Что случилось 7 ноября 1917 года?

[belogvardeec 19,292]

Вот, собственно опрос)))) + рассуждения на заданную тему... У кого какие мысли? как оцениваете произошедшее и почему?

Сабж от РоджераНажмите здесь!

 Россия окончательно сорвала продранный европейский костюм, встала на четвереньки и начала лаять. Я согласен с теми, кто говорит, что начало разрушению государства и общества было положено в феврале 1917 года, что без февральского переворота был невозможен Октябрь. И, признавая, что режим того же Керенского был в 10 раз хуже Российской Империи, я не могу не признать, что свергнувшие его большевики были в 10 раз хуже Керенского и всех прочих заговорщиков, внезапно оказавшихся у руля великой европейской державы.

Но главное даже не это. Главное, что наш народ был мудр и добр до самого конца России. Сторонники большевиков и их азиатской власти любят рассказывать, что «народ поддержал советскую власть», но забывают упомянуть, что под «советской властью» в 1917 году подразумевали не только радикальных религиозных фанатиков коммунистов, но и эсеров, социалистов-революционеров. Если упрощать, то эсеры, также стремясь к построению социализма, считали, что строить социализм следует не революционным, но эволюционным путем. Их идеи были безумны, но они не собирались ломать страну о колено. Более того, в отличие от большевиков, апеллировавших к относительно немногочисленному пролетариату и рассматривавших крестьянство как реакционный класс, эсеры опирались как раз-таки на крестьян, самое многочисленное сословие в России.

Поэтому даже после Октябрьского восстания большевиков эсеры смогли выиграть выборы в Учредительное Собрание. 375 мандатов правых эсеров, лишь 175 мандатов большевиков, и всего лишь 40 мандатов левых эсеров дали выборы в «учредиловку». Осознав, что Всероссийское Учредительное Собрание будет эсеровским, коммунисты его разогнали, уничтожив последний шанс на демократический компромисс, и начали Гражданскую войну, развязав кровавый красный террор против своих политических противников.

Поэтому когда очередной кургинян будет вам рассказывать, что большевики «свергли капиталистов-угнетателей, пообещав крестьянам землю» — не верьте. Свергнув и без того слабого Керенского, далее коммунисты взялись за своих союзников-социалистов. Никаких «капиталистов», «помещиков» и т. п. страшилок там и близко не было. Были, говоря современным языком, порошенки, которых начал вырезать коммунистический батальон «Азов». И при всей нелюбви к порошенкам нельзя не согласиться, что лучше уж это, чем добрая, незамутненная улыбка Саши Музычко (чей типаж будто бы вынырнул из 1917 года).

Сегодня, в день величайшей русской трагедии XX века, я бы хотел напомнить всем нашим читателям, что в 1917 году русский народ на всенародных демократических выборах массово, с огромным перевесом, отверг большевиков. В отличие от немцев, приведших демократическим путем к власти Гитлера, русские в своем последнем на ближайшие 74 года голосовании громко и уверенно выступили против захлестывавших страну тьмы и безумия. Это главное, что вы должны выучить для оппонирования коммунистическим фанатикам: «Русские за вас не голосовали».

Что же касается популярной аргументации, что да, большевики пришли к власти мясницким путем, но зато построили заводы, дома и так далее, то это фарисейство. Во Франции, Германии, Англии, Италии, США, Канаде не было коммунистов — но и там на протяжении XX века массово строились заводы, создавались гигантские армии, реализовывались грандиозные программы социального жилья. Нет никаких оснований полагать, что Российская Империя или Российская Республика вопреки мировому тренду начала бы разрушать заводы, распускать армии и сносить жилье. Обычно в ответ на это возражают, что коммунисты строили индустрию в ускоренном темпе, и без этого мы бы не выиграли Вторую мировую войну, но и это фарисейство, поскольку сама Вторая мировая война была не железной закономерностью, но следствием целого ряда грубейших дипломатических ошибок (в первую очередь — позволения немцам воевать с Францией на один фронт, ситуация, которую Российская Империя успешно предотвратила в Первую мировую войну). Давайте выкормим волка-людоеда у себя во дворе, а затем, когда он максимально окрепнет, будем с ним драться и рассказывать, как мы его героически победили — умалчивая о том, что тварь можно было задавить щенком.

Иначе говоря, нет никаких разумных доводов за советскую власть, но есть масса доводов против. Большевики уничтожили зарождавшиеся русские демократические традиции. Большевики вырезали русскую интеллигенцию, офицерство и предпринимательский класс. Большевики умудрились стереть с лица земли даже традиционную русскую деревню. Большевики сорвали транзит из империи премодерна в национальное государство модерна, подменив нацбилдинг безумным социалистическим экспериментом (который кончился провалом — как и везде в мире, от Уганды до Китая). Большевики заставили русских 70 лет воевать в чужих войнах, по итогам которых даже Киев стал иностранным городом, возвращение его — безумная мечта. Даже создателя советской гордости — космической программы, гения Королева большевики упекли в ГУЛАГ, где ему на допросах сломали нижнюю челюсть. Тот, кто запустил первого человека в космос, сделал это после унизительных пыток, потеряв многие годы плодотворной научной работы на унижения и издевательства. И даже Вторую мировую большевики выиграли лишь после фантастических, немыслимых поражений 1941 года, разрушивших страну, обескровивших народ, заставивших соперничать с США с позиции полуживого калеки с почти полностью уничтоженной европейской частью страны.

Большевики украли у русских наш русский XX век, век, в котором Россия должна была стать… нет, не второй — первой Америкой. А вместо этого стала Камбоджей.

Точно так же немецкий XX век украли нацисты, превратившие мощнейшую индустриальную державу Европы в два обмылка, разбомбленных до состояний лунного ландшафта. Точно так же революционеры украли китайский XX век, погрузив динамично развивающееся государство в хаос и безумие (китайская гражданская началась в 1911-м и закончилась лишь в 1949-м).

Три великие континентальные державы, предназначенные властвовать над Евразией — и одна и та же судьба: левые фанатики, хаос, разруха и, после недолгого взлета, падение в пропасть, во второй-третий эшелон. Можно возразить, что Китай поднимается, Германия поднимается, но где были бы сейчас китайцы без гражданской войны и «культурной революции»? Где были бы сейчас немцы без опустошения нацизма, раздела и оккупации? Где были бы сейчас русские, избежавшие ига большевиков, самого страшного из всех (германская аристократия прошла через все испытания, последний император Китая был торжественно принят в комсомол, и только русская элита была вырезана подчистую)?

Мы должны были править Царьградом и Манчжурией, образуя единый геополитический блок с Французской империей и гигантской Югославией, выстраивая Евросоюз вокруг мощных и самостоятельных славянских государств, собирая Европу вокруг Санкт-Петербурга, Москвы, Киева, Варшавы, Белграда, Праги, Афин и Константинополя, а не вокруг Лондона и Берлина. Наши гении и пророки должны были не томиться в лагерях, терпя побои и унижения, но творить в лучших лабораториях. Наши крестьяне должны были не надрываться в колхозах, но заливать бескрайним потоком Сибирь, Среднюю Азию и север Китая, захватывая новые земли с той же неутолимой жаждой, что и столетиями до этого. Наши рабочие должны были возводить колоссальные фабрики, закладывающиеся на высосанные из наших колоний средства, а не на отнятые у русской деревни последние копейки. Мы должны были стать сильной, свободной и богатой нацией, во главе которой стоит древняя аристократия, новое служилое сословие и национальная интеллигенция, а вместо этого стали умирающим обрубком коммунистической безумии с разваливающейся на глазах экономикой, захлестываемым ордами азиатов из бывших колоний, виновато торгующимся за газ с изъеденным червями куском гниющего мяса, когда-то бывшим центром нашей цивилизации, Киевской Русью.

Мы всё потеряли, и в 1991-м было лишь официально оформлено завершение процесса распила колоссального наследства, собиравшегося русским племенем 1000 лет своей славной истории. И даже если мы завершим строительство русской нации и добудем себе русское национальное государство, отыграв потерянное, восстановив границу по Карпатам, вернув русские знамена над городами, за которые столетиями умирали наши предки, все это будет лишь бледной тенью неслучившегося русского XX века, украденного русского XX века. В XXI веке наши философы должны были мыслить о постгосударственном будущем, о титаническом надгосударственном образовании, объединяющим восточную и центральную Европу вокруг Петербурга — а вместо этого они переругиваются с захватившей Киев чернью и всерьез рассуждают о том, не погибнет ли русский народ от честных выборов.

Хуже того, неосоветский цирк в ДНР и ЛНР четко показывает, что рана 1917 года все еще не залечена, что впрыснутый тогда яд все еще силен, что трагедия не осознана и не пережита — а значит, может повториться. Мы не прошли низшую точку, когда «хуже уже не будет».

И потому должны думать 7 ноября не о давно мертвых большевиках, но об их живых потомках и продолжателях.

СиП

[Cкрыть]

Революция-1917, СССР, "арабская веснаНажмите здесь!

 В общественном сознании существует твердое убеждение, что революции происходят тогда, когда народу плохо. Причем «плохо» не по субъективным, а по объективным, четко проверяемым критериям. Растет безработица, падают доходы, снижается потребление товаров, разваливается экономика, люди начинают голодать и так далее. На этом фоне растет возмущение, массы выходят на улицы, появляются соответствующие лидеры. В это время в правительстве царит разброд, власть не может вывести страну из экономического и социального тупика, армия и прочие силовые структуры «переходят на сторону народа» и дело – готово, режим свергнут.

Эта концепция давно подвергалась разносторонней критике, но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. В этом смысле «арабская весна» оказалась весьма наглядным материалом. Было очень поучительно наблюдать за тем, как эволюционировали комментарии политологов по мере падения режимов целого ряда арабских стран…

Когда начались беспорядки в Египте эксперты бодрым тоном объяснили причины революции следующим образом: высокая безработица, постепенное падение уровня жизни, рост численности населения, для которого нет соответствующей экономической ниши, а значит, нет и перспектив. При этом власть коррумпирована, неэффективна, неспособна отвечать на вызовы времени и т.п. Короче, вариация на тему «верхи не могут, низы не хотят».

Когда на ливийские улицы вышли противники Каддафи, уверенности в голосе у политологов резко поубавилось. События никак не втискивались в привычную схему: все же знали, что уровень жизни в Ливии рос очень быстро, страна превращалась в «африканский Кувейт», а государство обеспечивало населению такие высокие социальные гарантии, о которых большинство стран мира и не мечтают. Проблемы массовой безработицы при Каддафи и близко не было, сам режим становился свободнее, избавляясь от идеологических перегибов прошлого.

Дальше больше. Если в Египте президента свергли довольно быстро, и это еще можно было хоть как-то выдать за волю народа, то Каддафи уперся, и пресловутый «народ» сам по себе не имел ни единого шанса на победу. Как раз наоборот, пока в дело не вмешались иностранные государства, применив военную силу, войска лояльные официальной власти, развивали успешное наступление на районы, контролируемые мятежниками.

События в Сирии поначалу напоминали ливийские, но затем стали развиваться по собственной логике. Развернулась затяжная война, с активнейшим иностранным участием. При этом комментаторы по инерции, рефлекторно пытались объяснить причины конфликта социальными проблемами, но уже от былой уверенности не осталось и следа. Теперь доминирующим взглядом на события стало признание решающей роли внешнего фактора. Уже никто не называет «конспирологией» ссылки на вмешательство иностранных спецслужб, частных армий и т.п.

Но это еще что. Настоящий момент истины наступил, когда поднялся купающийся в нефтедолларах Бахрейн, тут уже в экспертной среде случилась «немая сцена».

Характерно, что революционеры нигде не смогли выполнить ни одного своего обещания. Стало только хуже. То, что именно так и произойдет, было понятно с самого начала. Период Каддафи уже называют золотым веком Ливии, который ушел навсегда. Не нравился один «диктатор»? Получите десятки микродиктаторов в каждом городишке, распад страны и войну всех со всеми. Молодежи было скучно в странах, управляемых недостаточно светскими режимами? Ну что ж, получите власть религиозных фанатиков-сектантов. В Египте росла безработица, и редкой удачей считалось устроиться работать в туристической сфере? Отлично. Революция резко сократила приток туристов, рабочих мест и денег в стране стало еще меньше. Как видим, больше всего повезло Бахрейну, где революцию удалось быстро придушить, причем пригласив иностранные войска.

Когда начинались события второго Майдана, по Интернету распространяли демотиватор следующего содержания. Коллаж состоял из двух фотографий: на одной изображался мирный Киев, а на другой кадр полной разрухи в Сирии. Тогда это казалось лишь пропагандистским преувеличением, сейчас это уже реалии жизни городов Новороссии.

Я думал, что «арабская весна» всем помогла понять то, что произошло в нашей стране в 1917 году. Увы, обсуждение причин революций 1917-го так и продолжается в рамках схемы, знакомой всем, кто учился в советской школе: пресловутые верхи, которые «не могут», и низы, которые «не хотят». В событиях 1917 года так до сих пор и пытаются отыскать экономическую подоплеку. Ну что ж, пройдемся по расхожим объяснениям предпосылок революции-1917.

1. Возмущенные массы вышли на улицы, не желая терпеть перебои в снабжении Петрограда хлебом. Соответственно «прогнивший режим» продуктовую проблему решить не смог.

Хорошо, за время блокады Ленинграда от голода погибло свыше 600 тысяч человек. Был момент, когда паек рабочего составлял 250 граммов эрзац-хлеба в день, а паек служащего и того меньше – 125 граммов. Значительную часть этого так называемого «хлеба» составляли несъедобные примеси. И это практически все «продукты» на день. В результате люди ели клей, падаль, а иногда и других людей. Умирали сотнями тысяч. И никаких революций. Никаких митингов.

2. Царь «втянул нашу страну в ненужную войну».

Когда объясняешь, что это Германия напала на России, а не наоборот, то бодрым голосом замечают, что, мол, царь сам в этой войне и виноват. Именно он начал мобилизацию, что дало повод Германии совершить агрессию. Вместо мобилизации, надо было подождать. Хорошо. «Гениальный Сталин» так и сделал. Мобилизацию не проводил, сидел и смотрел, когда же Германия сосредоточит у наших границ ударную многомиллионнную группировку. А потом случилось нечто совершенно «неожиданное и непредсказуемое». Германия взяла и вероломно, ночью атаковала СССР. Потом советская пропаганда, не моргнув глазом, объясняла катастрофу 1941 года именно внезапностью нападения. Агрессивные фашистские государства «просто так» собирают у границ колоссальные военные ресурсы: где уж тут догадаться об их истинных намерениях.

Могу себе представить, какой бы пропагандистский вой стоял бы все последующие сто лет, если бы царь пропустил первый удар Германии, не успев сделать мобилизацию. Тут было бы всё: и близорукая внешняя политика, и неадекватность военного планирования, и паралич государственного аппарата. Но при царе мобилизация прошла как часы, а кампания 1914 года была выиграна именно Россией. Любители расписывать «позорное поражение» генерала Самсонова стыдливо умалчивают, что по итогам 1914 года русские войска стояли все-таки на территории Германии и далеко вклинились в Австро-Венгрию.

3. У русской армии при царе «не было» снарядов, винтовок, тяжелой артиллерии.

