую очередь ши Бар хотел попросить у манса расширить его власть на Томбукту, слывшим крупнейшим и богатейшим городом султаната и являвшимся главным торговым конкурентом Гао, оба города на реке Нигер были важными центрами торговли через Сахару с остальным исламским миром, причем первенство принадлежало Томбукту, с его состоятельными кланами факихов – купцов-богословов. Однако следовало быть готовым к тому что и Сулейман может попросить город себе, ши Бар предвидел нешуточную борьбу за Томбукту с великим визирем, который в целом был влиятельнее его и если в руках ши Бара была часть транссахарской торговли, то Сулейман на данный момент контролировал неистощимые золотые россыпи Бамбука и Буре, управлять которыми был поставлен еще братом, а также властвовал над старой столицей Мали – Ниани. В общем обстановка в стране накалялась и грозила перейти к боевым столкновениям, к чему подталкивал своего господина вождь племен обитающих ниже по течению Нигера – Цамия Хабе, он не придерживался ни одного из толков ислама, ни ибадизма принятого в Гао, ни суннизма малакитского мазхаба исповедовавшегося знатью по всей стране, но как и его господин был бы только рад отхватить себе кусочек земли, в данном случае от своего правобережного соседа, вождя Банидоба Гурманче, служащего Сулейману, и такого же старого анимиста как и сам Цамия. Пытаясь уловить неверный ветерок новой дворцовой политики ши Бар все время находился в новой столице, оставив дела на своего сына Мусу, что конечно было не лучшим решением, этот жадный и циничный сорвиголова мог запросто настроить против себя купеческую прослойку факихов Гао, крутой норов парня лишь слегка скрадывался его открытым и дружелюбным характером.
Столицу в земли народа сосо перенес еще Муса, руководствуясь стратегическими соображениями, во-первых сосо славились частыми мятежами, во-вторых отсюда можно было возглавив султанскую гвардию быстрым маршем добраться до беспокойных северных и западных окраин страны. Правда, вполне разумное решение отца сыграло злую шутку с сыном – он оказался отрезан от золота с юга! Его дядя Сулейман, который и помыслить не мог проделать такое при Мусе, полностью прекратил поставки золота в новую столицу. Мансу пришлось урезать содержание гвардии, что не преминуло сказаться на ее дисциплине и послушании. К счастью гражданская война откладывалась благодаря осторожности и благоразумию ши Бара: он ждал когда Сулейман наконец поднимет мятеж, чтобы самому выступить на стороне Магана, в союзе с ним подавить мятеж и получить в награду земли и должности бунтовщика. Сулейман, зная об этом, также выжидал ошибок со стороны ши Бара, пытаясь настроить нового манса против него. В свою очередь ши Бар хотел добиться расположения манса через его главную жену – мансу Сафиату, не без некоторого влечения к ней между тем, поскольку несмотря на довольно зрелый возраст, Сафиату оставалась одной из первых красавиц султанского двора, и ши Бар как ценитель с трудом сдерживал свои опасные желания, хотя и сам он недавно женился на четырех молодых красавицах, после того как дал развод старым женам, причем его сын не стал осуждать отца, несмотря на то что среди них была его мать, а сам последовал его примеру.
К слову говоря, Муса не сидел сложа руки и уже в начале весны, пока его отец пропадал в столице, провел изменения в совете Сонгая, сместив вождя Цамию с поста казначея, и заменив его более способным манденцем Фаттой, которого же поставил над берберами Тадмекки; из числа этих берберов выдвинул молодого и способного военачальника Абдул-Азима на пост мастера над войнами, сместив занимавшего эту должность Бани, кадия Гао-Санея; и наконец объявил священный джихад хаусанцам Гобира, возглавляемым Абдаллахом Гобирава, то есть сделал то, чего опасался его отец, вещи в общем-то полезные, но рискованные донельзя. Также, чуть позже им будет смещен с поста визиря сонгаев весьма уважаемый всеми градоначальник Сарны, Аль-Хадж, он будет замещен талантливым, но худородным бербером Кутаибой, которого Муса тут же пошлет на правый берег Нигера выискивать подходящее основание для вторжения и захвата земель Банидобы Гурманче. Горячий нрав юнца дорвавшегося до власти побудит его забыв о всякой осторожности выслать передовой отряд числом около десяти сотен воинов в пустыню Тахуа не дожидаясь подкреплений, в результате чего им, потерявшим в неразберихе командира, придется сдерживать восемнадцать сотен хаусанцев, пока не подойдут основные силы и численное преимущество не будет на их стороне. Из-за этого, несмотря на более чем двукратное преимущество в битве, потери будут равными, а последующая оккупация пустынных земель Тахуа усугубит их, климат и неистовые хаусанцы, как бешеные сражающиеся с иноверцами за каждый клочок земли, окажутся подлинной неожиданностью для Мусы, рассчитывающего на легкую и победоносную войну для поднятия своего авторитета.
