55 лет Спутнику-1

[Гессенский стрелок 1,075]

4 октября 1957 года, 55 лет назад было положено начало освоению околоземного космического пространства. В этот день в Советском Союзе с космодрома Байконур был запущен первый искусственный спутник Земли. Это была выдающаяся победа советской науки и техники, сделавшая нашу родину безусловным «законодателем мод» на многие годы вперед.

СтатьяНажмите здесь!

 

У исторической перспективы иные законы, чем у перспективы оптической. Она не уменьшает уходящее, а показывает величину содеянного все четче и рельефнее. С каждым годом становится все яснее, как много значила для развития цивилизации работа больших творческих коллективов нашей страны в послевоенные годы, обеспечившая в итоге эпохальное достижение – вывод на околоземную орбиту первого искусственного спутника, а затем в кратчайшие сроки и первых живых существ. Венчал этот этап освоения околоземного пространства старт космического корабля «Восток» с Юрием Гагариным на борту 12 апреля 1961 года.

Чтобы вывести на орбиту Земли спутник, требовалось обеспечить ему вторую космическую скорость – 28 тысяч километров в час! Мировая история ракетостроения не знает подобных сроков. В мае 1954 года советское правительство принимает фундаментальное постановление о развертывании работ по созданию межконтинентальных баллистических ракет. Спустя три месяца в особом конструкторском бюро № 1 под руководством С.П. Королёва начинается работа над созданием знаменитой ракеты-носителя типа Р-7. Практически одновременно с этим началась разработка проектного задания на строительство космодрома Байконур.

История создания «семерки» сложна и драматична. Сперва – эскизный проект, опытный образец, макетные и натурные испытания. Затем – серийное производство, доводка, работы по всестороннему совершенствованию. И все это в предельно сжатые сроки, в условиях напряженной холодной войны. Потребовалось решить ряд сложнейших задач в области конструирования, технологии и организации производства, новых материалов, новейшего наземного оборудования. Но уже тогда зародилась стойкая мечта о предстоящем штурме космоса. Все это было сделано.

До предела сжатые сроки требовали от создателей новой ракеты-носителя титанических усилий. И если бы не богатый опыт, накопленный С.П. Королёвым и его ближайшими соратниками, не опыт других конструкторских коллективов, создателей отдельных агрегатов и систем ракеты, вряд ли задачу создания первой межконтинентальной баллистической ракеты удалось бы решить так быстро.

Исключительно слаженно и эффективно с конца сороковых годов действовал Совет главных конструкторов. В него входили шесть человек: С.П. Королёв (сама ракета), В.П. Глушко (двигатели), В.П. Бармин (наземные средства обеспечения старта), В.И. Кузнецов (командные приборы), Н.А. Пилюгин (системы управления полетом ракеты), М.С. Рязанский (радиоуправление). Ни у кого из них поначалу не было ученых степеней и званий. Все они были просто инженерами, опытными, знающими, за каждым из которых стояло свое конструкторское бюро. Тогда сама инженерная профессия и труд инженера ценились очень высоко.

Совещания Совета главных конструкторов обычно проходили в том конструкторском бюро, тематика которого обсуждалась. Если по двигателям – то у Глушко, по наземному оборудованию – у Бармина… Но председательствовал всегда С.П. Королёв. Если надо было, для обсуждения какого-то конкретного вопроса приглашались специалисты в этой области. Принимались только одобренные всеми решения. Если возникали расхождения во мнениях, решающее слово оставалось за тем главным конструктором, вопросы тематики которого рассматривались на Совете. Никогда решения не принимались механическим большинством! Выражаясь современным языком, в работе Совета главных конструкторов властвовал четкий программно-целевой подход и решения принимались самими творцами техники!

Каждый из главных конструкторов был авторитетом в своей отрасли и имел возможность реализовать принятое решение. Конечно, далеко не всегда это нравилось руководителям министерств. Случались конфликты. Поэтому в середине пятидесятых годов С.П. Королёв добился принятия решения, по которому постановления Совета главных конструкторов становились обязательными для всех министерств и ведомств.

