Россия. Восток или Запад?

[belogvardeec 19,329]

Решил поинтересоваться вашим мнением. Что есть Россия? К какой культурно-общественнно-политической общности вы отнесете Россию, учитывая все исторические и современные данные?

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое.

Внимание! Специально даю комментарии, чтобы в дальнейшем не было лишних вопросов.

FAQ:

Почему только 2 варианта ответа?

Я умышленно вставил в опрос лишь 2 варианта ответа, ради предельной простоты и ясности. Предложения вставить другие варианты не принимаются.

Также знаю, что на форуме уже была создана подобная тема, но согласно закону №5, я там не могу редактировать опрос. Между тем в ней опрос раздут до невозможности, извращен смысл и потеряна суть.

Почему нет варианта про свой собственный путь?

На мой взгляд, люди говорящие про то, что русские\Россия не европейцы (и не азиаты), а сами по себе, выглядят так же нелепо, если б китайцы сказали, что они не азиаты (и не европейцы), а китайцы. Речь идет о более глубоком понятии.

В каком смысле восток-запад и Европа-Азия?

Ну тут явно имеются ввиду не стороны света и не континеты как таковые, а в привязке к социо-культурным, бытовым, общественно-политическим, цивилизационым и другим аспектам, о которых каждый имеет хоть мало-мальское представление (кто не имеет, можете идти в другие разделы и не участвовать в опросе, т.к. вам нет смысла)

Изменено 30.06.2011, 11:04:15 пользователем prinigo

[Михаил Пселл 428]

А я и говорю, что у некоторых мировоззрение осталось на уровне 50-х годов прошлого века.

При чём здесь мышление? Или ты хочешь сказать, что за 50 лет Япония поменяла свою цивилизационную принадлежность?

Раса лишь один из параметров сравнения.

А параметр ли это вообще?

Будет ли для тебя европейцем полностью европеизированный араб? Сомневаюсь, что нет.

Что это за желто-белая раса такая?)))

А вот такая.Нажмите здесь!

 

[Cкрыть]

Я ничего не игнорирую.

Непохоже, знаешь ли...

[belogvardeec 19,329]

При чём здесь мышление? Или ты хочешь сказать, что за 50 лет Япония поменяла свою цивилизационную принадлежность?

Япония не поменяла. Просто ошибочны представления о "востоке и западе" 50-х годов в цивилизационном плане. Там было разделение на "восток-запад" лишь в политическом и экономическом смысле, но не в цивилизационном.

Хотя конечно у Японии имеется ряд характеристик присущих западной цивилизации, но причислять ее к западной цивилизации будет не совсем корректно, потому как по главным признакам - религии, этносу и письменности она ничего общего не имеет с Западом.

А параметр ли это вообще?

Конечно и я считаю один из главных.

А вот такая.Нажмите здесь!

 [Cкрыть]

Что ты мне фото показываешь? Научное определение дай, что за раса желто-белая, я впервые слышу.

Изменено 13.10.2011, 08:46:36 пользователем belogvardeec

[лекс 12,753]

По вопросам темы:

В любом обсуждении важно понять, что мы подразумеваем под терминами, которые используем, в данном, случае, Запад и Восток.

Использовать эти термины с географической точки зрения некорректно. По отношению к Франции мы Восток (да и Германия тоже), по отношению к Китаю и Японии – Запад.

Вопрос уместен с точки зрения культурологи.

Почему-то в нашем обществе не ставится вопрос, относим ли себя к культуре Индии, вопрос неприменно стоит по отношению к Западной культуре.

Вот тогда и всплывает влияние Востока.

Но дело в том, что в большинстве своём мы не осознаём себя Востоком. Мы точно не восток.

Но являемся ли мы Западом с точки зрения той же культурологи? Нет не являемся.

Говоря о Западе, мы прежде всего имеем ввиду определённые ментально-культурные ценности.

Вот тут Невер говорил, что Россия Запад, но в ней плохо с правами человека. Но пардон, а права человека это ценность западной, но не русской культуры. Тут можно долго и обстоятельно приводить примеры культурных различий, но не в форуме об этом, вполне достаточно литературы на эту тему (классическая – Данилевский «Россия и Европа»). Или, например, в той же юриспруденции, есть мнение (либертаристы), что в России нет права (есть социо-нормативная регуляция, в основе которой не свобода, а власть) и нет государства (есть властно-организованное общество; деспотия; государство же, по их мнению всегда на началах свободы, т.е. всегда правовое), т.к. в России свобода не является ценностью культуры.

Вообщем, мы не являемся ни Западом, ни Востоком.

Я сейчас не говорю про особый путь России. Этот вопрос – вопрос о путях развития самой России и её особом дальнейшем значении во всемирном масштабе.

Мы хотим быть Западом, но не принадлежим к Западной культуре. В этом весь вопрос. По отношению к ней мы Восток. Но Восток ли мы? Нет. И что самое интересное, тут даже обоснования для большинства не требуется (даже несмотря на то что большая часть территории находится в Азии). Вопрос же о особом пути России, это вопрос о величии, об особой роли России.

Мы не Восток, но и к Западной культуре мы не принадлежим.

Исходя из этого:

Вопрос №1 (об общности):

Восток

-Данный вопрос это вопрос о принадлежности (не принадлежности) к Западной культуре. Россия не принадлежит к Западной культуре. Именно этим ответ и ограничивается.

Вопрос №2 (о направлении):

Европа

-Мы хотим быть Европой. Но именно, по тому, что мы ХОТИМ, мы не являемся ею. Хотеть можно того чего нет, а не то что есть.

[belogvardeec 19,329]

Вот тут Невер говорил, что Россия Запад, но в ней плохо с правами человека. Но пардон, а права человека это ценность западной, но не русской культуры.

Эээ, братец, права человека это универсальная общечеловеческая ценность

есть мнение (либертаристы), что в России нет права (есть социо-нормативная регуляция, в основе которой не свобода, а власть) и нет государства (есть властно-организованное общество; деспотия

Это не более чем мнение.

А "Русская Правда" (калька с "салической правды франков")? М? Это не ростки ли права на Руси?

Мы хотим быть Западом, но не принадлежим к Западной культуре. В этом весь вопрос

А кто это "мы"? Вот многие тут не хотят, но принадлежат. Мы (Россия и русские) принадлежат как раз к западной культуре.Или все эти Пушкины, Чайковские, Менделеевы, Ломоносовы не имеют отношения к западной култтуре? Ась? Большой театр которым так гордился Советский Союз и Россия это чиста русская культура? К западу ни ухом ни рылом? Да любой момент можно взять, любой.

