Как Россия подарила миру слово pogrom

[prinigo 3,642]

Как Россия подарила миру слово pogrom

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое.

Как Россия подарила миру слово pogromНажмите здесь!

 

В августе весь мир не столько потрясло, сколько удивило известие о погромах в Лондоне. Сейчас в Болгарии громят цыган. Россия пока в стороне. Надеюсь, в стороне и останется. Хотя по этой части мы имеем богатую историю. Как уверяет «Краткая еврейская энциклопедия», русское слово pogrom вошло почти во все европейские языки. Наряду со словами sputnik, perestroyka и putin.

Кровь христианских младенцев

Говоря о погромах в России, чаще всего имеют в виду еврейские погромы. С них и начнем. Самым известным - можно сказать, всемирно знаменитым - стал Кишиневский погром 1903 года. Кишинев вместе с Бессарабией отошел к России в 1812 году, после войны с Турцией. Захудалый городишка с семью тысячами населения за сто лет превратился в довольно крупный город. К началу XX века в нем проживало более 100 тысяч человек. Из них 50 тысяч (46%) – евреи. 30 тысяч русских и 20 тысяч молдаван. В принципе, это евреи должны были громить нацменьшинства в лице русских или молдаван. Но вышло почему-то наоборот.

За пару месяцев до православной Пасхи в городке Дубоссары был найден труп 14-летнего Михаила Рыбаченко, погибшего от множества колотых ран. Поползли слухи, что подростка похитили и убили евреи, которым понадобилась христианская кровь для своих обрядов. Труп, мол, нашли с зашитыми глазами, ушами и ртом, с надрезами на венах и следами веревок на руках. Эти слухи активно поддерживала и распространяла газета «Бессарабец». Изо дня в день она описывала страшные зверства и мучения, которые претерпел несчастный подросток.

Беда в том, что «Бессарабец» был единственной ежедневной газетой в Кишиневе. Так сказать, информационный монополист. Издавал газету русский патриот и националист с несколько экзотическим именем Паволакий Крушеван. Личность весьма примечательная. Именно он в том же 1903 году в другой своей газете – петербургском «Знамени» - впервые опубликовал знаменитые «Протоколы сионских мудрецов».

Следствие потребовало, чтобы «Бессарабец» напечатал опровержение слухов о ритуальном характере убийства. Крушеван напечатал, но народ уже, что называется, завелся. Распустил новый слух. Будто царь разрешил грабить евреев три дня после Пасхи. Да еще появились листовки откровенно погромного содержания.

Встревоженная еврейская община отправила делегацию к губернатору и митрополиту. Губернатор заверил, что никаких погромов не будет. Епископ принял делегатов доброжелательно, но потом заявил: бессмысленно отрицать, что еврейская секта «Хузид» практикует питье христианской крови.

Великорусский элемент

В воскресенье 6 апреля, разговевшись по случаю Пасхи, толпа слегка погромила еврейские магазины и лавки. К вечеру народ успокоился. Полиция арестовала 60 человек.

На следующее утро на улицы вышли военные патрули, но никаких приказов они не получили. Зато полиция разогнала отряды еврейской самообороны. Почувствовав безнаказанность, народ окончательно озверел. Весь день 7 апреля продолжались грабежи, насилия и убийства. В погромах участвовало несколько тысяч человек, разбитых несколько десятков групп. Все они действовали по одной схеме. Впереди шли подростки с камнями и били стекла в еврейских лавках. За ними взрослые мужчины с дубинами и ломами, на которых и пришлась большая часть избиений и убийств. Замыкали шествие обычные зеваки и мародеры, охотники поживиться чужим добром. «Бессарабец», лицемерно осудивший погром, отмечал: «погромщики состоят у нас преимущественно из пришлого великорусского элемента. Молдаване, как и малороссы, мало склонны к действиям скопом».

К вечеру войска получили приказ применять оружие и за несколько часов навели порядок. Понятно, что если бы этот приказ был отдан раньше, кровавого погрома можно было избежать.

По данным прокурорского отчета, «всех трупов обнаружено 42, из коих 38 евреев», «раненых всех 456, из коих 62 христианина», «домов разгромлено было около 1350».

300 погромщиков пошли под суд, некоторых приговорили к тюремному заключению и каторжным работам. Бессарабский губернатор фон Раабен отправлен в отставку. Бездействие местных властей дало повод тогдашней либеральной общественности обвинять власть центральную. И до сих пор историки уверено утверждают, что Кишиневский погром организовал министр внутренних дел Плеве. И до сих пор не приводят никаких доказательств, ни единого факта. Примерно та же история, что с кровью христианских младенцев.

Заря свободы

17 октября 1905 года с перепугу от всероссийской стачки Николай II даровал народу свободы. Русский народ отметил долгожданную свободу своеобразно. Погромами. Таких массовых погромов, как в две недели после Манифеста 17 октября, Россия не знала ни до, ни после. 358 погромов. Сначала в городах (108), посадах и местечках (70), а потом волна захлестнула села, деревни и хутора (180).