* * *

Начиная перспективные работы над ракетой дальнего действия, С.П. Королёв отказался от конструктивной схемы немецкой Фау-2, которая от старта до финиша оставалась одним единым целым. Сергей Павлович предложил отделить полезную нагрузку от сделавшего свое дело корпуса ракеты так, чтобы она двигалась уже самостоятельно. Это давало ряд преимуществ. Идея «семерки», которая вывела на околоземную орбиту первый спутник, также была самобытной, оригинальной по многим критериям.

Неслучайно на Западе много писали о «русском ракетном секрете», необычном топливе и других таинствах. В действительности поражало другое. Всего через двенадцать лет после самой разрушительной войны в нашей истории, когда надо было направлять все силы на восстановление народного хозяйства, вдруг такой рывок на самый передовой край науки и техники! А секрет заключался в организации работ. Ведь задача решалась комплексная, межотраслевая. Чтобы создавать ракетные комплексы, потребовалась действенная кооперация усилий многих КБ разных министерств. Фронт работ выдался чрезвычайно широкий.

С первых шагов был внедрен системный анализ при проектировании. Кроме того, несмотря на формальную разобщенность, вся организация работ – от проектных идей до ввода в эксплуатацию – была объединена единым сквозным планом-графиком. Выполнение задач намечалось поэтапно. Все работы и межведомственная кооперация тщательно контролировались государственной комиссией по испытанию ракеты-носителя и запуска первого спутника.

Проектирование и изготовление деталей шло параллельно с выпуском чертежей. Стенды для испытаний готовились одновременно с созданием конструкций. Был, конечно, большой элемент риска. Но не рискует тот, кто боится взять на себя ответственность.

Взаимосвязь и взаимозависимость работ не допускали срыва плановых сроков на любом участке. Поэтому каждый руководитель и исполнитель – от главного конструктора до мастера цеха, – оценивая состояние работ в своем звене, проявлял в первую очередь заботу о плане-графике в целом, как конечной цели. В случае угрозы срыва немедленно поднималась тревога. Обратная связь действовала безотказно. Любая опасность срыва немедленно, как сигнал тревоги, доходил до Совета главных конструкторов, соответствующего министерства и директивных органов.

5 января 1957 года С.П. Королёв направил в Совет министров СССР докладную записку, в которой сообщил о подготовке двух искусственных спутников Земли: один весом 40–50 килограммов, другой – 1200 килограммов. Подготовку ракеты-носителя он планировал завершить в апреле – мае 1957 года. Получив «высшее добро», Сергей Павлович 25 января подписывает исходные данные по первому спутнику.

Но ракеты-носителя еще нет. Вернее, она есть, но еще не проверена полетом. Трудностей очень много, и главный конструктор не скрывает их. В очередной докладной записке в правительство Королёв пишет: «Подготовительные работы к первым пускам ракеты идут со значительными трудностями и отставанием от установленных сроков…»

Первый старт «семерки» был назначен на конец марта. Он не состоялся. В конце первой декады апреля, 10 числа, Королёв вместе с Н.А. Пилюгиным, главным конструктором приборов управления, прилетел на Байконур. По пути он предупредил соратника, что не вернется в Москву, пока не взлетит ракета. Все же не получился плановый пуск носителя и в апреле.

Первый старт ракеты-носителя Р-7 состоялся лишь 15 мая 1957 года. Ракета снова не полетела – развалилась на активном участке траектории. Н.А. Пилюгин, главный конструктор стартового комплекса В.П. Бармин улетают в Москву. Заболел заместитель С.П. Королёва по испытаниям Леонид Александрович Воскресенский. Сергей Павлович вынужден и его отправить в Москву подлечиться. Самому главному движителю всех дел тоже нездоровится. Держится на уколах пенициллина.