Мы часть западной культуры, западной цивилизации. Это факт. Мне единственное, что хочется понять откуда идет гниль о том, что мы якобы к ней не принадлежим? Откуда эта гнилостная дезинформация расползается, на основании чего? Причины распространения понять бы. Ведь если включить разум, становится очевидно по всей логике, что Россия это часть западной цивилизации, что Россия это Запад по своей сути. .Но находятся же распространители мркаобесных идеек о каком-то особом пути, особом статусе, третий путь и т.д. Чушь. Откуда прёт она?

Изменено 13.10.2011, 11:07:45 пользователем belogvardeec

[лекс 12,753]

Эээ, братец, права человека это универсальная общечеловеческая ценность

Скажи-ка об этом канибалам где-нибудь в Африке.

Это не более чем мнение.

А я это и не говорю как своё мнение. Я привожу это в качестве примера.

И да, кстати, этот подход, как раз, основан том подходе который ты изложил пару страниц назад, ставя вопрос о парадигмальных культурных различиях.

Мы часть западной культуры, западной цивилизации. Это факт. Мне единственное, что хочется понять откуда идет гниль о том, что мы якобы к ней не принадлежим?

Классическая литература указана, читайте и будет вам счастье.

Изменено 13.10.2011, 11:34:03 пользователем лекс

[belogvardeec 19,329]

Скажи-ка об этом канибалам где-нибудь в Африке.

Они просто не развитые. Дикари на то и дикари.

Классическая литература указана, читайте и будет вам счастье.

Классическая литература разная бывает. Разные подходы изложены и разные взгляды. Я пытаюсь их обобщить и сделать логический вывод из всей этой горы разных точек зрения и теорий. У меня выходит очевидный факт, что Россия это часть западной цивилизации и никак иначе. Мы не восток точно (с этим я думаю даже тут все согласны), но на собственную отдельную уникальную цивилизацию никак не тянем. Исходя из логики - мы часть западной цивилизации.

Да и почти все параметры говорят о том, что мы часть западной цивилизации. Или приведите пример параметра по которому мы не часть западной цивилизации.

Изменено 13.10.2011, 11:36:55 пользователем belogvardeec

[Эквилибриум 2,511]

Или приведите пример параметра по которому мы не часть западной цивилизации.

Мы не в НАТО...

[belogvardeec 19,329]

Мы не в НАТО...

Гениально!

[лекс 12,753]

Они просто не развитые. Дикари на то и дикари.

Не важно. Дикарь - это человек?

Если да, то судя по вашей логике, то к правам человека он должен относится с уважением.

Если, нет, то насколько ваши взгляды соответствуют взглядам человека с западной культурой?

на собственную отдельную уникальную цивилизацию никак не тянем.

А можно ли осведомится, что такое цивилизация?

Да и почти все параметры говорят о том, что мы часть западной цивилизации. Или приведите пример параметра по которому мы не часть западной цивилизации.

Для начала хотелось бы увидеть, в вашем понимании, параметры западной и что ей свойственно.

Данилевский "Россия и Европа":

]]>Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое. ]]>

Мы не в НАТО...

Офигенный критерий!

1Нажмите здесь!

 Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое.

Дело в том, что Европа не признает нас своими. Она видит в России и в славянах вообще нечто ей чуждое, а вместе с тем такое, что не может служить для нее простым материалом, из которого она могла бы извлекать свои выгоды, как извлекает из Китая, Индии, Африки, большей части Америки и т. д.,- материалом, который можно бы формировать и обделывать по образу и подобию своему, как прежде было надеялась, как особливо надеялись немцы, которые, несмотря на препрославленный космополитизм, только от единой спасительной германской цивилизации чают спасения мира. Европа видит поэтому в Руси и в славянстве не чуждое только, но и враждебное начало. Как ни рыхл и ни мягок оказался верхний, наружный, выветрившийся и обратившийся в глину слой, все же Европа понимает, или, точнее сказать, инстинктивно чувствует, что под этой поверхностью лежит крепкое, твердое ядро, которое не растолочь, не размолотить, не растворить,- которое, следовательно, нельзя будет себе ассимилировать, претворить в свою кровь и плоть,- которое имеет и силу и притязание жить своею независимою, самобытною жизнью. Гордой, и справедливо гордой, своими заслугами Европе трудно - чтобы не сказать невозможно - перенести это. Итак, во что бы то ни стало, не крестом, так пестом, не мытьем, так катаньем, надо не дать этому ядру еще более окрепнуть и разрастись, пустить корни и ветви вглубь и вширь. Уж и теперь не поздно ли, не упущено ли время? Тут ли еще думать о беспристрастии, о справедливости. Для священной цели не все ли средства хороши? Не это ли проповедуют и иезуиты, и мадзинисты [+50],- и старая, и новая Европа? Будет ли Шлезвиг и Голштейн датским или германским, он все-таки останется европейским; произойдет маленькое наклонение в политических весах, стоит ли о том толковать много? Державность Европы от того не потерпит, общественному мнению нечего слишком волноваться, надо быть снисходительну между своими. Склоняются ли весы в пользу Афин или Спарты, не та же ли Греция будет царить? Но как дозволить распространиться влиянию чуждого, враждебного, варварского мира, хотя бы оно распространялось на то, что по всем Божеским и человеческим законам принадлежит этому миру? Не допускать до этого - общее дело всего, что только чувствует себя Европой. Тут можно и турка взять в союзники и даже вручить ему знамя цивилизации. Вот единственное удовлетворительное объяснение той двойственности меры и весов, которыми отмеривает и отвешивает Европа, когда дело идет о России (и не только о России, но вообще о славянах) - и когда оно идет о других странах и народах. Для этой несправедливости для этой неприязненности Европы к России,- которым сравнение 1864-го 1854 годом служит только одним из бесчисленных примеров,- сколько бы мы ни искали, мы не найдем причины в тех или других поступках России; вообще не найдем объяснения и ответа, основанного на фактах. Тут даже нет ничего сознательного, в чем бы Европа могла дать себе самой беспристрастный отчет. Причина явления лежит глубже. Она лежит в неизведанных глубинах тех племенных симпатий и антипатий, которые составляют как бы исторический инстинкт народов, ведущий их (помимо, хотя и не против их воли и сознания) к неведомой для них цели; ибо в общих, главных очертаниях история слагается не по произволу человеческому, хотя ему и предоставлено разводить по ним узоры. Что вело древних германцев к непрестанным нападениям на Рим? Говорят, что юг имеет непреодолимую прелесть для сынов севера. Не нужно обширных этнографических сведений, чтобы видеть, что это совершенно несправедливо. Ежедневный опыт удостоверяет, что каждый некочующий народ,- а германцы во время войны с Римом были уже оседлы,- в первобытное время столько же, по крайней мере, как и впоследствии, имеет почти непреодолимую привязанность к своей родине, к своему климату, как бы он ни был суров, к окружающей его природе, как бы она ни была бедна. Юг для народов севера имеет в себе что-то убийственное. Возьмите для примера хоть поселение русских на Кавказе. К благословенным ли странам Кавказа стремится русский народ, предоставленный своей собственной воле? Нет, для него Сибирь имеет несравненно более привлекательности. Не приманка юга, а какая-то ненависть влекла народы на гибель Риму. Почему так хорошо уживаются вместе и потом мало-помалу сливаются германские племена с романскими, а славянские с финскими? Германские же со славянскими, напротив того, друг друга отталкивают, антипатичны одно другому; и если где одно замещает другое, то предварительно истребляет своего предшественника, как сделали немцы с полабскими племенами и с прибалтийскими славянскими поморянами. Это-то бессознательное чувство, этот-то исторический инстинкт и заставляет Европу не любить Россию. Куда девается тут беспристрастие взгляда,- которым не обделена, однако же, и Европа, и особливо Германия,- когда дело идет о чуждых народностях? Все самобытно русское и славянское кажется ей достойным презрения, и искоренение его составляет священнейшую обязанность и истинную задачу цивилизации.