Предположим, что это так (хотя это не так), но только вот на третий год войны «прогнивший царизм» держал фронт на расстоянии 800 км от Петрограда и за 1000 км от Москвы. Рига, Минск и тем более Смоленск, Одесса, Севастополь были тыловыми городами. «Без снарядов, пушек и винтовок», смогли не допустить врага к столицам. Но «бездарного Николашку» клеймили позором за военные поражения, а потом и свергли. Под руководством «эффективного менеджера Сталина» немцы оказались за месяц боев у Ленинграда, а снять блокаду удалось только в 1944 году. Немцы разглядывали Москву в бинокль, стояли у Волги и на Кавказе. И ничего! Ни волнений, ни демонстраций, ни выступлений оппозиционных политиков с речами ]]>Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое. ]]>.

«СССР в одиночку победил Гитлера, которому помогала вся Европа, а в Первой мировой русский фронт был второстепенным», – любит говорить просоветская пропаганда. Но именно политика Николая II и была направлена на то, чтобы у России были сильные военные союзники. То, что главный удар немцы наносили на Западе, это прямая заслуга нашего царя. Это триумф его стратегического мышления, которое спасло жизни миллионов наших людей. Европа воевала против Германии с полным напряжением сил, чего никак не удавалось добиться от Запада Сталину. Советская пропаганда десятками лет подчеркивала, что второй фронт был открыт очень поздно, когда исход войны был уже предрешен. Назовем вещи своими именами: когда СССР миллионами жизней заплатил за победу, Запад наконец-то соизволил начать высадку в Нормандии. А Николай II сделал так, что Франция и Британия с первых дней войны сковывали основные силы нашего противника. Идем дальше.

4. При царе была «экономическая отсталость».

Вообще-то, накануне февраля 1917 года промышленное производство в России находилось на четвертом месте в мире, а сельское хозяйство – на втором. Но главное не это. Совершенно очевидно, что революция и гражданская война привели к тотальной разрухе и дезорганизации экономики, массовой эмиграции и гибели квалифицированных специалистов, деградации науки. Ясно, что отсталость такими мероприятиями никак не устраняется, а наоборот только лишь усугубляется. Да это видно и по конкретным цифрам. Возьмем показатели чистого национального дохода, сделав поправки на инфляцию и изменившиеся границы. Специально беру ситуацию в России накануне Февраля 1917 года, то есть использую экономические показатели за 1916 год.

Сельское хозяйство: Россия 1916 г. – 5723 млн рублей. Эти же территории в 1921 г. – 3282.

Крупная промышленность: Россия 1916 г. – 2268 млн рублей. Эти же территории в 1921 г. – 384.

Строительство: Россия 1916 г. – 512 млн рублей. Эти же территории в 1921 г. – 60.

Транспорт: Россия 1916 г. – 1198 млн рублей. Эти же территории в 1921 г. -178.

Другие гражданские отрасли: Россия 1916 г. – 3270 млн рублей. Эти же территории в 1921 г. – 1357.

(А. Маркевич, М.Харрисон. «Первая мировая война, Гражданская война и восстановление»)

Где должна была произойти революция при таком-то обвале? Неужели в 1917 году при царе? А может быть в 1921 году при Ленине? Факт голода в Советской России уже к весне 1918 года не отрицался даже советскими историками. Но где же революция? Большевики сохранились у власти и даже выиграли гражданскую войну, на фоне голода, в кольце блокады белыми армиями и бесконечными крестьянскими восстаниями у себя в тылу. Голод повторился в 1921-23 годах. И вновь никакой революции не произошло.

5. Пресловутый земельный вопрос. «Царизм» не раздал всю землю страны крестьянам.

Можно подумать, у английского крестьянина земли было больше. Ну хорошо, оставим Англию и вернемся в СССР. Сталин отобрал у крестьян ту землю, которая у них была. И не только землю, но и лошадей и коров. Пытавшихся сопротивляться ставили к стенке, сажали в тюрьмы и отправляли в ссылки. Большевики так «решили» проблему аграрного перенаселения, что в начале 30-х вновь разразился голод с многомиллионной сверхсмертностью. В конце 30-х голод повторился в Мордовии, вопреки расхожим неосоветским байкам о том, что голод 1932-33 годов был последним в истории предвоенного СССР, а в 1947 году голод опять вернулся.

На это часто говорят, что голод 1918, 1921-23, 30-х и 1947 гг. – это следствие форс-мажорных обстоятельств, крупных войн. Ну а перебои с хлебом в Петрограде разве произошли не во время чудовищной войны? Тем не менее, «царизму» никто не делает за это никаких скидок. Мол, допустил царь очереди в Петрограде, значит, режим прогнивший, монарх слабый и революция закономерна. При этом в СССР очереди за элементарными продуктами и товарами тянулись десятками лет. Так было и до войны, и во время войны, и после. А что касается земли, то в СССР иметь ничтожные 6 соток считалось большим благом и мечтой миллионов. И где же революция?

История как будто поставила дьявольский эксперимент, повторив при Сталине в куда больших масштабах то, за что критиковали царя. Красная армия терпит поражения, немыслимые для императорской армии. Народ голодает так, как не было никогда за все правление Николая II. Крестьяне и рабочие, для блага которых якобы делалась революция, оказались обобраны до нитки, многие из них «нашли» себе работу в лагере, и были счастливы, что их не расстреляли. В общем, истинные причины революции 1917 года лежат совсем в иной плоскости, нежели принято считать.

Дмитрий Зыкин

[Cкрыть]

i

Соединил все темы посвященные революции в России

Изменено 03.02.2015, 20:31:38 пользователем Roger Young

[Chaos Destroyer 5,047]

Давайте я просто скопирую свой пост с другого форума.

Собственно, по поводу этой точки зрения в свое время очень хорошо написал один автор, не могу не привести его статью(вернее, вырезку из статьи - сама статья была посвящена несколько другому вопросу, но тоже связанному с Гитлером) :

Осторожно, много буковНажмите здесь!

 Теперь рассмотрим последнюю версию. Версия эта получила некоторую известность с лёгкой руки небезызвестного Владимира Резуна, пишущего свои произведения под псевдонимом Виктор Суворов.

Последнюю силу, на которую указал этот автор, именуют И.В. Сталин. Выразилось его участие в германском избирательном процессе в том влиянии, которое он оказывал на Коммунистическую партию Германии и лично её вождя Эрнста Тельмана.

Именно Сталин, по уверениям Резуна, и привёл Гитлера к власти. Каким образом? Резун выстраивает следующую доказательную цепочку.

Победа Гитлера на выборах не была абсолютной. Голосов, полученных его партией, не хватало для простого уверенного большинства в рейхстаге. А потому, если бы партии, представлявшие левый край избирательного спектра, коммунисты и социал-демократы создали единый блок, противостоящий нацистам, последние имели бы в рейхстаге меньшинство. Поэтому Гинденбург не имел бы конституционной возможности назначить Гитлера канцлером.

Однако коммунисты во главе с Тельманом отказались создать какой-либо блок с социал-демократами. Поэтому и получил Гитлер возможность стать главой правительства. Как лидер партии, набравшей наибольшее количество голосов.

При этом отказ Тельмана в объединении на выборах с социал-демократами не имеет объяснения, поскольку этим шагом он сам и руководимая им коммунистическая партия подписали себе смертный приговор. Объяснить это самоубийственное и необъяснимое решение можно только директивой Сталина, приказавшего ему не иметь никаких отношений с социал-демократами. Таким образом, привела Гитлера к власти именно воля Сталина.

Напомню, что в данном случае представляется доказательный ряд, выдвинутый Резуном. По его мнению, Сталин сознательно привёл Гитлера к власти. Зачем он это сделал? Это видно уже из названия первой из его шумных книг. "Ледокол".

Сталин, по уверениям Резуна, видел в Гитлере этакий ледокол революции. Своей агрессивной политикой Гитлер должен был взорвать благополучие Европы. Развязать новую мировую войну, в которой ослабнут все её участники, и на руинах буржуазных государств создать революционную ситуацию. Затем должно было последовать вторжение Красной Армии в Европу для закрепления победы этой самой Мировой Революции. Так что Гитлера Сталин создавал и приводил к власти как некого провокатора этой самой Революции.

Насколько это объяснение похоже на правду?

Давайте присмотримся.

Речь идёт о начале тридцатых годов. Обратим внимание, что это именно то самое время, когда борьба Сталина с оппозицией внутри страны начинает принимать формы всё более зримого отхода от идеологии мировой пролетарской революции. В 1929 году был выслан из СССР главнейший противник Сталина и одновременно наиболее ярый приверженец мировой революционной доктрины, автор теории перманентной революции, Троцкий. В конце 1932 года следует очередной арест и административная высылка Зиновьева и Каменева, других наиболее авторитетных апологетов идеи мировой революции. Конечно, формально приверженность оппозиции этой идее в вину им публично не ставилась. Речь официально шла об их сопротивлении курсу на построение социализма в одной, отдельно взятой стране. Ясно, однако, что само по себе сопротивление этому курсу не могло питаться никаким иным источником, нежели приверженностью идее мировой революции. Настолько же ясно и другое. Идея возможности построения социализма в одной стране являлась одновременно заведомым отходом от идеи мировой революции.

Именно в это же самое время начинается вполне официальная реабилитация советским социалистическим государством многих сторон общественной жизни и общественного сознания, связанных с отказом от курса на мировую революцию. Именно в это время начинается патриотический ренессанс в советском обществе как противопоставление её идее. Никто, естественно, во всеуслышание не объявлял о похоронах старого проекта. Слишком явно эта смена курса намекала об отходе от идеалов Октябрьского переворота. Слишком далеко это было от публичных мечтаний вождя и учителя Сталина - В.И. Ленина. А потому проекту этому просто дали тихо и незаметно уйти в практическую утилизацию.

Заметил смену этого курса Троцкий, который публично обнародовал свои наблюдения о процессах, происходивших в СССР, и свои мысли по этому поводу. Подобная реакция была вполне естественной для верховного куратора этого похороненного проекта. Вот что он писал в 1937 году в своей работе "Преданная революция: Что такое СССР и куда он идет?"

"...Уже "теория" социализма в отдельной стране, впервые возвещенная осенью 1924 года, знаменовала стремление освободить советскую внешнюю политику от программы международной революции... От теории социализма в отдельной стране совершенно естественен переход к теории революции в отдельной стране..."

Но опубликованы были эти его откровения лишь за границей, и в СССР могли получить известность только в качестве нелегального издания, имевшего хождение среди деятелей оппозиционного подполья.

Происходили эти процессы, повторю, примерно в то же самое время, когда в Германии Гитлер рвался к власти.

Так что видим мы здесь сознательную подмену понятий. Та самая главная идея, что владела умами наиболее видных противников Сталина, та самая идея, в борьбе за низложение которой Сталин и расправился с ними столь безжалостно, была приписана впоследствии самому Сталину. Для того, чтобы убедить нас с вами в том, что именно эта идея и владела Сталиным на самом деле настолько всепоглощающе, что бросил он по какому-то необъяснимому своему капризу на ломберный стол истории самое главное своё детище. То самое детище, которое он каждодневно и кропотливо старался развивать и укреплять. Одну единственную страну. Плохо ли, хорошо старался для этой страны Сталин, но другой у него всё равно не было. Вот у Троцкого их было много, этих самых стран. А у Сталина одна только страна. СССР.

Ясно ведь, что в случае неудачи этого проекта, СССР неизбежно ожидали времена поражений и невзгод такого масштаба, что само выживание государства было бы очень и очень проблематичным.

И возникает закономерный вопрос. Ставят на кон самую свою заветную драгоценность только в одном случае. В случае крайнем. И даже закрайнем. В полнейшем отчаянии. Когда другого выхода просто не остаётся.

Вопрос. А что, Сталин в это время действительно находился в таком безвыходном положении? Его что, в это самое время не могло спасти ничто иное, кроме мировой революции?

Если посмотреть на политическую, а тем более, экономическую обстановку того времени, то отчётливо видно, что не было у Сталина в это время никаких серьёзных угроз, как внутренних, так и внешних. Во всяком случае, угроз такого масштаба, чтобы ответом на них могла явиться единственная мера. Поставить под удар судьбу того единственного государства, где Сталин уже фактически одержал безоговорочную победу.

Взвесьте. Подумайте. И ответьте себе.

Зачем Сталину нужно было затевать в это время такой предельно рискованный проект? Проект, по большому счёту не просто ненужный, а предельно вредный для развития социализма в ОДНОЙ стране?

Далее.

Рассмотрим теперь вопрос о вероятности или уместности предложенных Резуном и его последователями возможных планов Сталина.

При более близком знакомстве с ними создаётся отчётливое впечатление, что рассчитаны подобные выкладки на людей, не способных понять, чем отличаются знания, которые имеются у кого-то в конкретный момент времени от знаний людей, оценивающих их поступки во времена более поздние. Иными словами это обычно называют отличием знания от послезнания.

Это мы с вами сегодня знаем, как развивались тогда события. Кто-то более полно, кто-то менее. Однако современники событий, даже самые проницательные из них, таких знаний не имели. А потому, естественно, не могли они делать тех же самых выводов, которые кажутся нам наиболее правильными и логичными.

Явление это было давно замечено и описано. На основе понимания этого казуса, среди людей, занимающихся изучением прошлого профессионально, давно было установлено, что одним из главных принципов исследования исторических событий должен являться принцип историзма. Заключается этот принцип в том, в частности, что исследователь обязан представлять цепочку решений, принятых в прошлом, с учётом именно реальных знаний людей описанной эпохи. Но никак не послезнаний о последствиях этих решений.

Принцип этот разумен и логичен настолько, что именно с его усвоения начинается обучение и воспитание любого студента-историка.

Вместе с тем отклонение от этого принципа иногда настолько заманчиво в построении какой-то захватывающей умы теории, что его нарушения иногда встречаются даже в работах профессиональных историков. Что же говорить о людях, интересующихся историей непрофессионально? Для них как раз обычно отклонение от принципа историзма или его полнейшее игнорирование. А это влечёт за собой вовсе не нарушение каких-то там заумных, непонятно кем установленных правил. Это влечёт за собой неизбежное искажение трактовки исторических событий. Любых событий.

Рассмотрим это на нашем примере.

События, происшедшие после прихода Гитлера к власти нам, естественно, известны. И так же естественно, что не были они известны современникам до того, как они произошли. Могли ли они предвидеть будущие события с тем набором знаний, что имелись у них до их наступления? Нельзя забывать о том, что точность любого прогноза зависит в первую очередь от полноты исходной информации. Проще говоря всё от того же знания.

Итак, что было Сталину в европейской ситуации того времени известно? И чего он в той самой ситуации знать не мог?

Сталин знал о ситуации в Германии, явившейся следствием Версальской системы. Сталин знал о шагах, которые предпринимали правительства Англии и Франции в отношении Германии.

Вопрос. Являлись ли эти шаги движением в сторону постоянных уступок по отношению к Веймарской системе?

Ответ. Нет, не являлись. Потому хотя бы, что догитлеровские правительства Германии не выдвигали странам Антанты никаких радикальных политических требований.

Тогда на основании чего Сталин мог предвидеть, что после того, как Гитлер придёт к власти, Англия и Франция начнут всячески пятиться перед его всё более жесткими требованиями? Даже теми требованиями, которые полностью разрушили в короткий срок всю Версальскую систему? Кто мог предвидеть это до прихода Гитлера к власти? Сталин? Даже если вы наделяете его подобным сверхчеловеческим гением, то всё равно надо было бы как-то внятно объяснить, какие именно соображения, пусть даже самым косвенным образом, могли явиться основанием для такого рода гениального предвидения.