Космодром Байконур. Условия хуже некуда. Летом изнуряющая жара под сорок, суховеи. Вода привозная, выдают по два литра на человека, хочешь – умывайся, хочешь – пей. Зимой тоже под сорок с минусом, холодные, пронизывающие ветра, от которых никуда не укрыться. Лица красные, шелушатся, на зубах скрипит песок. Донимают песчаные бури.

К Кузнецову, главному конструктору командных приборов, подходит Королёв. Отвернувшись от ветра, негромко говорит:

– Завтра, Виктор Иванович, не должно быть сбоев.

– Их, Сергей Павлович, не должно быть уже сегодня.

– Я тебя не виню. Чертовски хочется, чтобы все получилось.

– Мне тоже, Сергей Павлович, очень хочется. Надоело отбиваться от генерала Серова. Тот навязчиво задает один и тот же вопрос: «Почему происходит такой разброс?» Объясняю: «Учимся, разбираемся, исправляем ошибки». А генерал безопасности тут как тут: «Чьи ошибки?» Отвечаю: «Свои… Чьи же еще».

– Ты представляешь, Виктор Иванович, – продолжает невеселый диалог главный конструктор, – до чего додумались в Москве. Считают, что текущими доработками, своими усовершенствованиями портим ракету. Их бы самих сюда.

Королёв обвел взглядом казахстанскую степь и как бы про себя добавил:

– Хотя бы один пуск провели… Тогда б вкусили этого лиха.

* * *

Главный конструктор выстрадал свою «семерку». На рассвете 21 августа ракета

Р-7 полетела! В «Правде» было опубликовано сообщение ТАСС: «В соответствии с планом научно-исследовательских работ в Советском Союзе произведены успешные испытания межконтинентальной баллистической ракеты… Полет ракеты происходил на очень большой, до сих пор не достигаемой высоте… Полученные результаты показывают, что имеется возможность пуска ракет в любой регион земного шара…».

Английский ученый К. Гэтланд откровенно признал: «Созданная в Советском Союзе межконтинентальная баллистическая ракета Р-7 имеет большую начальную массу и оказалась весьма перспективной как ракета-носитель. Первая аналогичная ракета США М-65 «Атлас» была менее эффективной как ракета-носитель, чем ракета Р-7».

После успешного запуска «семерки» на космодроме не спали до трех часов ночи, говорили о будущих стартах и, конечно, о предстоящем запуске спутника. Королёв высказал уверенность:

– Теперь «семерка» будет летать! Она исчерпала запас возможных отказов. Такое бывало и с другими машинами. Теперь она поднимет в космос спутник!

Через десять дней, 31 августа, вернувшись в Подлипки, главный конструктор проводит испытания первого спутника с ракетой-носителем. А в начале сентября вместе со своими проектантами и испытателями спутник был отправлен на Байконур.

Долго и тщательно отрабатывалась внешняя форма первого спутника. Когда Королёв приходил в проектный отдел, ему показывали два-три новых эскиза. Но они не устраивали главного конструктора. Однажды заместитель начальника подразделения Евгений Рязанов напрямую спросил Эс Пэ:

– Почему, Сергей Павлович, все наши варианты вам не нравятся?

– Потому что их внешняя форма не круглая, – загадочно ответил Королёв.

Сфера – идеальная форма, обладающая максимальным объемом при минимальной поверхности. Возможно, безотчетно, интуитивно главный конструктор стремился к предельной лаконичности и выразительности формы этого исторического аппарата. И ведь действительно сейчас даже трудно себе представить иную, более емкую эмблему, символизирующую век начала освоения космического пространства.

* * *

Приказ о летных испытаниях первого спутника был подписан на космодроме 2 октября. Руководителями испытательной команды Совет главных конструкторов назначает Леонида Александровича Воскресенского от ОКБ-1, и Александра Ивановича Носова – от ракетчиков. Утром 3 октября ракету-носитель наконец вывезли на стартовую позицию. Работы шли строго по расписанию, без срывов.