Gemeiner Russe, Bartrusse [*9] суть термины величайшего презрения на языке европейца, и в особенности немца. Русский в глазах их может претендовать на достоинство человека только тогда, когда потерял уже свой национальный облик. Прочтите отзывы путешественников, пользующихся очень большой популярностью за границей,- вы увидите в них симпатию к самоедам, корякам, якутам, татарам, к кому угодно, только не к русскому народу; посмотрите, как ведут себя иностранные управляющие с русскими крестьянами; обратите внимание на отношение приезжающих в Россию матросов к артельщикам и вообще биржевым работникам; прочтите статьи о России в европейских газетах, в которых выражаются мнения и страсти просвещенной части публики; наконец, проследите отношение европейских правительств к России. Вы увидите, что во всех этих разнообразных сферах господствует один и тот же дух неприязни, принимающий, смотря по обстоятельствам, форму недоверчивости, злорадства, ненависти или презрения. Явление, касающееся всех сфер жизни, от политических до обыкновенных житейских отношений, распространенное во всех слоях общества, притом не имеющее никакого фактического основания, может недриться только в общем инстинктивном сознании той коренной розни, которая лежит в исторических началах и в исторических задачах племен. Одним словом, удовлетворительное объяснение как этой политической несправедливости, так и этой общественной неприязненности можно найти только в том, что Европа признает Россию и славянство чем-то для себя чуждым, и не только чуждым, но и враждебным. Для беспристрастного наблюдателя это неотвержимый факт. Вопрос только в том, основательны ли, справедливы ли такой, отчасти сознательный, взгляд и такое, отчасти инстинктивно бессознательное, чувство, или же составляют они временный предрассудок, недоразумение, которым суждено бесследно исчезнуть. Исследованию этого вопроса намерен я посвятить следующую главу.

[Cкрыть]

2Нажмите здесь!

 Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое.

Итак, принадлежит ли Россия к Европе? Я уже ответил на этот вопрос. Как угодно, пожалуй - принадлежит, пожалуй - не принадлежит, пожалуй - принадлежит отчасти и притом, насколько кому желательно. В сущности же, в рассматриваемом теперь смысле, и Европы вовсе никакой нет, а есть западный полуостров Азии, вначале менее резко от нее отличающийся, чем другие азиатские полуострова, а к оконечности постепенно все более и более дробящийся и расчленяющийся.

Неужели же, однако, громкое слово "Европа" - слово без определенного значения, пустой звук без определенного смысла? О, конечно, нет! Смысл его очень полновесен - только он не географический, а культурно-исторический, и в вопросе о принадлежности или непринадлежности к Европе география не имеет ни малейшего значения. Что же такое Европа в этом культурно-историческом смысле? Ответ на это - самый определенный и положительный. Европа есть поприще германо-романской цивилизации, ни более ни менее; или, по употребительному метафорическому способу выражения, Европа есть сама германо-романская цивилизация. Оба эти слова - синонимы. Но германо-романская ли только цивилизация совпадает с значением слова Европа? Не переводится ли оно точнее "общечеловеческой цивилизацией" или, по крайней мере, ее цветом?

Не на той же ли европейской почве возрастали цивилизации греческая и римская? Нет, поприще этих цивилизаций было иное. То был бассейн Средиземного моря, совершенно независимо от того, где лежали страны этой древней цивилизации - к северу ли, к югу или к востоку: на европейском, африканском или азиатском берегу этого моря. Гомер, в котором, как в зеркале, заключалась вся (имевшая впоследствии развиться) цивилизация Греции, родился, говорят, на малоазиатском берегу Эгейского моря. Этот малоазиатский берег с прилежащими островами был долго главным поприщем эллинской цивилизации. Здесь зародилась не только эпическая поэзия греков, но и лирика, философия (Фалес), скульптура, история (Геродот), медицина (Гиппократ), и отсюда они перешли на противоположный берег моря. Главным центром этой цивилизации сделались, правда, потом Афины, но закончилась она и, так сказать, дала плод свой опять не в европейской стране, а в Александрии, в Египте. Значит, древнеэллинская культура, совершая свое развитие, обошла все три так называемые части света - Азию, Европу и Африку, а не составляла исключительной принадлежности Европы. Не в ней она началась, не в ней и закончилась.

Греки и римляне, противополагая свои образованные страны странам варварским, включали в первое понятие одинаково и европейские, азиатские и африканские прибрежья Средиземного моря, а ко второму причисляли весь остальной мир - точно так же, как германо-романы противополагают Европу, т. е. место своей деятельности, прочим странам. В культурно-историческом смысле то, что для германо-романской цивилизации - Европа, тем для цивилизации греческой и римской был весь бассейн Средиземного моря; и, хотя есть страны, которые общи им обеим, несправедливо было бы, однако же, думать, что Европа составляет поприще человеческой цивилизации вообще или, по крайней мере, всей лучшей части ее; она есть только поприще великой германо-романской цивилизации, ее синоним, и только со времени развития этой цивилизации слово "Европа" получило тот смысл и значение, в котором теперь употребляется.