Ясно на самом деле, что в действительности предвидеть такого рода развитие событий до прихода Гитлера к власти Сталин не мог. Как не мог сделать этого никто из известных политических или общественных деятелей того времени. По той причине, что для такого рода предвидений не было ни у кого никаких оснований.

Исходя из этого, каким образом мог Сталин прогнозировать развитие событий после прихода Гитлера к власти?

Утверждается, что он хотел привести его к власти для того, чтобы тот развязал мировую войну. И мы действительно знаем, что Гитлер её развязал. Но это нам известно с позиций знаний человека современного. Для человека, жившего в начале 30-х годов, о каком всеобщем характере этой войны могла идти речь? У Германии тогда союзников не было. Италия тогда входила в блок победивших государств, поскольку в Первую мировую войну воевала на стороне Антанты. Страны восточной Европы были полностью под влиянием Англии и Франции. Единственное государство, с которым у Германии до прихода Гитлера к власти были тогда достаточно приличные политические отношения, был как раз СССР. Но Сталин, естественно, не собирался воевать на стороне Германии против всей Европы.

Поэтому. Речь в тот момент могла идти вовсе не о новой мировой войне. А просто о локальной войне, которыми были так часто заняты в своей истории европейские страны.

Какие были шансы у Германии в такой войне? В том случае, если бы Англия и Франция с самого начала проявили твёрдость, что вполне логично для стран, победивших совсем недавно Германию в условиях неизмеримо более сложных, можно было бы ожидать в этот раз лёгкую и быструю победу союзников. Страна, имевшая стотысячную армию без тяжёлых вооружений, не имевшая своей военной авиации, не имевшей своего, сопоставимого с союзниками, военного флота, была обречена. Иными словами, шансов у Германии в такой ситуации не было никаких. Даже призрачных.

Мог ли в таком случае Сталин рассчитывать на возникновение революционной ситуации на континенте? Конечно, нет. Настроения в самой Германии не имели бы особого значения ввиду её неизбежной и быстрой оккупации после военного поражения. Никакой революционной ситуации в Англии, Франции и их союзниках не могло возникнуть хотя бы уже в силу кратковременности военной кампании. Наоборот, такие "маленькие победоносные войны" обычно усиливают патриотический психоз.

Поэтому ни о каком предварительном расчёте, что Гитлера можно использовать для нападения на страны Европы, не может быть и речи. Об этом можно только фантазировать сегодня, приписывая современникам тех давно прошедших событий знания сегодняшнего дня.

Одновременно можно предположить, что эти же самые резоны видел в начале тридцатых годов и Гитлер. Соответственно, Сталин не мог не понимать, что Гитлер это убийственное соотношение сил учитывает. А потому после прихода к власти на страны Антанты свой удар не направит.

Можно было, конечно, предвидеть, что с приходом его к власти, Германия начнёт усиленно вооружаться. Но, во-первых, на это нужно время. А во-вторых, этого времени ему не должно было бы хватить ни при каких условиях. Потому что самым разумным поведением для Англии и Франции было бы этому вооружению воспрепятствовать. В полном соответствии с международным правом. И с высоты своего военно-промышленного доминирования. Что опять-таки помешало бы развязыванию серьёзной европейской войны.

Тогда куда можно было ожидать в действительности удар Гитлера, если бы он задумал начать войну? Да куда ещё, как не на СССР. Да ещё в союзе со странами восточного "санитарного кордона". При покровительстве и всевозможной помощи Англии и Франции. Если не при их прямом участии. О таком возможном варианте развития событий, кстати, Сталин не раз высказывался.

Таким образом, Сталин не мог не понимать, что приход Гитлера к власти означает на международной арене угрозу в первую очередь не для кого иного, не для какого-то там европейского порядка, а именно и в первую очередь для СССР. Тем более, что стремлений таких Гитлер никогда и не скрывал, написав ещё в 1924 году вполне открыто и откровенно:

"...Само собою разумеется, что такая политика приобретения новых земель должна быть осуществлена не где-нибудь в Камеруне. Новые земли приходится теперь искать почти исключительно в Европе. Надо сказать себе спокойно и хладнокровно, что боги на небесах уж конечно не имели намерения во что бы то ни стало обеспечить одному народу в 50 раз больше земли, нежели имеет другой народ. Не надо допускать до того, чтобы современные политические границы затмевали нам границы вечного права и справедливости. Если верно, что наша планета обладает достаточным количеством земли для всех, то пусть же нам дадут то количество земли, которое необходимо и нам для продолжения жизни.

Конечно никто не уступит нам земель добровольно. Тогда вступает в силу право на самосохранение нашей нации со всеми вытекающими отсюда последствиями. Чего нельзя получить добром, то приходится взять силою кулака. Если бы наши предки в прошлом выводили свои решения из тех же пацифистских нелепостей, которыми мы руководились теперь, то наш народ едва ли обладал бы теперь даже третью той территории, какую мы имеем. Тогда немецкой нации в нынешнем смысле слова и вообще не было бы в Европе. Нет, именно твердой решимости наших предков обязаны мы тем, что имеем сейчас обе наших восточных провинции и тем самым вообще имеем достаточную почву под ногами, дающую нашему государству и нашему народу определенные внутренние силы жить и бороться за будущее...

... Ясно, что политику завоевания новых земель Германия могла бы проводить только внутри Европы. Колонии не могут служить этой цели, поскольку они не приспособлены к очень густому заселению их европейцами. В XIX столетии мирным путем уже нельзя было получить таких колониальных владений. Такие колонии можно было получить только ценой очень тяжелой борьбы. Но если уж борьба неминуема, то гораздо лучше воевать не за отдаленные колонии, а за земли, расположенные на нашем собственном континенте. Такое решение конечно можно принять только при наличии полного единодушия. Нельзя приступать с колебаниями, нельзя браться лишь наполовину за такую задачу, проведение которой требует напряжения всех сил. Такое решение надо принимать лишь тогда, когда все политические руководители страны вполне единодушны. Каждый наш шаг должен быть продиктован исключительно сознанием необходимости этой великой задачи. Необходимо отдать себе полный отчет в том, что достигнуть этой цели можно только силой оружия и, поняв это, спокойно и хладнокровно идти навстречу неизбежному.

Только с этой точки зрения нам надо было оценивать в свое время степень пригодности всех тех союзов, которые заключала Германия. Приняв решение раздобыть новые земли в Европе, мы могли получить их в общем и целом только за счет России (выделено мной - В.Ч.). В этом случае мы должны были, препоясавши чресла, двинуться по той же дороге, по которой некогда шли рыцари наших орденов. Немецкий меч должен был бы завоевать землю немецкому плугу и тем обеспечить хлеб насущный немецкой нации.

Для такой политики мы могли найти в Европе только одного союзника: Англию.

Только в союзе с Англией, прикрывающей наш тыл, мы могли бы начать новый великий германский поход..."

"Майн Кампф".

В своём бессилии как-то опровергнуть эти слова, современные десталинизаторы, пытающиеся объявить причиной нападения на СССР некие превентивные устремления Гитлера в 1941 году, указывают обычно на то, что это "всего лишь" книга. Что это "всего лишь" намерения человека, не имевшего тогда ещё никаких государственных постов. Из их объяснений получается, что это всего лишь сотрясение воздуха, которое никоим образом нельзя привязать к действительным намерениям человека, которые у него возникают после его прихода к власти.

Ну да. Это, действительно, книга. Но не "всего лишь". Это священная книга национал-социализма. Книга, которую после 1933 года подробно изучали во всех учебных заведениях Германии. Книга, тексты из которой заучивались наизусть. Книга, которую современные ей немцы полагали единственной программой национал-социализма. Исходя из уверений бесстрашных единоборщиков со Сталиным, "всего лишь" программой.

Что-то из этой программы Гитлеру выполнить не удалось. Отношения с Англией, например. Что-то он попытался претворить в жизнь, например, свой Восточный поход. Но усилия к выполнению своей программы он прилагал последовательно и без каких-либо отступлений.

Четырнадцатая глава "Майн кампф" посвящена целиком обоснованию "восточной политики" Гитлера. Именно его отношению к будущему взаимоотношению Германии и России. Эта глава так и называется.

"ГЛАВА XIV. ВОСТОЧНАЯ ОРИЕНТАЦИЯ ИЛИ ВОСТОЧНАЯ ПОЛИТИКА".

И вот что Гитлер писал об этой политике. Ни много, ни мало.

"Отношение Германии к России я считаю необходимым подвергнуть особому разбору. И это - по двум причинам.

1. Эта проблема имеет решающее значение для всей вообще иностранной политики Германии в целом.

2. Эта проблема является оселком, на котором прежде всего проверяются политические способности нашего молодого национал-социалистического движения; на этом оселке мы проверяем, насколько в самом деле мы способны ясно мыслить и правильно действовать..."

Заметим, что всё это, естественно не мог не читать Сталин. И делать из прочитанного свои выводы.

Какими могли быть эти выводы? Ну, какими...

Читаем тоже. Те же строки, которые читал и он.

"...Все мы теперь понимаем, что нам предстоит еще очень большая и тяжелая борьба с Францией. Но эта борьба была бы совершенно бесцельна, если бы ею исчерпывались все стремления нашей иностранной политики. Эта борьба с Францией может иметь и будет иметь смысл лишь постольку, поскольку она обеспечит нам тыл в борьбе за увеличение наших территорий в Европе. Наша задача - не в колониальных завоеваниях. Разрешение стоящих перед нами проблем мы видим только и исключительно в завоевании новых земель, которые мы могли бы заселить немцами. При этом нам нужны такие земли, которые непосредственно примыкают к коренным землям нашей родины. Лишь в этом случае наши переселенцы смогут сохранить тесную связь с коренным населением Германии. Лишь такой прирост земли обеспечивает нам тот прирост сил, который обусловливается большой сплошной территорией...

... Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей немецкой иностранной политике довоенного времени. Мы хотим вернуться к тому пункту, на котором прервалось наше старое развитие 600 лет назад. Мы хотим приостановить вечное германское стремление на юг и на запад Европы и определенно указываем пальцем в сторону территорий, расположенных на востоке. Мы окончательно рвем с колониальной и торговой политикой довоенного времени и сознательно переходим к политике завоевания новых земель в Европе.

Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены.

Сама судьба указует нам перстом. Выдав Россию в руки большевизма, судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось ее государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства. Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам - превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы. Именно так были созданы многие могущественные государства на земле. Не раз в истории мы видели, как народы более низкой культуры, во главе которых в качестве организаторов стояли германцы, превращались в могущественные государства и затем держались прочно на ногах, пока сохранялось расовое ядро германцев. В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место германцев заняли евреи. Но как русские не могут своими собственными силами скинуть ярмо евреев, так и одни евреи не в силах надолго держать в своем подчинении это громадное государство. Сами евреи отнюдь не являются элементом организации, а скорее ферментом дезорганизации. Это гигантское восточное государство неизбежно обречено на гибель. К этому созрели уже все предпосылки. Конец еврейского господства в России будет также концом России как государства. Судьба предназначила нам быть свидетелем такой катастрофы, которая лучше, чем что бы то ни было, подтвердит безусловно правильность нашей расовой теории.

Наша задача, наша миссия должна заключаться прежде всего в том, чтобы убедить наш народ: наши будущие цели состоят не в повторении какого-либо эффективного похода Александра, а в том, чтобы открыть себе возможности прилежного труда на новых землях, которые завоюет нам немецкий меч".

Вопрос. Есть в сказанном какие-то неясности о том, какую именно задачу Гитлер считал главной "для всей вообще иностранной политики Германии в целом"? Или остались ещё у кого-то сомнения в отношении того, что именно считал он "оселком, на котором прежде всего проверяются политические способности нашего молодого национал-социалистического движения"?

Так почему же кто-то считает, что те же самые простые вещи, вытекающие из прочитанного, не мог понять и Сталин?

[Cкрыть]

Много буков, часть 2Нажмите здесь!

  Он, правда, мог намерения Гитлера на основании этих слов только предполагать. Однако, не зная, как это всё будет в действительности, Сталин, откровения эти и программу эту видел своими глазами. Мог оценивать вполне откровенно высказанные намерения. И не мог не делать соответствующих выводов.

Сопоставим эти выводы с осознанием того факта, что возможности Германии к войне с Англией и Францией в начале 30-х годов были равны нулю. Что делало Гитлера опасным не для Европы, а в первую очередь для СССР.

Кто-то может себе представить, что Сталин не видел в Гитлере самого опасного врага для своей страны?

И на фоне понимания этого нас пытаются уверить в том, что именно Сталин изо всех мыслимых сил продвигал Гитлера к власти. Поистине причудливые формы принимает иногда болезненные всплески периодической активности либерального сознания.

***

Тогда почему же Сталин, осознавая опасность для СССР политики Гитлера, действительно не предпринял никаких мер для того, чтобы коммунисты и социалисты Германии объединились для того, чтобы воспрепятствовать приходу Гитлера к власти?

И опять мы самой постановкой этого вопроса упираемся в нарушение принципа историзма. В послезнание.

Потому что глубокий драматизм, переполняющий этот вопрос, именно на послезнании и основан.

Попробуем от этого самого послезнания немного отстраниться и представить себя на месте человека, ничего о последующих событиях не знающего. Это трудно и непривычно, согласен. Но это возможно при известной добросовестности человека на пути к истине.

Представили?

Получается, что в этих условиях речь идёт не о приходе к власти всемирного злодея. Речь идёт о приходе к власти парламентской силы, вынужденной играть в рамках республиканской конституции. В этих условиях приход к власти лидера пусть крайне реакционной, но вполне законопослушной (в рамках веймарских законов) партии, вовсе не представлялся современникам чем-то фатальным. Наоборот, это было как раз такое время, когда в Германии партии, коалиции партий, члены правительственного кабинета и даже главы его менялись тогда на политической сцене иногда с калейдоскопической быстротой. И на фоне всего этого произошло ещё одно событие, банально похожее на события прежние. Пришёл к власти ещё одни канцлер. Пришла к власти ещё одна коалиция партий. Ну так можно было привычно ожидать, что это очередная коалиция просуществует так же недолго, как это было до её появления.

Не было же ни у кого тогда знаний о том, что Гитлер сразу же свернёт с парламентского пути. Как не было при этом знаний о том, как поведёт себя в этой ситуации рейхспрезидент Германии, фигура в то время куда более мощная, чем фигура очередного рейхсканцлера. Не было знаний о том, что католическая партия Центра, проголосовав угодным нацистам образом, дадут Гитлеру недостающие голоса до конституционного большинства. Большинства, позволившего приостановить действие конституции и утвердившего чрезвычайные законы, фактически ликвидировавшие республиканский строй в Германии. Парламентским путём.

Это сейчас есть послезнание этого.

А тогда в глазах сторонних наблюдателей наиболее вероятным представлялось, что к власти может прийти реакционное правительство с крайне враждебной политикой по отношению как левым силам в Германии, так и к СССР.

Но правительство, которое вполне возможно будет таким же кратковременным, как и те, которые были до него. Правительство, которое может уйти после очередных выборов. И даже не дожив до них, как это и случалось ранее.

Таким образом, отказ от союза с социалистами в данном случае в глазах современников носил не стратегический, а тактический характер.

Между тем интересно понять. Что же для коммунистов определяло в то время стратегию в этом вопросе?