Подавляющее большинство погромов (292) пришлось на «черту оседлости», то есть на территорию нынешних Украины, Белоруссии и Молдавии. Хотя, строго говоря, октябрьские погромы нельзя называть еврейскими. Они были антиреволюционными. Доставалось и русским рабочим, студентам, гимназистам. Современному исследователю Сергею Степанову удалось установить национальность 2/3 пострадавших. Евреи – 711 убитых и 1207 раненых. Русские, украинцы и белорусы – 428 и 1246. Всего, по данным Степанова, погибли 1622 человека, ранены – 3544.

Погромы, разумеется, стали ответом не на Манифест 17 октября, хотя черносотенная публика была от него не в восторге. Просто от него никто не пришел в восторг. За исключением пары десятков человек, объединившихся в партию октябристов. Революционно настроенная общественность повалила на улицы с криками «Долой самодержавие!». Для них Манифест явился лишь признаком слабости власти. Митинги прошли во всех хоть сколько-либо крупных городах. Несогласные не церемонились с монархическими символами: сбрасывали императорские вензеля, крушила бюсты и портреты Николая II и его предков. Лидер партии русских националистов Василий Шульгин вспоминал, что ворвавшаяся в здание киевской городской думы толпа изорвала все царские портреты, а «какой-то рыжий студент-еврей, пробив головой портрет царствующего императора, носил на себе пробитое полотно, исступленно крича:

- Теперь я – царь!»

Кстати, этого студента вспоминает не один Шульгин.

Самый гуманный суд

Далеко не всем это пришлось по вкусу. К тому же бесконечные стачки и забастовки большей части населения уже изрядно надоели. Кому-то хотелось, чтобы жизнь наконец вошла в привычную колею. Кому-то просто хотелось работать и получать зарплату.

За революционными манифестациями последовали патриотические – с иконами, хоругвями и царскими портретами. Именно эти контрманифестации и перерастали в погромы. Зачастую не на пустом месте. Скажем, в Одессе в такую манифестацию революционеры кинули три бомбы. И именно одесский погром оказался наиболее кровавым. В докладе сенатской комиссии говорится о 618 убитых и 561 раненом. На всю страну прославился и одесский градоначальник Нейдгарт. Еврейской делегации, умолявшей о защите, он ответил:

- Я ничего не могу сделать, вы хотели свободы, вот вам жидовская свобода.

Надо сказать, местные власти сплошь и рядом проявляли нерешительность, граничащую с бездействием. А полиция иногда и вовсе присоединялась к погромщикам, чего, кстати, нельзя сказать про военных. И это снова дало повод либеральной общественности обвинить в организации погромов правительство. В этом проявились две характерные черты русских либералов: патологическая ненависть к власти и столь же патологическое презрение к народу, который, по их мнению, без чьей-либо указки не способен даже погромить.

На этот раз либеральные обвинения выглядят совсем нелепо. При всем желании правительство, парализованное стачкой, не могло организовать погромы. Оно не могло даже разослать на места соответствующие указания. Потому что часть телеграфистов бастовала, а те, которые работали, вводили революционную цензуру и просто-напросто не пропустили бы подобную телеграмму. А позицию местных властей в большинстве случаев правильнее всего было бы назвать самоустранением. Хотя патриотические манифестации часто собирали десятки тысяч человек, и подавить их силой без кровопролития не было возможности. А далеко не всякий решиться в разгар революции стрелять в верноподданных, пусть даже и погромщиков.

Известны данные о 1860 погромщиках, привлеченных к ответственности и осужденных. Как ни странно, только семь из них принадлежат к деклассированным элементам. Основная масса – мещане и крестьяне. Хотя встречаются и крупные купцы. У этих, понятное дело, был свой - экономический - интерес. Устранение конкурентов. В числе осужденных за погромы оказались и трое дворян. Скажем, полтавский помещик Кривошеин ночью поднял своих работников и с обнаженной шашкой руководил погромом. Правда, дело на него было прекращено, а сам он «признан был учинившим преступление в состоянии болезненного беспамятства, на почве хронического алкоголизма».

Вообще к погромщикам отнеслись, мягко говоря, либерально. Не суды, они в то время были достаточно независимыми. Черносотенцы воспользовались правом на помилование. Из 1860 человек Николай II помиловал 1713. Хотя большинство из них часть срока успели отсидеть.

Что делать с китайцами?

Евреи и революционеры были не единственными, кто попадался под горячую руку.

1900 год. Амурский край. Русский город Благовещенск. Разумеется, полно китайцев. Они держат почти всю торговлю, работают на стройках, содержат кабаки и рестораны. В самом Китае – так называемое боксерское восстание. Направленное прежде всего против иностранцев. 3 июля китайцы с чего-то обстреляли Благовещенск из пушек. Пять мирных жителей погибли. Военный губернатор Амурской области Грибский приказывает выселить всех китайцев за Амур.