Тем временем уже летом, пока на востоке бушует джихад развязанный его сыном, ши Бару удается добиться встречи с мансом один на один, прежде осторожный Маган старался этого избегать. Дабы впечатлить манса, ши Бар выписал знаменитых на весь Магриб берберских танцовщиц, чьим искусством они наслаждались во время уединенного ужина на двоих. Маган будучи ценителем прекрасного женского тела, остался весьма доволен ши Баром, и хотя напрямую ничего не обещал, сказал что обдумает некоторые его предложения. Обрадованный ши Бар стараясь не вспугнуть расположения манса к нему, перестает оказывать знаки внимания его главной жене, что обескураживает Сафиату, а его самого повергает в тоску, как оказалось его влечение к ней, на поверку было более глубоким чувством. Однако расчетливый ши Бар не из тех кто ради женщины развязывает гражданские войны, и раз политические интересы требовали этого разрыва, значит да будет так! Каково же было его разочарование, когда через неделю, уже в конце лета, от манса поступает однозначный ответ: «Отказать!». Прощелыгу Магана оказалась не так-то просто улестить и несмотря на показное расположение, ши Бар не получил под свою власть, ни Томбукту, ни даже менее значимые Дженне или Аудагост. Причем положение ухудшалось тем что его смелый, но недалекий сын умудрился потерять в пустыне половину войска! Приведя в Тахуа неполных сорок сотен, сейчас он имел под командованием едва ли тринадцать! Ситуацию не спасало даже то, что Муса откопал в каком-то караване настоящего монгола из Ильханата по имени Хубилай, которой в знании военного дела не уступал своему знаменитому тезке, и поставил его командовать над своими сотниками. В конце концов ему удалось занять основные поселения хаусанцев в Тахуа, но продолжать движение в глубь пустыни обескровленная армия сонгаев уже не могла. К счастью хаусанцы Абдаллаха Гобиравы оказались в схожем положении, и их вождь отправил людей в лагерь сонгаев с предложением мира по текущему положению: таким образом, ценой больших потерь Мусе все же удалось завершить свою «маленькую и победоносную» войну с неверными к концу осени. Область Тахуа, бедная и малонаселенная передается фавориту Мусы Фатте.
И тут же манс начинает свою войну: дабы улестить улемов Томбукту жалующихся на берберов Аруана что своим произволом мешают их торговым делам, Маган объявляет означенным берберам войну, дабы подчинить их и призвать к порядку. Таким образом достигается еще одна цель, усмирение амбиций великого визиря, который уважая купечество Томбукту, скрепя сердцем вынужден предоставить войска мансу. С похожими приказами отправлен в Гао и ши Бар. По пути домой в свои владения, в беседах с многомудрыми факихами, он увлекается теологической школой аль-Ашари, пытавшегося найти золотую середину между верой и разумом, предопределением и свободой воли. Прибыв в Гао, он, устроив большую выволочку сыну, проводит в совете закон о имении наместников Гао, и собрав войска (настолько мало, насколько можно) отправляется в стан Магана. Однако не успевает отец отъехать от Гао, как Муса смешает отцовского мастера теней Кукийю и замещает его на бербера Такфаринаса, коего отправляет в Марракеш узнавать последние новинки мусульманского мира. В декабре у обеих Сонни рождаются дочери, Хава и Кутон. В начале весны ши Бар оставляет лагерь Магана, вверив войска своим сотникам, он отправляется в Гао для улаживания своих купеческих дел: у его нового управляющегося появился интересный проект. Фатта утверждает что нашел способ уменьшить влияние томбуктских факихов, он предлагает договорится с хаусанцами о предоставлении для Гао эксклюзивного права прохода караванов через их земли, причем вести эти переговоры с недавним врагом сонгаев, Абдаллахом Гобирава! Несмотря на парадоксальность этого плана, ши Бар склонен согласится с его выгодностью, ведь открытие монопольного для факихов Гао караванного сообщения с Эфиопией и Египтом поставит их в более выгодное положение перед факихами Томбукту, а он тем заслужит их лояльность. В результате, заняв под возмутительный процент деньги у иудейских ростовщиков, и снарядив на них небольшую речную флотилию товарами Гао (ниже по течению они пересядут на верблюдов), ши Бар возглавив торговую экспедицию отправляется в путь. В дороге его застает весть: война окончена, вождь берберов Аруана, Акои Тумани признал себя побежденным и поцеловав обувь манса, поклялся ему в вечной верности. Не понаслышке зная о непостоянстве берберов, ши Бар лишь усмехнулся про себя, хотя весть о победах манса не радовала его от слова совсем. Прибыв в Гобир, ши Бару удалось, несмотря на все сложности договорится с Абдаллахом Гобирава, хотя и наивные попытки факихов обратить некоторых хаусанских военачальников в ислам, могли поставить под вопрос успех всей экспедиции. Вернувшись в начале лета в Гао ши Бар внезапно понимает: он должен совершить хадж в Мекку, дабы исполнить долг каждого правоверного мусульманина.