Ну, разумеется, стратегию определяло общее отношение к партиям социалистов и социал-демократов. И не в одной Германии только. А во всём мире.

Провозглашается обычно, что, объявив социал-демократов на мировой арене врагом чуть ли не более опасным, нежели фашисты, Сталин, если и не расчищал Гитлеру дорогу к власти сознательно, тем не менее, совершил чудовищную ошибку. Которая и привела Гитлера к власти.

Снова всё то же самое послезнание. И снова нежелание понимать, что такого рода стратегия не может являться плодом чьей-то прихоти. Что отношение между этими политическими силами складывалось долгими годами и под влиянием многочисленных событий истории. О которых кому-то не хочется помнить, когда надо кого-то в чём-то обвинить.

Между тем, очевидно, что отношение большевиков к социалистам и социал-демократам не исчерпывалось, естественно, границами только одной Германии. Стратегия этих отношений охватывала весь мир, все страны, включая и собственно Россию.

С точки зрения стратегической, это были отношения самого острого соперничества. Конкуренции. Острейшей борьбы за взгляды и поддержку одной и той же массы людей. Или, говоря языком марксистов, одного и того же класса, интересы которого все они, вроде бы, должны были представлять. Грубо говоря, играли они на одном поле. За симпатии одних и тех же зрителей.

Естественно, что такого рода конкуренция и должна была быть наиболее острой. Ведь если вы представляете интересы разных классов, то особо болезненных точек ежеминутного соприкосновения у вас не может быть по определению. У вас может быть политическая борьба какого угодно накала. Но это борьба неконтактная, если можно так выразиться. Это борьба мировоззрений. Но вот, если в мировоззренческом плане вам воевать вроде бы по большому счёту не за что, а приходится сражаться только за убеждения одних и тех же людей, здесь потасовка получается намного более ожесточённой. По той простой причине, что партии несоциалистические, грубо говоря, никаких голосов приверженцев у вас не отбирают. А партии социалистические отбирают у вас голоса самым непосредственным образом. Отбирая у вас голоса, они отбирают у вас влияние. И не влияние вообще. А влияние в той самой среде, в которой вы и существуете. И в результате выливается всё это в самую ожесточённую, иногда смертельную, схватку.

На международном уровне это привело к размежеванию не много не мало, а между целыми интернационалами. Размежевание это началось сразу с 1919 года, когда в пику Второму, в Москве был создан Третий Интернационал. И, говоря о политике коммунистов Германии по отношению к социалистам Германии, нельзя забывать, что она никак не могла не учитывать отношения между этими двумя интернационалами. А отношения эти были обычно самыми напряжёнными и жёсткими. Причём не только на поле Германии, но и на иных полях. Между коммунистами и социалистами многих других стран. По всему миру.

На отношения эти, естественно, влияли не только общие соображения изначального соперничества. Идеология, так сказать. Но и вполне определённые события. Конкретные случаи взаимных столкновений. Подножек. Ударов в спину. Причём с обеих сторон, это надо твёрдо помнить, дабы не впадать в эйфорию односторонних обвинений.

Совсем небольшой и частный, казалось бы, пример. В 1932 году, незадолго до прихода Гитлера к власти в Германии, на другом конце света, на Дальнем Востоке, произошли знаменательные события. Японская армия вторглась на территорию континентального Китая и захватила Манчжурию. Эти события положили начало длительной и кровопролитной войне между Японией и Китаем. Эти же события вывели непосредственно на границы СССР сильного и опасного противника.

Для СССР это явилось, конечно же, крайне болезненным и неприятным развитием событий. Прямо влияющим на безопасность страны. И не только в этом конкретном моменте, разумеется, а в длительной исторической перспективе. Возник узел напряженности непосредственно вблизи советских границ. Возникла прямая и недвусмысленная военная угроза.

Как же отреагировал на это Второй (социалистический) интернационал?

Об оценке его позиции в глазах коммунистов было исчерпывающе сказано в сентябре 1932 года на Двенадцатом пленуме Исполкома Коминтерна.

"... Резолюция, принятая XII пленумом ИККИ по докладу т. Окано

1. Период относительной устойчивости в международных отношениях закончился. Происшедшее при полной и открытой поддержке Франции и скрытой поддержке Англии нападение японского империализма на Китай является началом новой империалистической войны...

2. ...Манчжурия превращена усилиями японского империализма, при поддержке Франции и Англии, в плацдарм для нападения на СССР. Одновременно под руководством Франции ведется непосредственная подготовка интервенции против СССР в Польше, Румынии, прибалтийских странах и т. д. Над Союзом Советских Социалистических Республик висит угроза непосредственной военной интервенции.

3. Новая империалистическая война, новая интервенция против СССР несет с собой невиданные даже /20/ во время первой мировой империалистической бойни страдания, лишения, кровавые жертвы для рабочих и трудящихся всего мира. Обострение всех форм буржуазной диктатуры, усиление реакции, рост фашизма, преследование революционного движения, расстрелы и виселицы являются уже сейчас подготовкой тыла для империалистической войны и военной интервенции в СССР.

XII пленум ИККИ считает важнейшей задачей всех компартий организацию и возглавление борьбы рабочих и крестьян и всех трудящихся для защиты Китая и китайской революции, для защиты отечества рабочих всех стран - СССР против надвинувшейся военной интервенции, для защиты трудящихся капиталистических стран от новой империалистической войны.

4. Руководители II интернационала и его партий за время дальневосточной войны меняли свою тактику, смотря по потребностям своей буржуазии. В начале войны против Китая они призывали рабочих к поддержке Лиги наций, изображая Лигу и пакт Келлога орудием мира. Они поддерживали политику своих буржуазных правительств, выступали только с критикой империалистических правительств других стран, объявляли нападение Японии на Китай далекой колониальной войной, не затрагивающей интересы рабочего класса в Европе или Америке, предлагали рабочим в качестве средства борьбы против войны обращение к Лиге нацией и к своим правительствам. Они либо обходили полным молчанием угрозу интервенции против СССР, либо прямо обманывали массы, что СССР якобы не угрожает интервенция. И в то же время партии II интернационала усиливали антисоветскую клеветническую кампанию и старались ослабить влияние мирной политики СССР. на трудящиеся массы, поддерживая плохо замаскированную агрессивную политику империалистических правительств против пред- /21/ ложений СССР о полном разоружении. Реформистские профсоюзы саботировали борьбу против военного производства и военных перевозок для Японии, утверждали, что война ликвидирует безработицу. Японские социал-демократы, находящиеся в связи со II и Амстердамским интернационалами, целиком и полностью поддерживали грабительскую войну японской буржуазии, утверждали, что эта война есть путь к социализму. Эта позиция японской социал-демократии является показателем того, какую позицию займет вся мировая социал-демократия при возникновении новой империалистической войны.

В дальнейшем, под давлением масс, исполком II интернационала в Цюрихе принимает резолюцию формально против империалистической войны и за защиту СССР, переходя с позиций интервенции и поддержки контрреволюционных выступлений против советской власти на позиции формальной нейтральности и словесной защиты СССР. На деле однако партии II интернационала продолжают клеветническую антисоветскую кампанию, поддерживая русских меньшевиков-интервентов, саботируют все конкретные действия рабочих против военного производства и военных перевозок для Японии, продолжают сеять пацифистские иллюзии с целью отвлечь массы от действительной борьбы против империалистической войны и военной интервенции, бойкотируют антивоенный амстердамский конгресс, участвуют в подготовке и организации империалистической войны и военной интервенции, поддерживая в каждой стране свое буржуазное правительство..."

Так что, когда говорят о неких ошибках Сталина в отношении союза с социал-демократами Германии, его позднейшие критики забывают о том, что отношение это было частью общей картины взаимных отношений коммунистов и социалистов по всему миру.

Кроме того. На общее отношение к социал-демократии как самого Сталина, так и всей без исключения верхушки ВКП (б), накладывало, несомненно, значительный отпечаток взаимное отношение большевиков и социалистических партий в самой России. На протяжении всей их недолгой, но бурной истории.

Как известно, само большевистское течение зародилось и оформилось, как непримиримое и радикальное крыло Российской Социал-демократической рабочей партии. Напомню, что партия большевиков до 1917 года именовалась тоже социал-демократической (РСДРП) с неприметным, но существенным добавлением в скобочках буквы "б".

Другая, большая часть российской социал-демократии, приняв скромное самоназвание "меньшевиков", являлась реальной силой, значительно уменьшавшей влияние большевистской партии как в России, так и на международной арене. А влияние, это не просто голоса приверженцев. Это средства, прежде всего денежные, которые могли привлечь российские социал-демократы от своих сторонников. А деньги, это - типографии, бумага, жалование журналистам, нелегальное проживание. Да и легальное, кстати, тоже. Особенно в эмиграциях. Из этих средств большевикам, в отличие от меньшевиков, обычно доставались крохи. Не зря приходилось кому-то из них осваивать специфическое ремесло вульгарных налётчиков на банковскую наличность. Не от хорошей жизни. На фоне вполне респектабельного существования меньшевистской партии.

После Февральской революции меньшевики (Скобелев, Церетели, Гвоздев, Никитин и Малянтович) входили в состав Временного правительства. Того самого правительства, которое большевики свергли в ходе вооружённого переворота.

Меньшевики же имели после февраля 1917 года огромное влияние в Советах, где гремели имена Чхеидзе, Церетели, Дана. Это влияние большевикам пришлось устранять с огромным трудом.

И было это совсем недавно, даже и по меркам начала тридцатых годов. Вот сами вы помните события, которые происходили с вами десять лет назад? Хорошо помните? Так почему же вы думаете, что так же хорошо не помнили большевики события Гражданской войны, закончившейся примерно так же недавно? По отношению к тридцатому году, например?

Ещё большие счёты были у большевиков к другому представителю социалистических сил в России. К Партии социалистов-революционеров. Партия эсэров, кстати, входила во всё тот же упомянутый Второй Интернационал.

Эсеры тоже участвовали в коалиционном Временном правительстве. Более того, это правительство и возглавлял в октябре 1917 года социалист-революционер, знаменитый А. Ф. Керенский. Членами партии эсеров были его министры Чернов и Авксентьев.

Социалисты-революционеры победили на выборах в Учредительное Собрание. Его председателем был избран лидер эсеров, всё тот же В. М. Чернов. Учредительное собрание, которое с полным правом может именоваться эсэровским, было, как известно, разогнано большевиками в январе 1918 года.

В начале июня 1918 г. эсеры, опираясь на поддержку восставшего Чехословацкого корпуса, образовали в Самаре Комитет членов Учредительного собрания (КОМУЧ) под председательством В. К. Вольского. Была создана Народная армия КОМУЧа.

В июле 1918 года в Москве произошло восстание левых эсеров.

30 августа было совершено покушение на Ленина. Стало известно, что задержанная по подозрению в этом покушении Ф. Каплан в ссылке примкнула к эсэрам. На допросе Каплан заявила, что симпатизировала режиму КОМУЧа и лидеру эсеров Чернову. В 1922 году, на открытом политическом судебном процессе над лидерами партии эсеров стало известно, что подготовкой этого покушения занималась боевая группа именно этой партии. Как сегодня не относиться к достоверности этих фактов, очень трудно представить себе, что эсэры были к этому совсем уж никак не причастны. Это сегодня. А тогда в этом были уверены поголовно все.

Тем более, на фоне деятельности других видных эсэров. Таких, например, как Борис Савинков. Руководитель боевой организации партии эсеров. Заговорщик, террорист, участник белого движения. Уж его-то похождения отнести к чекистской провокации было бы совсем уже затруднительно.

Именно социалист-революционер Савинков был одним из тех, кто деятельно занимался формированием Добровольческой армии.

Именно социалист-революционер Савинков в 1918 году создал в Москве подпольный "Союз защиты Родины и Свободы". Надо отметить, что организация эта, по сравнению с остальными подобными антисоветскими образованиями того времени, была наиболее серьёзной и опасной силой, имевшей тогда реальные шансы на успех.

Именно социалист-революционер Савинков стоял во главе подготовки кровавых мятежей против советской власти в Ярославле, Рыбинске и Муроме летом 1918 года. Мятежей, отличившихся такой запредельной жестокостью их участников по отношению к советским активистам, попавшим в их руки, что перед ней меркла жестокость любых расправ как белой, так и красной армий.

После подавления этих восстаний Савинков скрылся в занятую восставшими чехами Казань. Затем некоторое время состоял в отряде Каппеля. Потом приехал в Уфу, некоторое время рассматривался в качестве кандидата на пост министра иностранных дел в составе правительства уфимской Директории. По поручению председателя этой Директории эсэра Авксентьева уехал с военной миссией во Францию. В 1919 году вёл переговоры с правительствами Антанты о помощи Белому движению. Встречался лично с Пилсудским и Черчиллем.

В 1920 году участвовал в подготовке антисоветских военных отрядов под командованием Булак-Балаховича.

А ведь с 1920 года до 1930 года прошло всего 10 лет...

Кому-то не достаточно? Или и дальше будем возмущаться непонятной и безосновательной враждебностью кровавого Сталина к белым и пушистым социалистам?

Или, может быть, немецкие коммунисты относились к немецким же социалистам с большей терпимостью? И вынуждены были отказаться от своей заветной мечты по всемерному братанию с этой политической силой только лишь под нажимом Сталина?

Так чего же проще. Надо просто заглянуть в историю взаимных отношений теперь уже этих политических сил опять же всего на несколько лет назад. Когда во времена ноябрьской революции 1918 года в Германии, положившей начало Веймарской республике, именно социалисты и пришли тогда к власти. Именно респектабельные социалисты Эберт и Носке жестоко подавили тогда выступления немецких коммунистов и крайне левых социал-демократов. Именно эти социалисты стояли за бессудной казнью, а фактически убийством в 1919 году Розы Люксембург и Карла Либкнехта. По этому поводу социал-демократ Густав Носке сказал тогда: "Пожалуй, кто-то же должен быть кровавой собакой. Я не страшусь ответственности" (нем. Meinetwegen! Einer muss der Bluthund werden, ich scheue die Verantwortung nicht).

И позднее, в двадцатых уже годах многократно кроваво сталкивались между собой коммунисты и социал-демократы.

В данном случае не так важно, кто и в какой момент был виноватее, кто наступал, а кто отвечал. И дело даже не в том, что виновных и невиновных здесь, по большому счёту, не было. Была политика, кровавая и жестокая. Самое же главное здесь заключено в том обстоятельстве, что политика эта формировала взаимное отношение неприятия этих партий.

А вот это как раз обычно не упоминается, когда произносят обличительные речи об упущенных возможностях по формированию некого единого блока коммунистов и социалистов. Этого как бы никто не помнит. Этого как будто никогда не было. Только лишь сталинские закулисные жестокости заставляли германских коммунистов относиться к социал-демократам совсем не так, как принято относиться к нежно любимым братьям...

Кстати. Осенью 1932 года Георгий Димитров предложил всё-таки на пленуме ИККИ обратиться к немецким рабочим с призывом создавать совместно избранные органы (коммунистов и социал-демократов) для общих боевых выступлений против фашизма.

Однако руководство ИККИ это предложение отвергло. Было это как раз на упомянутом уже Двенадцатом пленуме. На этом пленуме именно Тельман и другие ораторы, оценивая положение в Германии, настойчиво повторяли, что социал-демократия остается главной социальной базой немецкой буржуазии, которая все более использует "социал-фашистское движение в качестве непосредственной опоры фашистской диктатуры".