На помощь полиции пришли добровольцы из числа горожан и казаков. Устроили облавы на китайцев. Облавы, естественно, сопровождались грабежами, насилиями и убийствами. Пойманных китайцев солдаты привели к Амуру и заставили переплывать реку в 200 метров шириной. Сопротивлявшихся расстреливали и рубили шашками. Из нескольких тысяч переправились на другой берег не более сотни. Остальные утонули или были убиты на берегу.

Еще больше зверствовали амурские казаки. Они принялись поголовно уничтожать китайцев. Иногда, правда, спрашивали совета у начальства. Председатель амурского войскового правления полковник Волковинский отвечал: «нужно быть сумасшедшим и неразумным, чтобы спрашивать, что делать с китайцами, когда сказано уничтожать их».

Расправы приняли такие масштабы, что вмешался военный губернатор. Разъяснил, что уничтожать нужно только вооруженных китайцев. А потом уже вмешалось петербургское начальство. Грибского отстранили от должности, а Волковинского и вовсе прогнали со службы «с арестованием на гауптвахте в течение трех месяцев».

Борьба с немецким засильем

Начиная со времен Петра I немцы чувствовали себя в России как дома. Союз русского народа составил список народностей по степени лояльности. Немцы стояли в нем наравне с великороссами.

Но начало I мировой войны вызвало небывалый всплеск национализма и шпиономании. 22 июля 1914 года толпа разгромила здание германского посольства в Петрограде. Однако довольно быстро на первый план вышла древняя столица, центр российского патриотизма – Москва. В октябре москвичи слегка погромили магазины, принадлежавшие людям с немецкими фамилиями. И на время успокоились.

Конечно, власть поощряла антинемецкие настроения как средство отвлечь внимание от поражений на фронте и внутренних проблем. Но все же поощряла умеренно. Напирая на экономическую борьбу с немецким засильем. На этот раз неумеренностью отличалась либеральная оппозиция. Орган либеральной партии прогрессистов «Утро Москвы» призывал бороться с «внутренними немцами» - чиновниками и коммерсантами. А октябристский «Голос Москвы» и вовсе начал играть роль «Бесссарабца» времен кишиневского погрома.

Борьба с немцами вылилась у этого умеренно-либерального органа в настоящую паранойю. Может быть, самый яркий пример – статья «Немецкое засилье в музыке». Оказалось, что 90% капельмейстеров в армии – немцы, которые искажают своей трактовкой музыки душу русского солдата. Интересно, что «внутренние немцы» играли в партии октябристов весьма заметную роль. Первым председателем петербургского ЦК был барон Корф, в III Думе Петербург представляли октябристы Лерхе и фон Анреп. Но в Москве руководство октябристов составляли купцы, промышленники и биржевики. Для них немцы – прежде всего конкуренты, а борьба с немецким засильем – выгодное коммерческое предприятие.

В начале мая 1915-го произошло два важных события. Немцы совершили прорыв, и началось Великое отступление русской армии. А главноначальствующим Москвы и командующим московским военным округом был назначен Феликс Юсупов-старший. Человек неопытный, легкомысленный, но пламенный патриот. То есть активный борец с немецким засильем. Московские газеты ежедневно трубили о немецких зверствах и немецких шпионах, печатали списки высылаемых немцев, тем самым нагнетая истерию. И 28 мая она вылилась в погром.

Многотысячная толпа с царскими портретами собралась на Красной площади, после чего растеклась по соседним улицам. Два дня народ громил магазины и лавки, принадлежавшие подозрительным людям. Сначала под подозрения попадали носители немецких фамилий, потом - любых иностранных, а потом начался обычный массовый грабеж. Лишь на второй день власть очухалась и начала принимать меры.

Погромщики едва не забили насмерть одну очень важную немку - великую княгиню Елизавету Федоровну, родную сестру Александры Федоровны, жены Николая II. Это было уже явным перебором. Юсупов вместо благодарности за патриотическое воспитание москвичей получил отставку. Из-за чего сильно расстроился, поскольку был убежден, что погром организовали немцы. Свой пламенный патриотизм он передал сыну – Феликсу Юсупову-младшему, убийце Распутина, которого он принял за немецкого шпиона.

Самое удивительное, что майский погром в Москве не стал уроком для либеральной оппозиции. Она продолжала искать немецких шпионов и немецкие заговоры, тянущиеся, по ее мнению, к самой императрице. Кульминацией либерально-националистического бреда стала знаменитая речь кадетского лидера Милюкова «Глупость или измена?». Не удивительно, что февральская революция началась с убийства офицеров с немецкими фамилиями. А потом уже начался один сплошной всероссийский погром.

Глеб Сташков

Источник: online812.ru

[Cкрыть]