– Нас никто не торопит, – медленно прохаживаясь по соседству с носителем, говорил соратникам Королёв. – Если имеете хотя бы малейшие сомнения, остановим испытания и доработаем спутник. Время у нас еще есть.

На следующий день после заправки ракеты топливом Эс Пэ подозвал к себе ведущего испытателя Сергея Хомякова и поручил ему подняться на площадку ферм обслуживания и всё тщательно еще раз проверить.

По свидетельству «пусковиков», все предстартовые дни Сергей Павлович был сдержан и молчалив. Он беспрестанно задавал себе вопросы, на которые всё не находилось ответов. Он не знал, правильно ли выбрана траектория полета, где находится граница атмосферы, пропустит ли ионосфера сигналы радиопередатчика, пощадят ли метеориты полированный шар спутника, выдержит ли герметизация космический вакуум, справится ли система вентиляции с отводом тепла от «шарика»... Имелось множество других вопросов. Это был действительно полет в неизвестное.

Наверное, впервые столкнулся Королёв с задачей такого масштаба, решение которой требовало не только его личной воли, опыта и энергии, но и энтузиазма многих других людей, занятых решением своих задач.

Радист из Далласа Рой Велч принимает

сигналы первого советского спутника

Огромная работа проводилась под руководством вице-президента Академии наук СССР, «главного теоретика космоса» Мстислава Всеволодовича Келдыша. Он работал с «атмосферщиками» – С.Н. Верновым, Л.В. Курносовой, В.И. Красовским; привлекал молодых ученых – специалистов по траекторным измерениям: В.А. Егорова, Т.М. Энеева, Д.Е. Охоцимского, М.Л. Лидова; подключил к работе специалиста по солнечным батареям Н.С. Лидоренко. Келдыш систематически советовался с академиками П.Л. Капицей, А.Ф. Иоффе, Б.П. Константиновым, В.А. Котельниковым, Л.А. Арцимовичем.

Уже после запуска нашего первого спутника Мстислав Всеволодович скажет: «Каждый килограмм веса научного прибора стоил значительно больше килограмма золота. Он стоил золотого интеллекта».

Первый спутник стартовал 4 октября 1957 года в 22 часа 28 минут 34 секунды по московскому времени. Тихонравов, Бушуев, Решетнёв, Ивановский тотчас бросились к фургону, в котором была оборудована радиостанция, чтобы услышать голос из космоса. У приемников и магнитофонов сидел Вячеслав Лаппо и ждал сигнала. Вдруг все услышали сначала далекое, размытое, а потом все более громкое, четкое: «Бип… бип… бип…». Раздалось громкое «ура!», заглушая радостный возглас Рязанского, который по телефону кричал Королёву в командный бункер: «Есть, Сергей Павлович!.. Есть сигнал!»

* * *

Незадолго до нашего триумфа была достигнута договоренность об участии советских ученых в исследовательских работах по программе Международного геофизического года. В конце сентября делегация Академии наук СССР во главе с А.А. Благонравовым вылетела в Вашингтон для совместного обсуждения программ исследования. В день их прибытия 1 октября газета «Вашингтон пост» писала, что дело престижа Соединенных Штатов – опередить Советский Союз в запуске первого искусственного спутника Земли. При этом выражалась уверенность, что состояние американской ракетной техники, несомненно, выше советской.

Но это было уже не так. Советские ученые легко опровергли это заблуждение. Они познакомили американских специалистов с конструкцией и научным оборудованием одной из советских ракет, предназначенных для метеорологических исследований.

Ближе к полудню 4 октября в советском посольстве в Вашингтоне был устроен прием для американских ученых – участников совместных исследований. Журналисты, приглашенные на этот прием, атаковали академика А.А. Благонравова, пытаясь узнать у него, когда же Советский Союз намерен запустить первый спутник?