И это не было, естественно, сиюминутным настроением руководства Компартии Германии. Это было опять же долговременной её политикой. Выстраиваемой на основании долговременных их взаимоотношений.

Из речи Тельмана 21 июля 1930 года.

"...Социал-демократия, которая начиная с прошлых выборов в рейхстаг до марта этого года вместе с буржуазными партиями сидела в одном правительстве, несет полную и неограниченную ответственность за грабительский курс и таким образом создала предпосылки для фашистских методов буржуазии. Социал-демократия, которая до майских выборов 1928 года огромными обещаниями, якобы радикальными фразами пыталась обмануть массы избирателей, после выборов не выполнила ни одного обещания из тех, что дала, но выбросила за борт все, за что ее собственные сторонники отдавали ей голоса. Начиная со строительства броненосцев, до отказа от кормления детей [из малообеспеченных семей] и вплоть до многократного ограбления страхования для безработных - цепь глубочайшего предательства. И такой же размах социал-демократических предательств как и в экономике, социальных и культурных вопросах рабочего класса мы видим также в роли СДПГ при воплощении фашистских методов буржуазии. Разве это не была правящая СДПГ, разве это не был Северинг, который запретил союз красных фронтовиков, несмотря на демагогические обещания на выборах, запретил эту единственную антифашистскую борющуюся организацию немецкого пролетариата и таким образом помог фашистским ордам Гитлера Сельдте и Дюстерберга? Разве это не было социал-демократическое правительство Пруссии, которое одним взмахом руки Гинденбурга отменило запрет "стального шлема", который и до этого был только формальностью? Разве это не была правящая социал-демократия, которая виновата в 33 смертных жертвах берлинского кровавого мая 1929 года, которая насмерть забила 33 человека своими полицейскими? И разве это не была социал-демократия вообще, которая применением параграфа 48 диктатуры рейхспрезидента обогнала остальные буржуазные партии? Разве социал-демократический предшественник Гинденбурга Фридрих Эберт не применил параграф 48 точно так же цинично и жестоко в революционном кризисе того времени, чтобы штаками рейхсвера под командованием генерала фон Секта с одновременным запретом компартии не стабилизировал капиталистическое классовое господство, которое было под угрозой?

Но и политика социал-фашистов в последние дни подтверждает эту картину. Еще под свежим впечатлением наглого нарушения конституции, нарушения закона и правительством Брюнинга - когда оно применило параграф 48 для запуска своей грабительской программы - социал-демократическая фракция в рейхстаге не испугалась отклонить коммунистический вотум недоверия правительству Брюнинга вместе с немецко-национальной партией Гугенберга. Таким образом она помогла правительству по параграфу 48 вотумом доверия, который был не заслужен и на который не надеялись. Их новые попытки провалились из-за отказа партий буржуазного блока.

Сейчас, когда СДПГ загнана в угол политикой коммунистической партии и возрастающим возмущением среди социал-демократических членов партии, то она на последнем заседании рейхстага была вынуждена отойти от своей политики и с коммунистами голосовать за снятие указа Брюнинга. Но демагогические надежды партии традиционного обмана во время предвыборной борьбы, т.е. СДПГ, чтобы этой единственной акцией, этим вынужденным голосованием отрицать свою прежнюю политику, являются напрасными. На грядущих выборах массы не только ткнут их носом в их невыполненные обещания партии Германа Мюллера, Хилфердинга, Северинга, Виссела, обещания от мая 1928 года, не только цепь их почти двухгодового предательства коалиционного правительства, но еще и выставят на осуждение общественности всю позорную практику социал-фашизма за последние месяцы с того момента , как удар буржуазии выбил СДПГ из министерских кресел. Грядущая предвыборная борьба явится массовой мобилизацией против фашизма, которая приведет к сведению счетов с федеральными товарищами (соратниками) и подготовителями пути для фашистской диктатуры, с социал-демократическими лакеями финансового капитала. Это будет основательное, пролетарское сведение счетов. Коммунистическая партия вступает в эту борьбу как единственная партия, которая показывает массам выход из рабских цепей плана Юнга, против душащей руки голода, экономического кризиса, бедствий сотен тысяч и миллионов, показывает действительное решение проблемы. КПГ, которая одна борется против капиталистической системы в ее основе, смогла разоблачить буржуазную социал-демократическую ложь о якобы "облегчениях плана Юнга" с его самого начала. Она показала пролетарский выход из угрожающей катастрофы путем преодоления капиталистической системы, путем победы социализма, господства рабочего класса, разрыв рабских цепей - по героическому примеру освобожденных рабочих и крестьян СССР. КПГ показывает широчайшим массам программу грядущей победоносной пролетарской революции...

"Гамбургская народная газета", 21 июля 1930 года".

Принято почему-то считать, что социал-демократы были тогда ближе к коммунистам, нежели к национал-социалистам. А потому и союз с ними можно было заключать без особого напряжения.

На самом деле в этом своём выступлении (как и в других своих речах) Тельман совершенно определённо показал именно своё личное отношение к этой политической силе. Во всяком случае, нельзя не признать его убеждённости (да и правоты, в конечном счёте), что именно непоследовательная и соглашательская политика социал-демократов объективно расчищала на политической арене Германии путь для триумфа Гитлера. То, что ждала их впоследствии судьба не намного благополучнее судьбы немецких коммунистов, это уже дело другое...

Кроме того. Рассуждения о неких возможностях к заключению союза коммунистов с социал-демократами в Германии не учитывает обычно и ещё один, совсем простой фактор. А пошли бы эти самые социалисты на более-менее равноправный союз с коммунистами? Ведь практически все политические силы Германии так или иначе заключали между собой некие коалиционные соглашения. Кроме коммунистов. И не только вследствие их непримиримости. Но и потому, что программой Коммунистической партии Германии предусматривались такие вещи, как революционное низвержение капиталистического общественного строя, введение диктатуры пролетариата, отмену всех прав и привилегий господствующих классов, ликвидацию крупной частной собственности на средства производства и всякой эксплуатации.

Такие идейные установки не могли не отталкивать, естественно, любых потенциальных союзников по любому предвыборному блоку. В том числе, должны они были отталкивать, естественно, и социал-демократов, которые не могли не понимать, что против такой гипотетической коалиции сразу же выступят силы не только правые, но отшатнутся от них даже и политические партии умеренные, партии центристской направленности.

В июле 1932 года канцлер фон Папен самоуправно разогнал правительство Пруссии, где большинство составляли как раз социал-демократы. Поводом для разгона явилось заявление Папена о фактическом сговоре этого правительства с коммунистами. В ответ на это Тельман обратился к социал-демократам с предложением организовать всеобщую забастовку. Так что, вот, пожалуйста, были, оказывается, случаи, когда немецкие коммунисты предлагали свою помощь социал-демократам. А какой получили на это ответ?

Это предложение немецких коммунистов лидеры социал-демократов и профсоюзов (где были сильны позиции СДПГ) долго обсуждалось. И в результате было отклонено.

Или другая ситуация, более поздняя. Сразу же после назначения Гитлера канцлером ЦК КПГ обратился к руководству СДПГ с предложением о совместной организации всеобщей забастовки в Германии. Социал-демократы ответили отказом и на это предложение.

Или совсем уже показательно отношение социал-демократов к коммунистам было предъявлено на последних президентских выборах, состоявшихся в довоенной Германии в марте-апреле 1932 года.

КПГ выдвинула тогда своего кандидата в президенты - Эрнста Тельмана. Да, действительно, коммунисты не предлагали СДПГ объединяться на этих выборах. Ну а что, нечто объединительное предлагали коммунистам сами социал-демократы? Тем более, что СДПГ не стала выдвигать своего кандидата. Казалось бы, если нет своего собственного кандидата, почему бы не выдвинуть единого кандидата от левых сил?

Как бы не так.

Социал-демократы не стали поддерживать Тельмана. Впрочем, это как раз ясно. Но они даже не предложили коммунистам выдвинуть единого левого кандидата (пусть и не Тельмана). Вместо этого они призвали членов СДПГ и сочувствующих им избирателей голосовать за Гинденбурга.

Какой, простите, был возможен здесь для коммунистов блок с социалистами? Поддержать вместе с социал-демократами кандидатуру Гинденбурга?

Коммунисты шли на эти выборы под лозунгом: "Кто голосует за Гинденбурга, тот голосует за Гитлера, кто голосует за Гитлера, тот голосует за войну".

Социал-демократы выдвинули лозунг: "Кто выбирает Гинденбурга, тот бьет по Гитлеру".

Ну, и кто в результате оказался прав?

Именно Гинденбург и назначил впоследствии Гитлера рейхсканцлером. И вовсе не потому, что был вынужден это сделать. Дело в том, что Гинденбург в своей деятельности вообще не очень считался с рейхстагом. Поскольку рейхспрезидент имел в то время вес намного больший, чем имеет сейчас президент ФРГ. Согласно Веймарской конституции этот пост был тогда величиной много весомее того же рейхсканцлера. И в условиях разразившегося экономического кризиса, повлекшего за собой кризис политический, Гинденбург назначал на должность главы правительства политиков, вовсе не представлявших парламентское большинство. Надо сказать, что право назначения канцлера согласно статье 53 всё той же Веймарской конституции было закреплено за президентом, и поэтому при доверии президента и в условиях чрезвычайного положения правительство могло быть сформировано меньшинством.

Так, в марте 1930 года он отправил в отставку коалиционное правительство во главе с социал-демократом Г. Мюллером. Это было последнее правительство Веймарской Германии, сформированное на основании парламентского большинства. Канцлером Гинденбург назначил Брюнинга, руководителя фракции католической партии Центра, не имевшей в парламенте большинства.

В том же 1930 году Гинденбург своим декретом наделил канцлера чрезвычайными полномочиями. После того, как рейхстаг признал этот декрет неконституционным, он просто распустил его. На новых парламентских выборах 1930 года больше всего голосов собрали социал-демократы - 24,5%. Второе место сенсационно заняли национал-социалисты - 18,3% голосов избирателей. Всего два года назад, на парламентских выборах 1928 года они смогли набрать всего лишь 2,6%. И вдруг такой ошеломительный взлёт. Кризис, всё тот же жесточайший экономический кризис, вот великий катализатор склонения общественного мнения к состоянию нетерпимости. Коммунисты - 13,1%. И только на четвёртом месте партия Центра - 11,8%. Канцлером, тем не менее, остался представитель этой самой, четвёртой партии, Генрих Брюнинг.

Будучи избран на второй срок в 1932 году, Гинденбург отправляет в отставку Брюнинга и назначает канцлером фон Папена, представителя опять-таки партии Центра, но уже самого правого её крыла, смыкавшегося с немецкими националистами. Снова представителя далеко не первой по представительству в Рейхстаге партии.

В ноябре 1932 года фон Папен уходит в отставку. Гинденбург назначает канцлером вовсе беспартийного генерала Шлейхера, военного министра из своего ближайшего окружения.

Ясно же, как белый день, что Гинденбург не хотел видеть во главе правительства не только коммунистов (это даже не обсуждалось), но даже и социал-демократов. Неужели это не видно невооружённым глазом?

Тогда о какой вероятности успеха блока коммунистов и социалистов может идти речь?

Ведь это тот же самый Гинденбург, который не только назначил Гитлера главой правительства (это все помнят), но это и тот же самый Гинденбург, который на четвёртый день после назначения Гитлера подписал Декрет "О защите немецкого народа", ограничивший свободы прессы и собраний. Именно этот декрет Гинденбурга от 4 февраля 1933 года стал основанием для запрета оппозиционных газет и публичных выступлений. Иными словами, именно Гинденбург положил начало личной диктатуре Гитлера.

[Cкрыть]

Много буков - часть 3Нажмите здесь!

  ***

И последнее. Ну, хорошо. Допустим, блок коммунистов и социалистов состоялся. И что это дало бы в действительности? Даже в случае успеха этого блока?

Гинденбург никогда не назначил бы главой правительства коммуниста. Это, по-моему, дважды два. Но если бы такой блок возглавлял социалист, то и тогда этот президент в это время никогда не назначил бы его рейхсканцлером. Он со всей очевидностью не хотел этого делать, даже когда социал-демократы дистанцировались от КПГ. А уж если бы они победили в альянсе с КПГ, разговор с Гинденбургом вообще стал бы бессмысленен с порога.

Такая ситуация неизбежно сложилась бы даже в том случае, если бы блок этот получил большинство в рейхстаге.

Но были ли у такого блока шансы даже на простое большинство?

Так ведь на самом деле их же не было, этих шансов.

Обычно сравнивают цифры голосов за нацистов, противопоставляя им совокупную сумму голосов, поданных за коммунистов и социал-демократов. Добросовестно "забывая" о том, что на стороне НСДАП были и другие парламентские партии. Даже при условии раздрая между КПГ и СДПГ. А уж, если противоречия эти удалось бы преодолеть...

Впрочем, можно даже не рассматривать ситуацию, когда все политические партии правого спектра и центра неизбежно объединились бы для противодействия союзу КПГ и СДПГ.

Посмотрим реальные цифры результатов выборов в Рейхстаг.

Результаты выборов 1930 года здесь уже приводились. Повторю. СДПГ - 24,5%. КПГ - 13,1%. В сумме это даёт 37,6% голосов избирателей. Даже такой союз не способен, естественно, доминировать в парламенте. Но здесь ещё разговор о союзе, естественно не шёл. Гитлеру здесь власть никто ещё не предлагал.

Следующие выборы состоялись через два года. Июль 1932 года. СДПГ - 21,6%. КПГ - 14,6%. В сумме это даёт 36,2%. НСДАП (одна, без других правых партий) получает на этих выборах 37,4%. То есть, больше, чем социалисты и коммунисты вместе взятые.

Выборы в ноябре того же 1932 года. СДПГ - 20,5%. КПГ - 16,9%. Иными словами, вместе взятые, эти левые партии набрали 37,4% голосов. Национал-социалисты получили на этих выборах несколько меньше - 33,1%.

Именно это соотношение и является до сего дня основанием для ритуальных рыданий про упущенный шанс, про глупую и недальновидную политику, про чудовищные просчёты и преступные ошибки Тельмана и Сталина. Впрочем, кому интересен сегодня Тельман? Он объявляется невинной жертвой тиранического давления на него Сталина. Который во всём и виноват. Который нарочно запретил Тельману... Чтобы протолкнуть к власти Гитлера...

По этому поводу позвольте-ка задать всего один маленький и совсем простой вопрос.

А что, нацисты не имели никаких союзников в политическом пространстве Германии? И разве не надо, говоря о совокупных голосах социалистов и коммунистов, подумать и о совокупных голосах национал-социалистов и других националистических партий Германии?

Между тем, одна из влиятельных партий правого толка, Немецкая национальная народная партия (DNVP), чьё сотрудничество с нацистами началось примерно с 1924 года, получила на этих же выборах 8,6% голосов. Плюсуем к голосам нацистов. Получаем цифру 41,7% голосов. Против совокупного избирательного потенциала СДПГ и КПГ 37,4% голосов. Ну, и?.. Что и больше чего?

Представители ДНВП, кстати, вошли чуть позже в первый кабинет Гитлера.

Это без учёта ещё и голосов, отданных за Немецкую народную партию (1,9%) и Баварскую народную партию (2,1%). Мелочь, конечно. Но мелочь отнюдь не в пользу левых сил.