Принадлежит ли в этом смысле Россия к Европе? К сожалению или к удовольствию, к счастью или к несчастью - нет, не принадлежит. Она не питалась ни одним из тех корней, которыми всасывала Европа как благотворные, так и вредоносные соки непосредственно из почвы ею же разрушенного древнего мира, не питалась и теми корнями, которые почерпали пищу из глубины германского духа. Не составляла она части возобновленной Римской империи Карла Великого, которая составляет как бы общий ствол, через разделение которого образовалось все многоветвистое европейское дерево [+2], не входила в состав той теократической федерации, которая заменила Карлову монархию, не связывалась в одно общее тело феодально-аристократической сетью, которая (как во время Карла, так и во время своего рыцарского цвета) не имела в себе почти ничего национального, а представляла собой учреждение общеевропейское - в полном смысле этого слова. Затем, когда настал новый век и зачался новый порядок вещей, Россия также не участвовала в борьбе с феодальным насилием, которое привело к обеспечениям той формы гражданской свободы, которую выработала эта борьба; не боролась и с гнетом ложной формы христианства (продуктом лжи, гордости и невежества, величающим себя католичеством) и не имеет нужды в той форме религиозной свободы, которая называется протестантством. Не знала Россия и гнета, а также и воспитательного действия схоластики и не вырабатывала той свободы мысли, которая создала новую науку, не жила теми идеалами, которые воплотились в германо-романской форме искусства. Одним словом, она не причастна ни европейскому добру, ни европейскому злу; как же может она принадлежать к Европе? Ни истинная скромность, ни истинная гордость не позволяют России считаться Европой. Она не заслужила этой чести и, если хочет заслужить иную, не должна изъявлять претензии на ту, которая ей не принадлежит. Только выскочки, не знающие ни скромности, ни благородной гордости, втираются в круг, который считается ими за высший; понимающие же свое достоинство люди остаются в своем кругу, не считая его (ни в каком случае) для себя унизительным, а стараются его облагородить так, чтобы некому и нечему было завидовать.

Но если Россия, скажут нам, не принадлежит к Европе по праву рождения, она принадлежит к ней по праву усыновления; она усвоила себе (или должна стараться усвоить) то, что выработала Европа; она сделалась (или, по крайней мере, должна сделаться) участницей в ее трудах, в ее триумфах. Кто же ее усыновил? Мы что-то не видим родительских чувств Европы в ее отношениях к России; но дело не в этом, а в том - возможно ли вообще такое усыновление? Возможно ли, чтобы организм, столько времени питавшийся своими соками, вытягиваемыми своими корнями из своей почвы, присосался сосальцами к другому организму, дал высохнуть своим корням и из самостоятельного растения сделался чужеядным? Если почва тоща, то есть если недостает ей каких-либо необходимых для полного роста составных частей, ее надо удобрить, доставить эти недостающие части, разрыхлить глубокою пахотою те, которые уже в ней есть, чтобы они лучше и легче усвоялись, а не чужеядничать, оставляя высыхать свои корни. Но об этом после. Мы увидим, может быть, насколько и в какой форме возможно это усвоение чужого, а пока пусть будет так; если не по рождению, то по усыновлению Россия сделалась Европой; к дичку привит европейский черенок. Какую пользу приносит прививка, тоже увидим после, но на время признаем превращение. В таком случае, конечно, девизом нашим должно быть: Europaeus sum et nihil, europaei a me alienum esse puto [*2]. Все европейские интересы должны сделаться и русскими. Надо быть последовательным, надо признать европейские желания, европейские стремления - своими желаниями и стремлениями; надо жениться на них, il faut les epouser, как весьма выразительно говорят французы. Будучи Европой, можно, конечно, в том или другом быть не согласну в отдельности с Германией, Францией, Англией, Италией; но с Европой, то есть с самим собой, надо непременно быть согласным, надо отказаться от всего, что Европа - вся Европа - единодушно считает несогласным со своими видами и интересами, надо быть добросовестным, последовательным принятому на себя званию.

Какую же роль предоставляет нам Европа на всемирно-историческом театре? Быть носителем и распространителем европейской цивилизации на Востоке,- вот она та возвышенная роль, которая досталась нам в удел, роль, в которой родная Европа будет нам сочувствовать, содействовать своими благословениями, всеми пожеланиями души своей, будет рукоплескать нашим цивилизаторским деяниям, к великому услаждению и умилению наших гуманитарных прогрессистов. С Богом - отправляйтесь на Восток! Но, позвольте, на какой же это Восток? Мы было и думали начать с Турции. Чего же лучше? Там живут наши братья по плоти и по духу, живут в муках и страданиях и ждут избавления; мы подадим им руку помощи, как нам священный долг повелевает. Куда? не в свое дело не соваться! - кричит Европа. Это не ваш Восток, и так уже много развелось всякой славянщины, которая мне не по нутру. Сюда направляется благородный немецкий Drang nach dem Osten [*3], по немецкой реке Дунаю. Немцы кое-где умели справиться со славянами, они и здесь получше вашего их объевропеизируют. К тому же Европа, которой так дорог священный принцип национальностей, почла за благо отнять у немцев Италию, бывшую и без них вполне Европой, настоящей, природной, а не усыновленной или привитой какой-нибудь,- почла за нужное дозволить вытеснить Австрию из Германии; надо же чем-нибудь и бедных австрийских немцев, вкупе с мадьярами, потешить: пусть себе европеизируют этот Восток, а вы отправляйтесь дальше. Принялись мы также за Кавказ - тоже ведь Восток. Очень маменька гневаться изволили: не трогайте, кричала, рыцарей, паладинов свободы; вам ли браться за такое благородное племя; ну да на этот раз, слава Богу, не послушали, забыли свое еропейское призвание. Ну так в Персии нельзя ли позаняться разбрасыванием семян цивилизации и европеизма? Немцы, пожалуй, и позволили бы: они так далеко своего "дранга" не думают, кажется, простирать; но ведь дело известное,- рука руку моет,- из уважения к англичанам нельзя. Индию они уже на себя взяли; что и говорить, отлично дело сделают, первого сорта цивилизаторы, на том уже стоят. Нечего их тут по соседству тревожить, отправляйтесь дальше. В Китай, что ли, прикажете? Ни-ни, вовсе незачем туда забираться; чаю надо? - кантонского сколько хотите привезем. Цивилизация, европеизация, как и всякое учительство, недаром ведь делается; и гонорарии кое-какие получаются. Китай - страна богатая, есть, чем заплатить,- сами поучим. И успехи, благодаря Бога, старинушка хорошие оказывает - индийский опиум на славу покуривает [+3]; не надо вас здесь. Да где же. Господи, наш-то Восток, который нам на роду написано цивилизировать? Средняя Азия - вот ваше место; всяк сверчок знай свой шесток. Нам ни с какого боку туда не пробраться, да и пожива плохая. Ну так там и есть ваша священная историческая миссия,- вот что говорит Европа, а за нею и наши европейцы. Вот та великая роль, которую, сообразно с интересами Европы, нам предоставит; и - никакой больше: все остальное разобрано теми, которые почище, как приказывает сказать Хлестакову повар в "Ревизоре".