Когда прием уже подходил к концу, к телефону срочно пригласили председателя Национального комитета Соединенных Штатов Америки по проведению Международного геофизического года доктора Беркнера. Через несколько минут он торопливо вошел в зал и захлопал в ладоши: «Прошу внимания, господа! Леди и джентльмены! Сейчас над нами, на трехсоткилометровой высоте пролетает первый советский искусственный спутник Земли!».

Что тут началось! Трудно передать эффект, произведенный его словами. В первое мгновение все будто окаменели. Придя в себя, гости ринулись к советским ученым. Они оказались теперь не просто «тремя красными в Америке», а представителями страны, в которой рождено великое чудо – первый искусственный спутник Земли!

Американскую прессу охватило необычайное возбуждение. Ведущий корреспондент «Нью-Йорк геральд трибун» Джон Меллон на следующий день, разведя руки в стороны, заявил академику Благонравову: «Невероятно! Материалы о вашем спутнике вытеснили всю информацию с первых полос. Мы сняли портрет чемпиона по бейсболу и заменили его снимком вашего спутника. Такого у нас еще не бывало».

Так пришло настоящее признание. Всего через неделю после запуска первого спутника в Советском Союзе ведущее американское агентство «Юнайтед пресс» расставило все точки над «i»:

«Любые томительные сомнения, скептицизм или умаление научных достижений России внезапно рассеялись. Дальнейший путь к звездам открыт. Советские ученые заявили, что они могут делать и сделали то, что величайшие гении западного мира все еще не могут сотворить. До этой даты девяносто процентов разговоров об искусственных спутниках Земли приходилось на долю Америки. Как оказалось, сто процентов дела пришлось на долю России. Так может получиться и с пилотируемым космическим кораблем, который проектируется в нашей стране уже без малого девять лет».

Две поспешные попытки запустить ракету «Авангард» с крошечным спутником в декабре 1957 года и в феврале следующего закончились неудачей. Лишь в середине марта 1958 года американский спутник весом всего полтора килограмма был выведен на околоземную орбиту. Никакой научной аппаратуры он не нес и был запущен для того, чтобы по количеству спутников не слишком отстать от Советского Союза.

В последний день 1957 года, ознаменовавшего начало космической эры, выдающемуся ученому и конструктору Сергею Павловичу Королёву была вручена в Кремле Ленинская премия. Взволнованный высочайшей наградой, основоположник практической космонавтики сказал в ответном слове:

– Нам выпало великое счастье трудиться в одной из самых увлекательных областей современной науки и техники. Вместе со всеми работниками советской науки и промышленности мы будем решать дальнейшие задачи по исследованию окружающей нас Вселенной, по достижению ближайших к нам планет, например Луны, по вылету в космос человека!

Полет Юрия Гагарина 12 апреля 1961 года совсем скоро подтвердил это смелое предвидение Сергея Павловича Королёва.

Анатолий АЛЕКСАНДРОВ

Выпестовали Первый

Государственная комиссия, руководившая подготовкой пусков

первого и второго искусственных спутников Земли

Сидят: А.И. Семёнов, Г.Р. Ударов, А.Г. Мрыкин, Н.А. Пилюгин, М.В. Келдыш, В.П. Мишин, Л.А. Воскресенский, В.М. Рябиков, М.И. Неделин, С.П. Королёв, К.Н. Руднев, В.П. Глушко, В.П. Бармин; стоят: А.Ф. Богомолов, П.Е. Трубачёв, В.И. Кузнецов, А.А. Васильев, К.Д. Бушуев, А.И. Носов, В.И. Ильюшенко, А.И. Нестеренко, Г.Н. Пашков, М.С. Рязанский, В.И. Курбатов.

Байконур, 3 ноября 1957 г.

[Cкрыть]

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое.

Изменено 04.10.2012, 17:53:43 пользователем Гессенский стрелок

[Svetoch 129]

Ага. Только жаль на лунную гонку повелись и забросили пилотируемый полёт на Марс.