И конечно же его грела мысль о весе, который он как хаджи приобретет в среде факихских торговых кланов Гао и Томбукту. Но путешествие к Мекке и обратно обещало занять много времени поэтому следовало получить от манса гарантии того что в его отсутствие ничего не случится с его положением. Добившись уединенной встречи с мансом, ши Бару удалось такие гарантии обрести и оставив скрепя сердце, на своего сына Мусу земли Гао, он отправился в путь. Присоединится к хаджу выразил желание мастер над войнами, бербер Абдул-Азим, и ши Бар как благочестивый мусульманин не посмел отказать ему. Добравшись с караваном до Константины, они сели на корабль, и в море с ними приключилась беда: капитан фелуки вместе с экипажем вознамерился поработить паломников и продать их в ближайшем порту! Вместе с Абдул-Азимом ему удалось сплотить паломников и перебив экипаж, захватить корабль. Несмотря на коварство капитана, да терзают его иблисы в геене во веки веков, им удалось без происшествий прибыть в Египет, где ши Бар узнает, что халиф Аль-Мустакфи II, в данный момент пользующийся гостеприимством мамлюкского султана, уже год как призвал всех мусульман к джихаду против короля Арагона Пере IV, и что долг каждого правоверного мусульманина несомненно присоединится к нему! Каждый бродячий проповедник вещает об этом приводя в доводы суры из Корана и хадисы праведников. Слушая одного из таких дервишей ши Бар щедро одарил его, а сам преисполнился воинственности, что было в общем для него не свойственно, и пообещал себе всенепременно присоединится к джихаду. Вскоре наконец-то они достигли цели путешествия. Мекка и Медина произвели большое впечатление на ши Бара, такое величие заставило его преисполнится кротости и тишины, там же он понял что хадж укрепил его не только духовно, но и телесно. Поэтому когда на пути домой на них напали бедуины-разбойники, ему с помощью Абдул-Азима и других паломников не составило никакого труда рассеять их. Ши Бар понял: во время паломничества ему удалось обрести внутреннюю силу и теперь он преисполнился решимости использовать ее для праведного дела распространения ислама...
Изменено пользователем Carrachiolla
-
12
Фотки строений очень интересно было посмотреть, например.
. Ну а пальма первенства в африканском регионе все равно уже давно за маэстро Tirrex'ом, он в этом смысле первый "колонизатор" ("отчетозатор", "аариста"?), и именно его отчет вдохновил меня на Сонгай. Правда я тоже примерно года полтора собирался с духом, дай бог терпения закончить. В этом смысле спасибо всем кто читает и поддерживает, это реально важно в плане того чтобы не сдуться и продолжать писать и выкладывать...
! А я-то все ломал голову, о чем это я забыл. Вот такой вот круговорот добра в природе, желаю Вам дальнейших творческих успехов, надеюсь увидим на форуме что-нибудь еще за Вашим авторством. Хотя как я понимаю, Вы еще не скоро отойдете от своего первого репорта, очень хорошо понимаю 
. Видимо сказалось мое нынешнее слегка угрюмое настроение, но вторая глава ши Мусы получилась довольно короткой, сухой и мрачной, плюс ко всему и время-то в игре было не особенно богатым на интересные события, по крайней мере по скринам я этого не увидел. К всему прочему начинаю понимать авторов заброшенных репортов, даже когда есть свободное время, тянет заниматься ну чем угодно, только не писаниной, редактурой, обрезкой скринов, заливкой их на Имгур и прочими интересными вещами. В общем прошу прощения у читателей, автор обещает постараться, исправиться и выдавать впредь что-то более выпуклое 
.
Рекомендованные сообщения