Тысячу лет строиться, обливаясь потом и кровью, и составить государство в восемьдесят миллионов (из коих шестьдесят - одного роду и племени, чему, кроме Китая, мир не представлял и не представляет другого примера) дли того, чтобы потчевать европейской цивилизацией пять или шесть миллионов кокандских, бухарских и хивинских оборванцев, да, пожалуй, еще два-три миллиона монгольских кочевников,- ибо таков настоящий смысл громкой фразы о распространении цивилизации в глубь Азиатского материка. Вот то великое назначение, та всемирно-историческая роль, которая предстоит России как носительнице европейского просвещения. Нечего сказать: завидная роль,- стоило из-за этого жить, царство строить, государственную тяготу нести, выносить крепостную долю, Петровскую реформу, бироновщину и прочие эксперименты. Уж лучше было бы в виде древлян и полян, вятичей и радимичей, по степям и лесам скитаться, пользуясь племенною волею, пока милостью Божьей ноги носят. „Parturiunt montes, nascitur ridikulus mus" [*4]. Поистине, горою, рождающей мышь,- каким-то громадным историческим плеоназмом [*5], чем-то гигантски лишним является наша Россия в качестве носительницы европейской цивилизации.

Зачем с такой узкой точки зрения смотреть на предмет, скажут мне? Под распространением цивилизации и европеизма на Востоке надобно разуметь не только внесение этих благ в среднеазиатские степи, но и усвоение их себе, разлитие их по лицу всей обширной русской земли. Пусть же так думающие понапрягут несколько свою фантазию и представят себе, что на всем этом обширном пространстве нет могучего русского народа и созданного им царства, а раздолье лесов, вод и степей, по которым бродят только финские звероловы: зыряне, вогуличи, черемисы, мордва, весь, меря да татарские кочевники, и пусть в таком виде открывают эту страну настоящие европейские цивилизаторы (ну, хоть Ченслер и Вилоуби, например). Сердце должно забиться восторгом от такой картины у настоящего европейца. Вместо сынов противления, которым обухом приходилось прививать европеизм (и все еще дело плохо на лад идет), сюда нахлынули бы поселенцы чисто германской крови, без сомнения, под водительством благороднейшей из самих германских - англосаксонской расы. Ведь тут бы на просторе завелись восточноевропейские, или западноазиатские,- называйте как хотите,- соединенные штаты. Цивилизация полилась бы волною, и к нашему времени все обстояло бы давным-давно благополучно. Каналов было бы невесть сколько накопано, железных дорог - десятки тысяч верст настроено, о телеграфах и говорить нечего; на Волге, что на Миссисипи, не сотни, а тысячи бы пароходов плавало; да на одной ли только Волге! - и Дон был бы сделан как надо судоходным, и Днепровские пороги - взорваны, что ли, или прорыты; и какой бы славный jar East [*6] открывался в дальней перспективе. А спичей-то, спичей лилось бы, я думаю, в самом маленьком штате (в каком-нибудь на Неве или даже на Москве лежащем Мери или Бетсилэнде) более, чем на всех теперешних земских и дворянских собраниях, вместе взятых. Общины, ненавистной высокопросвещенному уму, и в помине не было бы и пр. и пр. Несомненно, что общечеловеческая цивилизация, если только европейская есть действительно единственно возможная цивилизация для всего человечества, неизмеримо бы выиграла, если бы,- вместо славянского царства и славянского народа, занимающего теперь Россию,- было тут (четыре или три века тому назад) пустопорожнее пространство, по которому изредка бы бродили кое-какие дикари, как в Соединенных Штатах или в Канаде при открытии их европейцами.

Итак, при нашей уступке, что Россия если не прирожденная, то усыновленная Европа, мы приходим к тому заключению, что она - не только гигантски лишний, громадный исторический плеоназм, но даже положительное, весьма трудно преодолимое препятствие к развитию и распространению настоящей общечеловеческой, т. е. европейской, или германо-романской, цивилизации. Этого взгляда, собственно, и держится Европа относительно России. Этот взгляд, выраженный здесь только в несколько резкой форме, в сущности, очень распространен и между корифеями нашего общественного мнения и их просвещенными последователями. С такой точки зрения становится понятным (и не только понятным, а в некотором смысле законным и, пожалуй, благородным) сочувствие и стремление ко всему, что клонится к ослаблению русского начала по окраинам России,- к обособлению (даже насильственному) разных краев, в которых, кроме русского, существуют какие бы то ни было инородческие элементы, к покровительству, к усилению (даже искусственному) этих элементов и к доставлению им привилегированного положения в ущерб русскому. Если Русь, в смысле самобытного славянского государства, есть препятствие делу европеизма и гуманитарности и если нельзя притом, к сожалению, обратить ее в tabula rasa [*7] для скорейшего развития на ее месте истинной европейской культуры, pur sang [*8], то что же остается делать, как не ослаблять то народное начало, которое дает силу и крепость этому общественному и политическому организму? Это жертва на священный алтарь Европы и человечества. Не эта ли возвышенная и благородная любовь к человечеству, чуждая всякого народного эгоизма и национальной узкости взгляда, возведена в идеал в маркизе Поза, этом идеальном создании Шиллера [+4], перед которым мы с детства привыкли благоговеть? Будучи природным испанцем, ведь странствовал же благородный маркиз по Европе, отыскивая врагов своему отечеству, которое считал препятствием для свободы и благоденствия человечества, и даже Солимана уговаривал выслать турецкий флот против Испании. Такая аберрация, такое искажение естественного человеческого чувства на основании логического вывода, конечно, более извинительно в немецком поэте конца прошедшего столетия, чем в ком-нибудь другом. Ведь он, родившись в каком-нибудь Вюртемберге, собственно говоря, не имел отечества и не приобрел его до тех пор, пока в лице Валленштейна [+5] не сознал, что это отечество - целая Германия. Но и такое отечество только постигалось мыслью, а не непосредственным чувством. Русскому такое состояние духа должно бы быть менее возможно, но и оно объясняется тем же, не находящим себе примирения, противоречием между народным чувством и идеей о возвышенности пожертвования низшим для высшего и, хотя в искаженном виде, выказывает черту чисто славянского бескорыстия, так сказать, порок славянской добродетели. Этим объясняется и то, что русский патриотизм проявляется только в критические минуты. Победа односторонней идеи над чувством бывает возможна только при спокойном состоянии духа, но, коль скоро что-либо приводит народное чувство в возбужденное состояние, логический вывод теряет перед ним всякую силу и бывший гуманитарный прогрессист, поклонник Поза, становится на время настоящим патриотом. Такие вспышки патриотизма не могут, конечно, заменить сознательного, находящегося в мире с самим собою чувства народности, и понятным становится, что страны, присоединенные к России после Петра, не русеют, несмотря ни на желания правительства достигнуть этого, ни на бесконечно усилившиеся средства его действовать на народ, между тем как в старину все приобретения, без всякого насилия, которое не было ни в духе правительства, ни вообще в духе русского народа, быстро обращались в чисто русские области.