[Dima-Stranik 16,334]

Поблагодарили бы хоть Вернера фон Брауна.

[treshold 843]

Не, Королев круче!

[Dima-Stranik 16,334]

Не, Королев круче!

А в начале Королёв чьими разработками пользовался?

[Аркесс 4,160]

Тогда уж Цандера, Циолковского и множество других ученых

Изменено 01.12.2012, 10:05:11 пользователем Аркесс

[Dima-Stranik 16,334]

Тогда уж Цандера, Циолковского и множество других ученых

Умные люди. Но всё же Р-1 была сделана по образцу ФАУ-2.

[nelsonV 4,134]

Спутник запустили на Р-7.

А Р-1 от Фау-2 очень серьезно конструктивно отличалась.

Изменено 01.12.2012, 10:20:21 пользователем nelsonV

[Dima-Stranik 16,334]

Спутник запустили на Р-7.

А Р-1 от Фау-2 очень серьезно конструктивно отличалась.

Спасибо за информацию, а то я не знал. Когда и на чем запустили спутник. Конструктивные отличия перечислишь?

[Dima-Stranik 16,334]

Фау -2

Назначение баллистическая ракета

Основные характеристики

Количество ступеней 1

Длина 14 м

Диаметр 1,65 м

Стартовая масса 12500 кг

Забрасываемый вес 1000 кг

Вид топлива этиловый спирт и жидкий кислород

Максимальная дальность 320 км

Тип головной части моноблочная, неядерная, неотделяемая, масса 1 т.

Количество боевых блоков 1

Мощность заряда 800 кг Аммотол

Система управления автономная, инерциальная

Способ базирования стационарный наземный стартовый стол, мобильная установка

Р-1

Назначение Баллистическая ракета малой дальности

Основные характеристики

Количество ступеней 1

Длина 14,6 м

Диаметр 1,65 м

Стартовая масса 13,4 т

Вид топлива этиловый спирт и жидкий кислород

Скорость ракеты 1465 м/с

Максимальная дальность 270 км

Точность, КВО 1,5 км

Тип головной части моноблочная, неядерная, неотделяемая, масса 1 т.

Количество боевых блоков 1

Мощность заряда 785 кг

Система управления автономная, инерциальная

Способ базирования стационарный наземный стартовый стол

Это не вдаваясь в подробности. Не позорился бы ракетостроитель.

[nelsonV 4,134]

Максимальная дальность 320 км

вообще-то 250. практическая дальность.

Р-1 была изменённой модификацией Фау-2. Дальность у неё была не 250, а 270 км, была установлена автоматическая инерциальная система управления (конструктор системы управления — Пилюгин, Николай Алексеевич). Были применены другие материалы. В немецкой ракете использовалось 87 марок и сортаментов стали и 59 цветных металлов, в Р-1 32 и 21 соответственно. Американцы вывезли около 100 тонн груза в Америку (ракеты, двигатели, запчасти), главного конструктора Вернера фон Брауна, и весь костяк ракетной группы из Пенемюнде. Сразу после войны завод «Миттельверк», находящийся в горах Тюрингии, где строили Фау-2, оказался в зоне оккупации войск союзников. Но через два месяца они отдали эту территорию СССР в обмен на Западный Берлин. Так СССР достались запчасти ракет, без чертежей и расчётов. Всю технологию производства, все расчёты пришлось делать заново.

параллельные проекты

Р-2

В октябре 1949 года уже были проведены полигонные испытания разработанной ОКБ Королева ракеты Р-2Э — экспериментального варианта ракеты Р-2 — на дальность 600 км. Работы в филиале № 1 над проектом, в который вложили много сил и средств, постепенно сворачивались.

Р-3

Работы по плану Р-3 под руководством Королева начались уже в конце 1947 года. Нужно было провести широкомасштабные исследования по созданию ракеты на дальность не менее 3000 км В 1944 году в Германии был опубликован отчёт Зенгера и Бредта, в котором обосновывалась возможность создания дальнего бомбардировщика с жидкостным реактивным двигателем. Параллельно с НИИ-88 работы по крылатым ракетам были начаты в под влиянием отчёта Зенгера ещё в 1945 году в НИИ-1, которые были широко развёрнуты с приходом к руководству НИИ-1 Келдыша в 1948 году.