Собственно, Гинденбург и отдал-то власть Гитлеру, как представителю именно всех националистических сил Германии, а не как фюреру одной только партии. Это потом уже, когда Гитлер станет фюрером всей Германии, члены этих партий благополучно вольются в НСДАП.

Ну, а дальше совсем всё просто.

Вскоре после ноябрьских выборов фон Папен уходит в отставку.

19 ноября 1932 года. Ряд промышленников, банкиров и землевладельцев направляют Гинденбургу петицию с просьбой назначить рейхсканцлером Адольфа Гитлера.

2 декабря 1932 года. Новым рейхсканцлером с сохранением должности военного министра назначен генерал Курт фон Шлейхер.

4 января 1933 года: Встреча фон Папена с Гитлером в доме банкира Шрёдера.

28 января 1933 года. Отставка фон Шлейхера.

30 января 1933 года. Адольф Гитлер назначен рейхсканцлером Веймарской республики. В кабинет Гитлера вначале вошли только два члена НСДАП - Вильгельм Фрик в качестве министра внутренних дел и Герман Геринг как министр без портфеля.

1 февраля 1933 года. Роспуск рейхстага рейхспрезидентом Гинденбургом.

3 февраля 1933 года. Гитлер в присутствии руководства рейхсвера заявляет в качестве цели своей политики "завоевание нового жизненного пространства на востоке и его беспощадной германизации".

4 февраля 1933 года. Декрет рейхспрезидента Гинденбурга "О защите немецкого народа", ограничивший свободу прессы и собраний.

4 февраля 1933 года. Геринг в качестве уполномоченного, исполняющего обязанности министра внутренних дел Пруссии, издаёт приказ о принудительном роспуске всех представительных органов власти в Пруссии и назначении новых выборов на 12 марта.

20 февраля 1933 года. На секретной встрече Гитлера с 25 промышленниками на предвыборную кампанию ими было предоставлено 3 миллиона рейхсмарок.

27 февраля 1933 года. Поджог Рейхстага.

28 февраля 1933 года. В ответ на поджог Рейхстага был издан декрет "О защите народа и государства", прекративший действие основных прав и свобод.

28 февраля 1933 года. Декрет рейхспрезидента Гинденбурга "Против предательства немецкого народа и происков изменников родины".

3 марта 1933 года. Арестован Тельман. Идут аресты коммунистов.

5 марта 1933 года. Выборы в рейхстаг.

Несмотря на серьёзные препятствия, созданные НСДАП другим партиям, национал-социалистам не удаётся получить абсолютного большинства в парламенте. Тем не менее. НСДАП получает 43,9% голосов избирателей. Немецкая национальная народная партия, шедшая на выборы в одном блоке с нацистами, прибавляет этому блоку свои 7,9% голосов. В сумме этот блок набирает таким образом 51,8% голосов избирателей. СДПГ - 18,3%. КПГ - 12,3%. Впрочем, это уже не имеет никакого значения.

8 марта 1933 года. Отзыв мандатов у депутатов от КПГ, их места в парламенте считаются ликвидированными.

Декрет об этом одобрен рейхспрезидентом Гинденбургом.

20 марта 1933 года. Создание концентрационного лагеря Дахау недалеко от Мюнхена.

21 марта 1933 года. "День Потсдама". Учредительное заседание нового рейхстага, прошедшее в отсутствие социал-демократов и коммунистов. Но в присутствии Гинденбурга.

21 марта 1933 года. Декрет рейхспрезидента Гинденбурга "О защите от вероломных нападок на правительство национального восстания".

23 марта 1933 года. Рейхстаг принимает Закон "О чрезвычайных полномочиях", передавший законодательную власть в руки имперского правительства. Депутаты рейхстага от КПГ уже, естественно, не принимали участия в голосовании. Присутствовавшие депутаты от СДПГ проголосовали против закона. Однако закон был полностью поддержан депутатами всех других партий. Он был принят конституционным большинством и подписан рейхсканцлером Гитлером и рейхспрезидентом Гинденбургом.

Обратите внимание. Президент Гинденбург публично (в названии подписанного им законодательного акта, куда уж публичнее) называет правительство Гитлера правительством национального восстания. И издаёт свой декрет в защиту правительства этого самого восстания.

Вот скажите. Когда и каким образом этот президент мог не назначить Гитлера рейхсканцлером? Когда и каким образом этот президент обратил бы внимание на совокупные голоса гипотетического блока коммунистов и социал-демократов?

Впрочем, мы видим на самом деле, каким образом он обратил на них внимание. Компартия Германии была запрещена при его полном одобрении. 22 июня 1933 года при его же полном одобрении была запрещена Социал-демократическая партия Германии. Он же одобрил обвинение СДПГ в государственной измене.

Достаточно часто рейхспрезидент Веймарской республики Пауль фон Гинденбург изображается этаким выжившим от старости из ума простаком, не очень понимавшим, что вокруг него происходит. Простаком, которого обвели вокруг пальца. Обманом вынудили назначить Гитлера рейхсканцлером. После чего он чуть ли не горько сожалел о содеянном.

А получается на самом деле, что именно Гинденбург принял активное участие в этом самом "национальном восстании", ликвидировавшим Веймарскую республику. Все его первоначальные колебания по поводу Гитлера касались исключительно кастовых предрассудков прусского дворянина, генерал-фельдмаршала, по поводу серьёзности фигуры отставного ефрейтора. И всё. Как только сам он убедился, что с Гитлером можно иметь дело, он тут же протянул ему руку. Точно так же как вскоре вытянут перед фюрером свои руки в нацистском приветствии высшие офицеры Вермахта.

И это ещё при том, что в статье не рассматривалась детально и совершенно обратная тенденция в случае, если бы такой блок состоялся. А именно, не рассматривается вероятность активной консолидации против этого блока всех остальных политических сил Германии, не только правых и националистических, но и умеренно центристских. А то, что партия Центра, например, для такого рода альянса вполне к тому времени созрела, показывает ближайшее после января 1933 года будущее. А именно. Вполне органичное и скорое врастание центристского электората в национал-социалистическую систему.

Это же понимали, судя по всему, руководители коммунистов как в Берлине, так и в Москве. И потому там прилагались вполне определённые усилия для развития активных внепарламентских способов борьбы. За всеми рассуждениями о перспективах и раскладах парламентского противостояния нацистов и коммунистов, в настоящей статье сознательно не упоминался и тот очевидный факт, что обе эти партии вели друг против друга ожесточённую внепарламентскую борьбу. О том, что КПГ и не была никогда в полном смысле этого слова чисто парламентской силой. Во многом она опиралась на так называемую уличную демократию. Кроме того, КПГ старалась активно воздействовать в свою пользу на забастовочное движение в Германии того времени. И ставка во многом делалась именно на эти внепарламентские формы борьбы.

Но даже без рассмотрения плюсов и минусов этого дополнительного оружия в противостоянии нацистов и коммунистов, думаю, ясно, что никакие чисто парламентские комбинации и не могли в тех условиях воспрепятствовать победе в Германии нацистов.

Так что рассуждения о неких гипотетических блоках и коалициях КПГ и СДПГ, отсутствие которых и привело, якобы, Гитлера к власти, видятся на фоне всего изложенного с убедительностью басни. Прочитанной хорошо поставленным голосом, с артистическими придыханиями и жестикуляциями. В полном соответствии с правдой образа. Но образа придуманного от начала и до конца.

***

А вообще-то говоря, обвинения в том, что Тельман не желал блокироваться с социалистами только лишь по причине давления на него Сталина, достаточно забавны. Именно сейчас. И именно в России.

Потому что именно в России есть сегодня в политическом пространстве деятель, который имеет намного меньше оснований для амбиций при возможном блокировании с любыми родственными ему политическими силами, нежели имел их Тельман. И, тем не менее, с завидным постоянством вот уже двадцать лет почти неизменно отказывается от любых блоков и коалиций с ними. Зовут этого деятеля Григорий Явлинский.

Двадцать лет этот человек отказывался от предвыборных блоков или разрушал любые политические альянсы либеральных сил только по одной причине. Если в альянсе главной фигурой не являлся он сам единолично, то этот альянс его не устраивал. Двадцать лет. Сколько было проектов. ДВР, СПС. Сколько людей уговаривали его, предлагали самые заманчивые перспективы. Либерал на либерале. Нет. Отказал всем.

Представим себе ситуацию, что от создания подобного альянса "Яблока" и других либеральных сил зависело бы установление преграды для прихода к власти в России неких страшных и невообразимо диктаторских сил.

Вопрос.

Кто-то может себе представить, что г-н Явлинский согласился бы на такой предвыборный блок при условии, что сам он в этом блоке будет играть вторую роль? Теоретически, кто-то прекраснодушный и сможет, возможно, представить себе такое. А вот на практике мы уже двадцать лет видим, что на подобное условие он не согласится, даже если от этого будет зависеть конец света.

Теперь обратим внимание на основания для подобного рода амбиций.

Явлинский собирает сейчас неизменно от силы три-четыре процента голосов избирателей. От блоков с родственными политическими силами отказывается. При этом никому не приходит в голову объяснить это воздействием на него из-за рубежа.

Тельман собирал по 10-17 процентов голосов избирателей. То есть, влиянием на политической арене пользовался многократно большим, нежели Явлинский. А значит, амбиции должен был иметь как минимум не меньшие. Однако никому не приходит в голову принять эти самые амбиции во внимание. А ведь и Тельману никогда не светило в блоке с социалистами занять главенствующую позицию. Потому, хотя бы, что КПГ неизменно набирала голосов меньше, чем СДПГ. А он, предположим, хотел быть только первым.

Далее. "Яблоко" с течением времени неизменно теряла голоса избирателей, набирая от выборов к выборам всё меньше голосов. Последние выборы - исключение, но здесь сыграл роль мощный протестный фактор, увеличивший голоса практически всех партий, оппозиционных Единой России. А без учёта этого обстоятельства, налицо явная потеря влияния на политическом поле России. Но Явлинский альянсами брезгует. И это никого не удивляет.

Тельман от выборов к выборам набирал неизменно всё больше голосов, пусть на несколько процентов, но каждый раз больше. И отбирал он эти голоса примерно в той же пропорции, как СДПГ эти голоса теряла. Иными словами, от выборов к выборам, отбирал симпатии избирателей именно у социалистов, уменьшая тем самым их влияние и увеличивая своё. Но не заключение им блока между КПГ и СДПГ представляется почему-то кому-то неимоверно нелогичным. Настолько, что объяснить его возможно только приказом Сталина, и никак иначе.

Такая вот странная избирательность либерального сознания. Впрочем, при всей общей его причудливости, ничего удивительного в такой избирательности, конечно, нет.

Итак.

Из всего изложенного следует, что возможное объединение коммунистов и социалистов в избирательном процессе Веймарской республики не оказывало в сложившейся исторической обстановке никакого практического влияния на противодействие приходу Гитлера к власти. Такое воздействие было бы возможным в случае, если бы и коммунисты, и социал-демократы пользовались бы в то время в Германии влиянием намного большим, чем это было на самом деле. И, соответственно, если бы нацисты пользовались влиянием существенно меньшим, чем это было в действительности. И, естественно, если бы не оказался на посту президента человек, охотно и с предельной готовностью предавший доверенную ему республику.

Иными словами, вопрос решающей благотворности такого альянса вступает здесь в категорию рассуждений об условиях, при которых бабушка могла бы являться дедушкой.

А потому теория о том, что именно Сталин виновен в приходе к власти Гитлера, поскольку препятствовал коммунистам Германии в объединении с социал-демократами, является несостоятельной. Мягко говоря.

[Cкрыть]

Даже добавить нечего, на мой взгляд.

Автор - Чунихин Владимир Михайлович, всю статью можно прочитать вот здесь : Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое.

С уважением Chaos Destroyer

Изменено 03.03.2013, 19:30:45 пользователем Chaos Destroyer

[Andrex 2]

Собственно, по поводу этой точки зрения в свое время очень хорошо написал один автор, не могу не привести его статью(вернее, вырезку из статьи - сама статья была посвящена несколько другому вопросу, но тоже связанному с Гитлером) :

Осторожно, много буковНажмите здесь!

 Теперь рассмотрим последнюю версию. Версия эта получила некоторую известность с лёгкой руки небезызвестного Владимира Резуна, пишущего свои произведения под псевдонимом Виктор Суворов.

Последнюю силу, на которую указал этот автор, именуют И.В. Сталин. Выразилось его участие в германском избирательном процессе в том влиянии, которое он оказывал на Коммунистическую партию Германии и лично её вождя Эрнста Тельмана.

Именно Сталин, по уверениям Резуна, и привёл Гитлера к власти. Каким образом? Резун выстраивает следующую доказательную цепочку.

Победа Гитлера на выборах не была абсолютной. Голосов, полученных его партией, не хватало для простого уверенного большинства в рейхстаге. А потому, если бы партии, представлявшие левый край избирательного спектра, коммунисты и социал-демократы создали единый блок, противостоящий нацистам, последние имели бы в рейхстаге меньшинство. Поэтому Гинденбург не имел бы конституционной возможности назначить Гитлера канцлером.

Однако коммунисты во главе с Тельманом отказались создать какой-либо блок с социал-демократами. Поэтому и получил Гитлер возможность стать главой правительства. Как лидер партии, набравшей наибольшее количество голосов.

При этом отказ Тельмана в объединении на выборах с социал-демократами не имеет объяснения, поскольку этим шагом он сам и руководимая им коммунистическая партия подписали себе смертный приговор. Объяснить это самоубийственное и необъяснимое решение можно только директивой Сталина, приказавшего ему не иметь никаких отношений с социал-демократами. Таким образом, привела Гитлера к власти именно воля Сталина.

Напомню, что в данном случае представляется доказательный ряд, выдвинутый Резуном. По его мнению, Сталин сознательно привёл Гитлера к власти. Зачем он это сделал? Это видно уже из названия первой из его шумных книг. "Ледокол".

Сталин, по уверениям Резуна, видел в Гитлере этакий ледокол революции. Своей агрессивной политикой Гитлер должен был взорвать благополучие Европы. Развязать новую мировую войну, в которой ослабнут все её участники, и на руинах буржуазных государств создать революционную ситуацию. Затем должно было последовать вторжение Красной Армии в Европу для закрепления победы этой самой Мировой Революции. Так что Гитлера Сталин создавал и приводил к власти как некого провокатора этой самой Революции.

Насколько это объяснение похоже на правду?

Давайте присмотримся.

Речь идёт о начале тридцатых годов. Обратим внимание, что это именно то самое время, когда борьба Сталина с оппозицией внутри страны начинает принимать формы всё более зримого отхода от идеологии мировой пролетарской революции. В 1929 году был выслан из СССР главнейший противник Сталина и одновременно наиболее ярый приверженец мировой революционной доктрины, автор теории перманентной революции, Троцкий. В конце 1932 года следует очередной арест и административная высылка Зиновьева и Каменева, других наиболее авторитетных апологетов идеи мировой революции. Конечно, формально приверженность оппозиции этой идее в вину им публично не ставилась. Речь официально шла об их сопротивлении курсу на построение социализма в одной, отдельно взятой стране. Ясно, однако, что само по себе сопротивление этому курсу не могло питаться никаким иным источником, нежели приверженностью идее мировой революции. Настолько же ясно и другое. Идея возможности построения социализма в одной стране являлась одновременно заведомым отходом от идеи мировой революции.