Столь же непримиримым с самим собою (более сочувственным, но зато гораздо менее логическим) представляется другой взгляд, получивший такое распространение в последнее время. Он признает бесконечное во всем превосходство европейского перед русским и непоколебимо верует в единую спасительную европейскую цивилизацию; всякую мысль о возможности иной цивилизации считает даже нелепым мечтанием, а между тем, однако, отрекается от всех логических последствий такого взгляда; желает внешней силы и крепости без внутреннего содержания, которое ее оправдывало бы,- желает свища с крепкою скорлупою. Здесь, очевидно, народное чувство пересилило логический вывод, и потому-то этот взгляд более сочувствен. Народное чувство, конечно, не имеет нужды ни в каком логическом оправдании; оно, как всякое естественное человеческое чувство, само себя оправдывает и потому всегда сочувственно; но тем не менее жалка доля того народа, который принужден только им довольствоваться, который как бы принужден, если не говорить, так думать: я люблю свое отечество, но должен сознаться, что проку в нем никакого нет. Под таким внешним политическим патриотизмом кроется горькое сомнение в самом себе, кроется сознание жалкого банкрутства. Он как бы говорит себе: я ничего не стою; в меня надобно вложить силу и вдунуть дух извне, с Запада; меня надобно притянуть к нему, насильно в него втиснуть - авось выйдет что-нибудь вылепленное по той форме, которая одна достойна человечества, которая исчерпывает все его содержание. В нашей литературе с лишком тридцать лет тому назад появилась журнальная статья покойного Чаадаева, которая в свое время наделала много шума [+6]. В ней выражалось горькое сожаление о том, что Россия, вследствие особенностей своей истории, была лишена тех начал (как, например, католицизма), из развития которых Европа сделалась тем, что она есть. Соболезнуя об этом, автор отчаивается в будущности своего отечества, не видя и не понимая ничего вне европеизма. Статья эта имела на своей стороне огромное преимущество внутренней искренности. В сущности, то же горькое сознание лежит и в основе нашего новейшего, чисто внешнего политического патриотизма; он только менее искренен сам с собой, менее последователен, надеется собирать там, где не сеял. Если в самом деле европеизм заключает в себе все живое, что только есть в человечестве, столь же всесторонен, как и оно, в сущности, тожествен с ним; если все, что не подходит под его формулу,- ложь и гниль, предназначенные на ничтожество и погибель, как все неразумное, то не надобно ли скорей покончить со всем, что держится на иной почве своими корнями? К чему заботиться о скорлупе, не заключающей в себе здорового ядра,- особенно ж к чему стараться о придании большей и большей твердости этой скорлупе? Крепкая внешность сохраняет внутреннее содержание; всякая твердая, плотная, компактная масса труднее подвергается внешнему влиянию, не пропускает животворных лучей света, теплоты и оплодотворяющей влажности. Если внешнее влияние благотворно, то не лучше ли, не сообразнее ли с целью широко открыть ему пути,- расшатать связь, сплачивающую массу, дать простор действовать чуждым, посторонним элементам высшего порядка, вошедшим, по счастью, кое-где в состав этой массы? Не скорее ли проникнется через это и вся масса влиянием этих благодетельных элементов? Не скорее ли, в самом деле, проникнется европеизмом, очеловечится вся Русь, когда ее окраины примут европейский склад, благо в них есть уже европейские дрожжи, которые - только не мешайте им - скоро приведут эти окраины в благодетельное брожение. Это брожение не преминет передаться остальной массе и разложить все, что в ней есть варварского, азиатского, восточного; одно чисто западное останется. Конечно, все это произойдет в том только случае, когда в народных организмах возможны такие химические замещения, но в такой возможности ведь не сомневается просвещенный политический патриотизм. Зачем же мешать благодетельному химическому процессу? Corpora поп agunt nisi fluida [*9].