Работы над проектом Р-3 велись в уже сформированной в течение 1947 года кооперации. Головным по разработке эскизного проекта было КБ Королева.

Двигатели разрабатывались параллельно в двух организациях: в ОКБ-456 — главным конструктором Глушко и в НИИ-1 авиационной промышленности — Полярным.

Говоря о конструировании советских ракет, последовавших за Р-1, трудно разграничить временные периоды по их созданию. Так, Королев об Р-2 задумывается ещё в Германии, когда проект Р-1 ещё не обсуждался, Р-5 разрабатывается им ещё до сдачи Р-2, а ещё раньше начинается работа над небольшой мобильной ракетой Р-11, и первые расчёты по межконтинентальной ракете Р-7.

Изменено 01.12.2012, 12:54:17 пользователем nelsonV

[Dima-Stranik 16,334]

Так СССР достались запчасти ракет, без чертежей и расчётов. Всю технологию производства, все расчёты пришлось делать заново.

Ну и? Даже из этой филькиной грамоты видно на основе чего была построена Р-1. О чём спор? Насчёт автомата Калашникова тоже спорить будем?

Изменено 01.12.2012, 13:04:11 пользователем Dima-Stranik

[Dramon 4,917]

Насчёт автомата Калашникова тоже спорить будем?

Из тебя бы хороший смертник вышел,та же неграмотность граничащая с фанатизмом...

[Dima-Stranik 16,334]

Из тебя бы хороший смертник вышел,та же неграмотность граничащая с фанатизмом...

Мне кажется, что ты ближе к ним. Да и веры вы одной.

[MaslovRG 6,935]

Насчёт автомата Калашникова тоже спорить будем?

Дима, ты опять юзаешь Кефир-скил?

Часто можно встретить мнение о том, что прототипом для полного или частичного копирования при разработке АК послужили: ТКБ-415 конструктора Булкина, АВС-31 конструктора Симонова, StG-44 немецкого констуктора Шмайссера и некоторые другие образцы стрелкового оружия. Правдивость мнений заключается в том, что автомат Калашникова вобрал в себя лучшие идеи от всех приведенных (и других) разработок, в частности, от StG-44 — использование промежуточного патрона, от ТКБ-415 — ствольную коробку и расположение газоотводного узла и т. д.

Изменено 01.12.2012, 13:30:08 пользователем Maslov55

[Dima-Stranik 16,334]

Дима, ты опять юзаешь Кефир-скил?

Хочу тебе напомнить, мой юный красный маршал. Это не РАД.

[Роман Кушнир 2,980]

Фима, видимо думает, что превратить ракету малой дальности в межконтинентальную баллистическую - это примерно, как оттюнить Жигули - поставил колеса побольше, задрал зад, повесил другой значок и, вуаля, у тебя Мерседес!

[Dima-Stranik 16,334]

Фима, видимо думает, что превратить ракету малой дальности в межконтинентальную баллистическую - это примерно, как оттюнить Жигули - поставил колеса побольше, задрал зад, повесил другой значок и, вуаля, у тебя Мерседес!

Сёма, видимо плохо прочитал мой пост выше. Твой пример абсурден. Я не удивлён. Начальные посты читать не обязательно.

[Antinoh 1,232]

Да уж, Фимка тут как тут Пользы от Фау-2 было как от пули из какашки

Да и смайнал твой фон Браун в оплот демократии, но при всем при этом первая баллистическая ракета янки, созданная так же на основе ФАУ-2, полетела только в 1953... А советская в 1948. При том, что наши делали без чертежей и прочего, имея на руках только части ракет. А у янки был их конструктор, но они всё равно отстали