Именно в это же самое время начинается вполне официальная реабилитация советским социалистическим государством многих сторон общественной жизни и общественного сознания, связанных с отказом от курса на мировую революцию. Именно в это время начинается патриотический ренессанс в советском обществе как противопоставление её идее. Никто, естественно, во всеуслышание не объявлял о похоронах старого проекта. Слишком явно эта смена курса намекала об отходе от идеалов Октябрьского переворота. Слишком далеко это было от публичных мечтаний вождя и учителя Сталина - В.И. Ленина. А потому проекту этому просто дали тихо и незаметно уйти в практическую утилизацию.

Заметил смену этого курса Троцкий, который публично обнародовал свои наблюдения о процессах, происходивших в СССР, и свои мысли по этому поводу. Подобная реакция была вполне естественной для верховного куратора этого похороненного проекта. Вот что он писал в 1937 году в своей работе "Преданная революция: Что такое СССР и куда он идет?"

"...Уже "теория" социализма в отдельной стране, впервые возвещенная осенью 1924 года, знаменовала стремление освободить советскую внешнюю политику от программы международной революции... От теории социализма в отдельной стране совершенно естественен переход к теории революции в отдельной стране..."

Но опубликованы были эти его откровения лишь за границей, и в СССР могли получить известность только в качестве нелегального издания, имевшего хождение среди деятелей оппозиционного подполья.

Происходили эти процессы, повторю, примерно в то же самое время, когда в Германии Гитлер рвался к власти.

Так что видим мы здесь сознательную подмену понятий. Та самая главная идея, что владела умами наиболее видных противников Сталина, та самая идея, в борьбе за низложение которой Сталин и расправился с ними столь безжалостно, была приписана впоследствии самому Сталину. Для того, чтобы убедить нас с вами в том, что именно эта идея и владела Сталиным на самом деле настолько всепоглощающе, что бросил он по какому-то необъяснимому своему капризу на ломберный стол истории самое главное своё детище. То самое детище, которое он каждодневно и кропотливо старался развивать и укреплять. Одну единственную страну. Плохо ли, хорошо старался для этой страны Сталин, но другой у него всё равно не было. Вот у Троцкого их было много, этих самых стран. А у Сталина одна только страна. СССР.

Ясно ведь, что в случае неудачи этого проекта, СССР неизбежно ожидали времена поражений и невзгод такого масштаба, что само выживание государства было бы очень и очень проблематичным.

И возникает закономерный вопрос. Ставят на кон самую свою заветную драгоценность только в одном случае. В случае крайнем. И даже закрайнем. В полнейшем отчаянии. Когда другого выхода просто не остаётся.

Вопрос. А что, Сталин в это время действительно находился в таком безвыходном положении? Его что, в это самое время не могло спасти ничто иное, кроме мировой революции?

Если посмотреть на политическую, а тем более, экономическую обстановку того времени, то отчётливо видно, что не было у Сталина в это время никаких серьёзных угроз, как внутренних, так и внешних. Во всяком случае, угроз такого масштаба, чтобы ответом на них могла явиться единственная мера. Поставить под удар судьбу того единственного государства, где Сталин уже фактически одержал безоговорочную победу.

Взвесьте. Подумайте. И ответьте себе.

Зачем Сталину нужно было затевать в это время такой предельно рискованный проект? Проект, по большому счёту не просто ненужный, а предельно вредный для развития социализма в ОДНОЙ стране?

Далее.

Рассмотрим теперь вопрос о вероятности или уместности предложенных Резуном и его последователями возможных планов Сталина.

При более близком знакомстве с ними создаётся отчётливое впечатление, что рассчитаны подобные выкладки на людей, не способных понять, чем отличаются знания, которые имеются у кого-то в конкретный момент времени от знаний людей, оценивающих их поступки во времена более поздние. Иными словами это обычно называют отличием знания от послезнания.

Это мы с вами сегодня знаем, как развивались тогда события. Кто-то более полно, кто-то менее. Однако современники событий, даже самые проницательные из них, таких знаний не имели. А потому, естественно, не могли они делать тех же самых выводов, которые кажутся нам наиболее правильными и логичными.

Явление это было давно замечено и описано. На основе понимания этого казуса, среди людей, занимающихся изучением прошлого профессионально, давно было установлено, что одним из главных принципов исследования исторических событий должен являться принцип историзма. Заключается этот принцип в том, в частности, что исследователь обязан представлять цепочку решений, принятых в прошлом, с учётом именно реальных знаний людей описанной эпохи. Но никак не послезнаний о последствиях этих решений.

Принцип этот разумен и логичен настолько, что именно с его усвоения начинается обучение и воспитание любого студента-историка.

Вместе с тем отклонение от этого принципа иногда настолько заманчиво в построении какой-то захватывающей умы теории, что его нарушения иногда встречаются даже в работах профессиональных историков. Что же говорить о людях, интересующихся историей непрофессионально? Для них как раз обычно отклонение от принципа историзма или его полнейшее игнорирование. А это влечёт за собой вовсе не нарушение каких-то там заумных, непонятно кем установленных правил. Это влечёт за собой неизбежное искажение трактовки исторических событий. Любых событий.

Рассмотрим это на нашем примере.

События, происшедшие после прихода Гитлера к власти нам, естественно, известны. И так же естественно, что не были они известны современникам до того, как они произошли. Могли ли они предвидеть будущие события с тем набором знаний, что имелись у них до их наступления? Нельзя забывать о том, что точность любого прогноза зависит в первую очередь от полноты исходной информации. Проще говоря всё от того же знания.

Итак, что было Сталину в европейской ситуации того времени известно? И чего он в той самой ситуации знать не мог?

Сталин знал о ситуации в Германии, явившейся следствием Версальской системы. Сталин знал о шагах, которые предпринимали правительства Англии и Франции в отношении Германии.

Вопрос. Являлись ли эти шаги движением в сторону постоянных уступок по отношению к Веймарской системе?

Ответ. Нет, не являлись. Потому хотя бы, что догитлеровские правительства Германии не выдвигали странам Антанты никаких радикальных политических требований.

Тогда на основании чего Сталин мог предвидеть, что после того, как Гитлер придёт к власти, Англия и Франция начнут всячески пятиться перед его всё более жесткими требованиями? Даже теми требованиями, которые полностью разрушили в короткий срок всю Версальскую систему? Кто мог предвидеть это до прихода Гитлера к власти? Сталин? Даже если вы наделяете его подобным сверхчеловеческим гением, то всё равно надо было бы как-то внятно объяснить, какие именно соображения, пусть даже самым косвенным образом, могли явиться основанием для такого рода гениального предвидения.

Ясно на самом деле, что в действительности предвидеть такого рода развитие событий до прихода Гитлера к власти Сталин не мог. Как не мог сделать этого никто из известных политических или общественных деятелей того времени. По той причине, что для такого рода предвидений не было ни у кого никаких оснований.

Исходя из этого, каким образом мог Сталин прогнозировать развитие событий после прихода Гитлера к власти?

Утверждается, что он хотел привести его к власти для того, чтобы тот развязал мировую войну. И мы действительно знаем, что Гитлер её развязал. Но это нам известно с позиций знаний человека современного. Для человека, жившего в начале 30-х годов, о каком всеобщем характере этой войны могла идти речь? У Германии тогда союзников не было. Италия тогда входила в блок победивших государств, поскольку в Первую мировую войну воевала на стороне Антанты. Страны восточной Европы были полностью под влиянием Англии и Франции. Единственное государство, с которым у Германии до прихода Гитлера к власти были тогда достаточно приличные политические отношения, был как раз СССР. Но Сталин, естественно, не собирался воевать на стороне Германии против всей Европы.

Поэтому. Речь в тот момент могла идти вовсе не о новой мировой войне. А просто о локальной войне, которыми были так часто заняты в своей истории европейские страны.

Какие были шансы у Германии в такой войне? В том случае, если бы Англия и Франция с самого начала проявили твёрдость, что вполне логично для стран, победивших совсем недавно Германию в условиях неизмеримо более сложных, можно было бы ожидать в этот раз лёгкую и быструю победу союзников. Страна, имевшая стотысячную армию без тяжёлых вооружений, не имевшая своей военной авиации, не имевшей своего, сопоставимого с союзниками, военного флота, была обречена. Иными словами, шансов у Германии в такой ситуации не было никаких. Даже призрачных.

Мог ли в таком случае Сталин рассчитывать на возникновение революционной ситуации на континенте? Конечно, нет. Настроения в самой Германии не имели бы особого значения ввиду её неизбежной и быстрой оккупации после военного поражения. Никакой революционной ситуации в Англии, Франции и их союзниках не могло возникнуть хотя бы уже в силу кратковременности военной кампании. Наоборот, такие "маленькие победоносные войны" обычно усиливают патриотический психоз.

Поэтому ни о каком предварительном расчёте, что Гитлера можно использовать для нападения на страны Европы, не может быть и речи. Об этом можно только фантазировать сегодня, приписывая современникам тех давно прошедших событий знания сегодняшнего дня.

Одновременно можно предположить, что эти же самые резоны видел в начале тридцатых годов и Гитлер. Соответственно, Сталин не мог не понимать, что Гитлер это убийственное соотношение сил учитывает. А потому после прихода к власти на страны Антанты свой удар не направит.

Можно было, конечно, предвидеть, что с приходом его к власти, Германия начнёт усиленно вооружаться. Но, во-первых, на это нужно время. А во-вторых, этого времени ему не должно было бы хватить ни при каких условиях. Потому что самым разумным поведением для Англии и Франции было бы этому вооружению воспрепятствовать. В полном соответствии с международным правом. И с высоты своего военно-промышленного доминирования. Что опять-таки помешало бы развязыванию серьёзной европейской войны.

Тогда куда можно было ожидать в действительности удар Гитлера, если бы он задумал начать войну? Да куда ещё, как не на СССР. Да ещё в союзе со странами восточного "санитарного кордона". При покровительстве и всевозможной помощи Англии и Франции. Если не при их прямом участии. О таком возможном варианте развития событий, кстати, Сталин не раз высказывался.

Таким образом, Сталин не мог не понимать, что приход Гитлера к власти означает на международной арене угрозу в первую очередь не для кого иного, не для какого-то там европейского порядка, а именно и в первую очередь для СССР. Тем более, что стремлений таких Гитлер никогда и не скрывал, написав ещё в 1924 году вполне открыто и откровенно:

"...Само собою разумеется, что такая политика приобретения новых земель должна быть осуществлена не где-нибудь в Камеруне. Новые земли приходится теперь искать почти исключительно в Европе. Надо сказать себе спокойно и хладнокровно, что боги на небесах уж конечно не имели намерения во что бы то ни стало обеспечить одному народу в 50 раз больше земли, нежели имеет другой народ. Не надо допускать до того, чтобы современные политические границы затмевали нам границы вечного права и справедливости. Если верно, что наша планета обладает достаточным количеством земли для всех, то пусть же нам дадут то количество земли, которое необходимо и нам для продолжения жизни.

Конечно никто не уступит нам земель добровольно. Тогда вступает в силу право на самосохранение нашей нации со всеми вытекающими отсюда последствиями. Чего нельзя получить добром, то приходится взять силою кулака. Если бы наши предки в прошлом выводили свои решения из тех же пацифистских нелепостей, которыми мы руководились теперь, то наш народ едва ли обладал бы теперь даже третью той территории, какую мы имеем. Тогда немецкой нации в нынешнем смысле слова и вообще не было бы в Европе. Нет, именно твердой решимости наших предков обязаны мы тем, что имеем сейчас обе наших восточных провинции и тем самым вообще имеем достаточную почву под ногами, дающую нашему государству и нашему народу определенные внутренние силы жить и бороться за будущее...

... Ясно, что политику завоевания новых земель Германия могла бы проводить только внутри Европы. Колонии не могут служить этой цели, поскольку они не приспособлены к очень густому заселению их европейцами. В XIX столетии мирным путем уже нельзя было получить таких колониальных владений. Такие колонии можно было получить только ценой очень тяжелой борьбы. Но если уж борьба неминуема, то гораздо лучше воевать не за отдаленные колонии, а за земли, расположенные на нашем собственном континенте. Такое решение конечно можно принять только при наличии полного единодушия. Нельзя приступать с колебаниями, нельзя браться лишь наполовину за такую задачу, проведение которой требует напряжения всех сил. Такое решение надо принимать лишь тогда, когда все политические руководители страны вполне единодушны. Каждый наш шаг должен быть продиктован исключительно сознанием необходимости этой великой задачи. Необходимо отдать себе полный отчет в том, что достигнуть этой цели можно только силой оружия и, поняв это, спокойно и хладнокровно идти навстречу неизбежному.

Только с этой точки зрения нам надо было оценивать в свое время степень пригодности всех тех союзов, которые заключала Германия. Приняв решение раздобыть новые земли в Европе, мы могли получить их в общем и целом только за счет России (выделено мной - В.Ч.). В этом случае мы должны были, препоясавши чресла, двинуться по той же дороге, по которой некогда шли рыцари наших орденов. Немецкий меч должен был бы завоевать землю немецкому плугу и тем обеспечить хлеб насущный немецкой нации.

Для такой политики мы могли найти в Европе только одного союзника: Англию.

Только в союзе с Англией, прикрывающей наш тыл, мы могли бы начать новый великий германский поход..."

"Майн Кампф".

В своём бессилии как-то опровергнуть эти слова, современные десталинизаторы, пытающиеся объявить причиной нападения на СССР некие превентивные устремления Гитлера в 1941 году, указывают обычно на то, что это "всего лишь" книга. Что это "всего лишь" намерения человека, не имевшего тогда ещё никаких государственных постов. Из их объяснений получается, что это всего лишь сотрясение воздуха, которое никоим образом нельзя привязать к действительным намерениям человека, которые у него возникают после его прихода к власти.

Ну да. Это, действительно, книга. Но не "всего лишь". Это священная книга национал-социализма. Книга, которую после 1933 года подробно изучали во всех учебных заведениях Германии. Книга, тексты из которой заучивались наизусть. Книга, которую современные ей немцы полагали единственной программой национал-социализма. Исходя из уверений бесстрашных единоборщиков со Сталиным, "всего лишь" программой.

Что-то из этой программы Гитлеру выполнить не удалось. Отношения с Англией, например. Что-то он попытался претворить в жизнь, например, свой Восточный поход. Но усилия к выполнению своей программы он прилагал последовательно и без каких-либо отступлений.

Четырнадцатая глава "Майн кампф" посвящена целиком обоснованию "восточной политики" Гитлера. Именно его отношению к будущему взаимоотношению Германии и России. Эта глава так и называется.

"ГЛАВА XIV. ВОСТОЧНАЯ ОРИЕНТАЦИЯ ИЛИ ВОСТОЧНАЯ ПОЛИТИКА".

И вот что Гитлер писал об этой политике. Ни много, ни мало.

"Отношение Германии к России я считаю необходимым подвергнуть особому разбору. И это - по двум причинам.

1. Эта проблема имеет решающее значение для всей вообще иностранной политики Германии в целом.

2. Эта проблема является оселком, на котором прежде всего проверяются политические способности нашего молодого национал-социалистического движения; на этом оселке мы проверяем, насколько в самом деле мы способны ясно мыслить и правильно действовать..."

Заметим, что всё это, естественно не мог не читать Сталин. И делать из прочитанного свои выводы.

Какими могли быть эти выводы? Ну, какими...

Читаем тоже. Те же строки, которые читал и он.