Если бы, например, политический организм Римской империи сохранил свою крепость, то разве могли бы вошедшие в состав его народы подвергнуться благодетельному влиянию германизма? Нет, как хотите: г. Шедо-Ферроти прав [+7]. Справедливо также и название ультрарусской партии, придаваемое такому чисто внешнему политическому патриотизму. Если Русь есть Русь, то, конечно, смешно говорить о русской партии в этой Руси. Но если Русь есть вместе с тем и Европа, то почему же не быть в ней русской, и европейской, и ультрарусской, и ультраевропейской партии? Отчего же, однако, нет чего-либо подобного в других государствах,- отчего не может быть, например, ультрафранцузской партии во Франции? Оттого, что Франция есть вместе с тем и настоящая Европа, что существенного противоречия между интересами Франции и интересами Европы быть не может, как и не может его быть (в нормальном положении вещей, по крайней мере) между Целым и его частью. Но в некоторых исключительных обстоятельствах и это, однако же, может случиться. Так, при Наполеоне I была партия, обнимавшая собою почти всех французов, которая желала поработить Европу так и теперь есть партия, которая желает присоединить Бельгию и вообще левый берег Реина. Такая партия может быть названа ультрафранцузскою, в противоположность партии европейской, не желающей этих захватов. Но Россия, по мнению Европы, не составляет плоти от плоти ее и кости от костей ее. По мнению самих русских европейцев, Россия только еще стремится сделаться Европой, заслужить ее усыновление. Не вправе ли Европа сказать им: "Если вы истинно хотите быть Европой, зачем же вам противодействовать германизации Балтийского края,- вы еще только хотите сделаться европейцами (и я не знаю, как это вам удастся), а вот тут уже есть настоящие природные европейские деятели, зачем же вы хотите остановить их действия во благо Европы, а следовательно,- и человечества? Значит, слова ваши неискренни; вы свои частные русские интересы ставите выше европейских,- вы, значит ультрарусская партия". То же самое могут сказать и по отношению к западным губерниям, и по многим другим вопросам Противоположность интересов, которая временно возникает между Европой и Францией,- между Россией и Европой постоянна, по крайней мере, во мнении самой Европы. Не вправе ли после этого Европа в стране, имеющей претензию на принадлежность к Европе, называть ультрарусской ту партию, которая, разделяя эту претензию, не хочет вместе с тем подчинять частных русских интересов интересам общеевропейским? Как примирить со всем этим естественное и святое чувство народности - не знаю; думаю, что на почве чисто политического патриотизма примирение это вовсе и не мыслимо.

Чисто политический патриотизм возможен для Франции, Англии, Италии, но невозможен для России, потому что Россия и эти страны - единицы неодинакового порядка. Они суть только политические единицы, составляющие части другой высшей культурно-исторической единицы - Европы, к которой Россия не принадлежит по многим и многим причинам, как постараюсь показать дальше. Если же - наперекор истории, наперекор мнению и желанию самой Европы, наперекор внутреннему сознанию и стремлениям своего народа - Россия все-таки захочет причислиться к Европе, то ей, чтобы быть логической и последовательной, ничего другого не остается, как отказаться от самого политического патриотизма, от мысли о крепости, цельности и единстве своего государственного организма, от обрусения своих окраин, ибо эта твердость наружной скорлупы составляет только препятствие к европеизации России. Европа, не признающая (как и естественно) другого культурного начала, кроме германо-романской цивилизации, так и смотрит на это дело. Наши шедо-ферротисты и вообще гуманитарные прогрессисты, великодушничая a la Поза, разделяют этот же взгляд, хотя (к извинению их, должно полагать) и не совсем сознательно; только наши политические патриоты, желая результатов, отвергают (к чести их народного чувства, но не их логики) пути, ведущие к ним самым скорым, легким и верным образом.

Где же искать примирения между русским народным чувством и признаваемыми разумом требованиями человеческого преуспеяния или прогресса? Неужели в славянофильской мечте, в так называемом учении об особой русской, или всеславянской, цивилизации, над которым все так долго глумились, над которым продолжают глумиться и теперь, хотя уже и не все? Разве Европой не выработано окончательной формы человеческой культуры, которую остается только распространять по лицу земли, чтоб осчастливить все племена и народы? Разве не пройдены все переходные фазисы развития общечеловеческой жизни и поток всемирно-исторического прогресса, столько раз скрывавшийся в подземные пропасти и низвергавшийся водопадами, не вступил, наконец, в правильное русло, которым остается ему течь до скончания веков, напояя все народы и поколения, увлажняя и оплодотворяя все страны земли? Несмотря на всю странность такого взгляда, который в подтверждение свое не может найти решительно ничего аналогического в природе (где все имеющее начало имеет и конец, все исчерпывает, наконец, свое содержание), таков, однако же, исторический догмат, в который верует огромное большинство современного образованного человечества. Что в него верует Европа,- в этом нет ничего удивительного,- это совершенно сообразно с законами человеческого духа. Только та деятельность плодотворна, то чувство искренне и сильно, которые не сомневаются в самих себе - и считают себя окончательными и вечными. Не считает ли всякий истинный художник создаваемые им формы последним словом искусства, далее которого уже не пойдут; не считает ли ученый, выработывающий какую-нибудь теорию, что он сказывает последнее слово науки, объясняет всю истину,- что после него, конечно, будут пополняться частности, но данное им направление останется навсегда неизменным? Не считает ли государственный муж, что принятая им система должна навеки облагодетельствовать его страну? Не считает ли, наконец, влюбленный, несмотря на знаменитый стих "а вечно любить невозможно" и на опыт огромного большинства людей, что его чувство составляет исключение и продлится в одинаковой силе столько же, сколько сама жизнь? Без этой иллюзии ни истинно великая деятельность, ни искреннее чувство невозможны. Рим считался вечным, несмотря на то, что Мемфис, Вавилон, Тир, Карфаген, Афины уже пали, и потому только казался он римлянам стоющим тех жертв, которые для него приносились. Но и те, которые, собственно, не могут претендовать на честь принадлежать к Европе, так ослеплены блеском ее, что не понимают возможности прогресса вне проложенного ею пути, хотя при сколько-нибудь пристальном взгляде нельзя не видеть, что европейская цивилизация так же одностороння, как и все на свете. Теперь поняли, что политические формы, выработанные одним народом, собственно только для одного этого народа и годятся, но не соглашаются распространить эту мысль и на прочие отправления общественного организма.

Кроме только что упомянутого мной личного чувства, требующего нескончаемости, есть еще причины, по которым мысль о возможности возникновения иной цивилизации, кроме европейской, или германо-романской, кажется более чем странной огромному большинству образованных людей не только в самой Европе, но и между славянами. Причины эти заключаются, по моему мнению, главнейше в неверном понимании самых общих начал хода исторического процесса,- в неясном, так сказать, туманном представлении исторического явления, известного под именем прогресса, в неправильном понятии, которое обыкновенно составляют себе об отношении национального к общечеловеческому, и еще в одном предрассудочном понятии о характере того, что называется Западом и Востоком,- понятии, принимаемом за аксиому и потому не подвергаемом критике. Обращаюсь прежде к этому предрассудку, хотя он далеко не имеет того значения, которое я приписываю первым причинам. Это поможет нам несколько расчистить почву под ногами, ибо весьма часто мы не принимаем какой-либо истины не потому, чтобы вывод ее казался сам по себе сомнительным, а потому, что он противоречит другим нашим убеждениям, этому выводу, собственно, посторонним.

[Cкрыть]

Изменено 13.10.2011, 12:29:53 пользователем лекс

[Dobrak 703]

Русский характер, совершенно не совместимый с западными ценностями. Русский не может любить капиталистическую систему погони за деньгами и наживой. В духе нашего народа - коллективизм, поддержка друг друга. Русский народ альтруистичен, в отличие от западных народов.

Изменено 13.10.2011, 11:52:58 пользователем Dobrak

[Эквилибриум 2,511]

Офигенный критерий!

Это я еще не старался.

[OmarBradley 1,076]

Запад на Востоке и Восток на Западе.У меня Запад на Востоке.

Нельзя отворачиватся от Европы, отделять от неё Россию. Сколько бы не разводилось про "атличае русскаго народа" мы - европейцы.

Азиаты они не такие как мы, они другие.

Имею под боком двух культурных монстров вроде Индии и Китая отделять себя от Европы опасно, съедят - не поперхнутся.

[Эквилибриум 2,511]

Пока что только Европа/Запад "кусает".

[belogvardeec 19,329]

Не важно.

Очень важно!

Дикарь - это человек?

Если да, то судя по вашей логике, то к правам человека он должен относится с уважением.

Если, нет, то насколько ваши взгляды соответствуют взглядам человека с западной культурой?

Дикарь это дикарь, когда или если он разовьется в более цивилизованного человека, т.е. повысит свой уровень развития, то права человека станут и его ценностью.

А можно ли осведомится, что такое цивилизация?

Начинается... Мы вообще-то гвоорили про понятия "восток-запад", демагогию, что такое цивилизация разводить не надо, товарищ юрист.

Что такое понятия "восток-запад" были изложены мной несколькими постами выше.

Для начала хотелось бы увидеть, в вашем понимании, параметры западной и что ей свойственно

А чего я тут распинаюсь уже которую страницу?

Вы почитайте последние 1-2 страницы, мои посты, про сравнение письменности, религии, этнического параметра... Берем простые и понятные вещи которые можно "пощупать", без лирических расуждений о " загадочной русской душе", авторитаризме, деспотии, свободе и прочем.

Русский характер, совершенно не совместимый с западными ценностями. Русский не может любить капиталистическую систему погони за деньгами и наживой

Рассмешил. Оглянись вокруг)) Русский это весьма полюбил)))

В духе нашего народа - коллективизм, поддержка друг друга. Русский народ альтруистичен, в отличие от западных народов.

Дааа))) Я каждый день наблюдаю "коллективизм", "альтруистичность", "взаимоподдержку", ога! Красивые сказки)))

Пока что только Европа/Запад "кусает".

А че он должен нас безгранично любить, только за то, что мы по факту относимся тоже к западу? Запад это не более чем культурологическое понятие. Или среди западных стран никогда не было вражды? Они никогда не воевали между собой? А?

В вашем представлении всегда все западные страны вместе идут крестовым походом на Русь?))) Смешно же.

Изменено 13.10.2011, 12:41:55 пользователем belogvardeec

[лекс 12,753]

Нельзя отворачиватся от Европы

Никто и не отворачивается. Просто ответ кем является Россия, Западом или Востоком всегда применителен к вопросу о том, является ли Россия частью европейской культуры? На мой взгляд, не является. А это предполагает ответ: "Восток".

[belogvardeec 19,329]

Никто и не отворачивается. Просто ответ кем является Россия, Западом или Востоком всегда применителен к вопросу о том, является ли Россия частью европейской культуры? На мой взгляд, не является. А это предполагает ответ: "Восток".

Да как же она не является? На каком основании вы это заявляете? Парметры кардинальных отличий вы мне так и на назвали. Я вам параметры сходства привел.

Я бы сказал так: (дабы найти некий компромисс в наших рассуждениях)))

Россия это восточная часть западной цивилизации

Изменено 13.10.2011, 12:47:27 пользователем belogvardeec

[OmarBradley 1,076]

Вы, например, не отворачиваетесь, но есть любители.

Не наличие хвоста предполагает причисление к человечеству? Не думаю. Классификацию решает не 100% сходство.

[Dobrak 703]

Конечно, вы ведь живете в столице, полностью захваченной капитализмом. То ли дело у нас, в российской глубинке, тут вы увидите настоящих русских.

[Дoбро 24,434]

Россия это ....

"задница" для западной цивилизации - поставляет газ и нефть.

То ли дело у нас, в российской глубинке, тут вы увидите настоящих русских.

Ага, валяющихся на земле с бутылкой водки.

Изменено 13.10.2011, 12:52:46 пользователем Денис Порфирьев

[лекс 12,753]

Очень важно!

Дикарь это дикарь, когда или если он разовьется в более цивилизованного человека, т.е. повысит свой уровень развития, то права человека станут и его ценностью.

Вы не ответили на вопрос о том, на сколько такие ваши взгляды соответствуют взглядам человека западной культуры, где даже дикарь человек.

Начинается... Мы вообще-то гвоорили про понятия "восток-запад", демагогию, что такое цивилизация разводить не надо, товарищ юрист.

Что такое понятия "восток-запад" были изложены мной несколькими постами выше.

Вообще-то вы сказали, что мы не дотягиваем до того чтобы создать собственную цивилизацию. Термин цивилизация неоднозначный термин и я бы хотел понимать, что вы под ним понимаете.

А чего я тут распинаюсь уже которую страницу?

Вы почитайте последние 1-2 страницы, мои посты, про сравнение письменности, религии, этнического параметра... Берем простые и понятные вещи которые можно "пощупать", без лирических расуждений о " загадочной русской душе", авторитаризме, деспотии, свободе и прочем.

Однако, эти, как вы называете лирические рассуждения есть проявления культуры. Да можно говорить об определённых этнических сходствах, о письменности... религии (при чём как в аргументы за так и против), но этим не ограничиваются проявления культуры. Это очень широкий аспект.

Запад это не более чем культурологическое понятие.

Вот именно, что культурологическое понятие. Поэтому, вопрос вопрос: Россия - это запад или восток на самом деле звучит, Россия это часть европейской культуры или нет? Этот вопрос никак не в соотношении с востоком, ввиде монголов, китайцев,индусов и т.д.

Парметры кардинальных отличий вы мне так и на назвали. Я вам параметры сходства привел.

Про Большой театр?

Изменено 13.10.2011, 12:58:14 пользователем лекс