"...Все мы теперь понимаем, что нам предстоит еще очень большая и тяжелая борьба с Францией. Но эта борьба была бы совершенно бесцельна, если бы ею исчерпывались все стремления нашей иностранной политики. Эта борьба с Францией может иметь и будет иметь смысл лишь постольку, поскольку она обеспечит нам тыл в борьбе за увеличение наших территорий в Европе. Наша задача - не в колониальных завоеваниях. Разрешение стоящих перед нами проблем мы видим только и исключительно в завоевании новых земель, которые мы могли бы заселить немцами. При этом нам нужны такие земли, которые непосредственно примыкают к коренным землям нашей родины. Лишь в этом случае наши переселенцы смогут сохранить тесную связь с коренным населением Германии. Лишь такой прирост земли обеспечивает нам тот прирост сил, который обусловливается большой сплошной территорией...

... Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей немецкой иностранной политике довоенного времени. Мы хотим вернуться к тому пункту, на котором прервалось наше старое развитие 600 лет назад. Мы хотим приостановить вечное германское стремление на юг и на запад Европы и определенно указываем пальцем в сторону территорий, расположенных на востоке. Мы окончательно рвем с колониальной и торговой политикой довоенного времени и сознательно переходим к политике завоевания новых земель в Европе.

Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены.

Сама судьба указует нам перстом. Выдав Россию в руки большевизма, судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось ее государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства. Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам - превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы. Именно так были созданы многие могущественные государства на земле. Не раз в истории мы видели, как народы более низкой культуры, во главе которых в качестве организаторов стояли германцы, превращались в могущественные государства и затем держались прочно на ногах, пока сохранялось расовое ядро германцев. В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место германцев заняли евреи. Но как русские не могут своими собственными силами скинуть ярмо евреев, так и одни евреи не в силах надолго держать в своем подчинении это громадное государство. Сами евреи отнюдь не являются элементом организации, а скорее ферментом дезорганизации. Это гигантское восточное государство неизбежно обречено на гибель. К этому созрели уже все предпосылки. Конец еврейского господства в России будет также концом России как государства. Судьба предназначила нам быть свидетелем такой катастрофы, которая лучше, чем что бы то ни было, подтвердит безусловно правильность нашей расовой теории.

Наша задача, наша миссия должна заключаться прежде всего в том, чтобы убедить наш народ: наши будущие цели состоят не в повторении какого-либо эффективного похода Александра, а в том, чтобы открыть себе возможности прилежного труда на новых землях, которые завоюет нам немецкий меч".

Вопрос. Есть в сказанном какие-то неясности о том, какую именно задачу Гитлер считал главной "для всей вообще иностранной политики Германии в целом"? Или остались ещё у кого-то сомнения в отношении того, что именно считал он "оселком, на котором прежде всего проверяются политические способности нашего молодого национал-социалистического движения"?

Так почему же кто-то считает, что те же самые простые вещи, вытекающие из прочитанного, не мог понять и Сталин?

[Cкрыть]

Много буков, часть 2Нажмите здесь!

  Он, правда, мог намерения Гитлера на основании этих слов только предполагать. Однако, не зная, как это всё будет в действительности, Сталин, откровения эти и программу эту видел своими глазами. Мог оценивать вполне откровенно высказанные намерения. И не мог не делать соответствующих выводов.

Сопоставим эти выводы с осознанием того факта, что возможности Германии к войне с Англией и Францией в начале 30-х годов были равны нулю. Что делало Гитлера опасным не для Европы, а в первую очередь для СССР.

Кто-то может себе представить, что Сталин не видел в Гитлере самого опасного врага для своей страны?

И на фоне понимания этого нас пытаются уверить в том, что именно Сталин изо всех мыслимых сил продвигал Гитлера к власти. Поистине причудливые формы принимает иногда болезненные всплески периодической активности либерального сознания.

***

Тогда почему же Сталин, осознавая опасность для СССР политики Гитлера, действительно не предпринял никаких мер для того, чтобы коммунисты и социалисты Германии объединились для того, чтобы воспрепятствовать приходу Гитлера к власти?

И опять мы самой постановкой этого вопроса упираемся в нарушение принципа историзма. В послезнание.

Потому что глубокий драматизм, переполняющий этот вопрос, именно на послезнании и основан.

Попробуем от этого самого послезнания немного отстраниться и представить себя на месте человека, ничего о последующих событиях не знающего. Это трудно и непривычно, согласен. Но это возможно при известной добросовестности человека на пути к истине.

Представили?

Получается, что в этих условиях речь идёт не о приходе к власти всемирного злодея. Речь идёт о приходе к власти парламентской силы, вынужденной играть в рамках республиканской конституции. В этих условиях приход к власти лидера пусть крайне реакционной, но вполне законопослушной (в рамках веймарских законов) партии, вовсе не представлялся современникам чем-то фатальным. Наоборот, это было как раз такое время, когда в Германии партии, коалиции партий, члены правительственного кабинета и даже главы его менялись тогда на политической сцене иногда с калейдоскопической быстротой. И на фоне всего этого произошло ещё одно событие, банально похожее на события прежние. Пришёл к власти ещё одни канцлер. Пришла к власти ещё одна коалиция партий. Ну так можно было привычно ожидать, что это очередная коалиция просуществует так же недолго, как это было до её появления.

Не было же ни у кого тогда знаний о том, что Гитлер сразу же свернёт с парламентского пути. Как не было при этом знаний о том, как поведёт себя в этой ситуации рейхспрезидент Германии, фигура в то время куда более мощная, чем фигура очередного рейхсканцлера. Не было знаний о том, что католическая партия Центра, проголосовав угодным нацистам образом, дадут Гитлеру недостающие голоса до конституционного большинства. Большинства, позволившего приостановить действие конституции и утвердившего чрезвычайные законы, фактически ликвидировавшие республиканский строй в Германии. Парламентским путём.

Это сейчас есть послезнание этого.

А тогда в глазах сторонних наблюдателей наиболее вероятным представлялось, что к власти может прийти реакционное правительство с крайне враждебной политикой по отношению как левым силам в Германии, так и к СССР.

Но правительство, которое вполне возможно будет таким же кратковременным, как и те, которые были до него. Правительство, которое может уйти после очередных выборов. И даже не дожив до них, как это и случалось ранее.

Таким образом, отказ от союза с социалистами в данном случае в глазах современников носил не стратегический, а тактический характер.

Между тем интересно понять. Что же для коммунистов определяло в то время стратегию в этом вопросе?

Ну, разумеется, стратегию определяло общее отношение к партиям социалистов и социал-демократов. И не в одной Германии только. А во всём мире.

Провозглашается обычно, что, объявив социал-демократов на мировой арене врагом чуть ли не более опасным, нежели фашисты, Сталин, если и не расчищал Гитлеру дорогу к власти сознательно, тем не менее, совершил чудовищную ошибку. Которая и привела Гитлера к власти.

Снова всё то же самое послезнание. И снова нежелание понимать, что такого рода стратегия не может являться плодом чьей-то прихоти. Что отношение между этими политическими силами складывалось долгими годами и под влиянием многочисленных событий истории. О которых кому-то не хочется помнить, когда надо кого-то в чём-то обвинить.

Между тем, очевидно, что отношение большевиков к социалистам и социал-демократам не исчерпывалось, естественно, границами только одной Германии. Стратегия этих отношений охватывала весь мир, все страны, включая и собственно Россию.

С точки зрения стратегической, это были отношения самого острого соперничества. Конкуренции. Острейшей борьбы за взгляды и поддержку одной и той же массы людей. Или, говоря языком марксистов, одного и того же класса, интересы которого все они, вроде бы, должны были представлять. Грубо говоря, играли они на одном поле. За симпатии одних и тех же зрителей.

Естественно, что такого рода конкуренция и должна была быть наиболее острой. Ведь если вы представляете интересы разных классов, то особо болезненных точек ежеминутного соприкосновения у вас не может быть по определению. У вас может быть политическая борьба какого угодно накала. Но это борьба неконтактная, если можно так выразиться. Это борьба мировоззрений. Но вот, если в мировоззренческом плане вам воевать вроде бы по большому счёту не за что, а приходится сражаться только за убеждения одних и тех же людей, здесь потасовка получается намного более ожесточённой. По той простой причине, что партии несоциалистические, грубо говоря, никаких голосов приверженцев у вас не отбирают. А партии социалистические отбирают у вас голоса самым непосредственным образом. Отбирая у вас голоса, они отбирают у вас влияние. И не влияние вообще. А влияние в той самой среде, в которой вы и существуете. И в результате выливается всё это в самую ожесточённую, иногда смертельную, схватку.

На международном уровне это привело к размежеванию не много не мало, а между целыми интернационалами. Размежевание это началось сразу с 1919 года, когда в пику Второму, в Москве был создан Третий Интернационал. И, говоря о политике коммунистов Германии по отношению к социалистам Германии, нельзя забывать, что она никак не могла не учитывать отношения между этими двумя интернационалами. А отношения эти были обычно самыми напряжёнными и жёсткими. Причём не только на поле Германии, но и на иных полях. Между коммунистами и социалистами многих других стран. По всему миру.

На отношения эти, естественно, влияли не только общие соображения изначального соперничества. Идеология, так сказать. Но и вполне определённые события. Конкретные случаи взаимных столкновений. Подножек. Ударов в спину. Причём с обеих сторон, это надо твёрдо помнить, дабы не впадать в эйфорию односторонних обвинений.

Совсем небольшой и частный, казалось бы, пример. В 1932 году, незадолго до прихода Гитлера к власти в Германии, на другом конце света, на Дальнем Востоке, произошли знаменательные события. Японская армия вторглась на территорию континентального Китая и захватила Манчжурию. Эти события положили начало длительной и кровопролитной войне между Японией и Китаем. Эти же события вывели непосредственно на границы СССР сильного и опасного противника.

Для СССР это явилось, конечно же, крайне болезненным и неприятным развитием событий. Прямо влияющим на безопасность страны. И не только в этом конкретном моменте, разумеется, а в длительной исторической перспективе. Возник узел напряженности непосредственно вблизи советских границ. Возникла прямая и недвусмысленная военная угроза.

Как же отреагировал на это Второй (социалистический) интернационал?

Об оценке его позиции в глазах коммунистов было исчерпывающе сказано в сентябре 1932 года на Двенадцатом пленуме Исполкома Коминтерна.

"... Резолюция, принятая XII пленумом ИККИ по докладу т. Окано

1. Период относительной устойчивости в международных отношениях закончился. Происшедшее при полной и открытой поддержке Франции и скрытой поддержке Англии нападение японского империализма на Китай является началом новой империалистической войны...

2. ...Манчжурия превращена усилиями японского империализма, при поддержке Франции и Англии, в плацдарм для нападения на СССР. Одновременно под руководством Франции ведется непосредственная подготовка интервенции против СССР в Польше, Румынии, прибалтийских странах и т. д. Над Союзом Советских Социалистических Республик висит угроза непосредственной военной интервенции.

3. Новая империалистическая война, новая интервенция против СССР несет с собой невиданные даже /20/ во время первой мировой империалистической бойни страдания, лишения, кровавые жертвы для рабочих и трудящихся всего мира. Обострение всех форм буржуазной диктатуры, усиление реакции, рост фашизма, преследование революционного движения, расстрелы и виселицы являются уже сейчас подготовкой тыла для империалистической войны и военной интервенции в СССР.

XII пленум ИККИ считает важнейшей задачей всех компартий организацию и возглавление борьбы рабочих и крестьян и всех трудящихся для защиты Китая и китайской революции, для защиты отечества рабочих всех стран - СССР против надвинувшейся военной интервенции, для защиты трудящихся капиталистических стран от новой империалистической войны.

4. Руководители II интернационала и его партий за время дальневосточной войны меняли свою тактику, смотря по потребностям своей буржуазии. В начале войны против Китая они призывали рабочих к поддержке Лиги наций, изображая Лигу и пакт Келлога орудием мира. Они поддерживали политику своих буржуазных правительств, выступали только с критикой империалистических правительств других стран, объявляли нападение Японии на Китай далекой колониальной войной, не затрагивающей интересы рабочего класса в Европе или Америке, предлагали рабочим в качестве средства борьбы против войны обращение к Лиге нацией и к своим правительствам. Они либо обходили полным молчанием угрозу интервенции против СССР, либо прямо обманывали массы, что СССР якобы не угрожает интервенция. И в то же время партии II интернационала усиливали антисоветскую клеветническую кампанию и старались ослабить влияние мирной политики СССР. на трудящиеся массы, поддерживая плохо замаскированную агрессивную политику империалистических правительств против пред- /21/ ложений СССР о полном разоружении. Реформистские профсоюзы саботировали борьбу против военного производства и военных перевозок для Японии, утверждали, что война ликвидирует безработицу. Японские социал-демократы, находящиеся в связи со II и Амстердамским интернационалами, целиком и полностью поддерживали грабительскую войну японской буржуазии, утверждали, что эта война есть путь к социализму. Эта позиция японской социал-демократии является показателем того, какую позицию займет вся мировая социал-демократия при возникновении новой империалистической войны.

В дальнейшем, под давлением масс, исполком II интернационала в Цюрихе принимает резолюцию формально против империалистической войны и за защиту СССР, переходя с позиций интервенции и поддержки контрреволюционных выступлений против советской власти на позиции формальной нейтральности и словесной защиты СССР. На деле однако партии II интернационала продолжают клеветническую антисоветскую кампанию, поддерживая русских меньшевиков-интервентов, саботируют все конкретные действия рабочих против военного производства и военных перевозок для Японии, продолжают сеять пацифистские иллюзии с целью отвлечь массы от действительной борьбы против империалистической войны и военной интервенции, бойкотируют антивоенный амстердамский конгресс, участвуют в подготовке и организации империалистической войны и военной интервенции, поддерживая в каждой стране свое буржуазное правительство..."

Так что, когда говорят о неких ошибках Сталина в отношении союза с социал-демократами Германии, его позднейшие критики забывают о том, что отношение это было частью общей картины взаимных отношений коммунистов и социалистов по всему миру.

Кроме того. На общее отношение к социал-демократии как самого Сталина, так и всей без исключения верхушки ВКП (б), накладывало, несомненно, значительный отпечаток взаимное отношение большевиков и социалистических партий в самой России. На протяжении всей их недолгой, но бурной истории.

Как известно, само большевистское течение зародилось и оформилось, как непримиримое и радикальное крыло Российской Социал-демократической рабочей партии. Напомню, что партия большевиков до 1917 года именовалась тоже социал-демократической (РСДРП) с неприметным, но существенным добавлением в скобочках буквы "б".

Другая, большая часть российской социал-демократии, приняв скромное самоназвание "меньшевиков", являлась реальной силой, значительно уменьшавшей влияние большевистской партии как в России, так и на международной арене. А влияние, это не просто голоса приверженцев. Это средства, прежде всего денежные, которые могли привлечь российские социал-демократы от своих сторонников. А деньги, это - типографии, бумага, жалование журналистам, нелегальное проживание. Да и легальное, кстати, тоже. Особенно в эмиграциях. Из этих средств большевикам, в отличие от меньшевиков, обычно доставались крохи. Не зря приходилось кому-то из них осваивать специфическое ремесло вульгарных налётчиков на банковскую наличность. Не от хорошей жизни. На фоне вполне респектабельного существования меньшевистской партии.

После Февральской революции меньшевики (Скобелев, Церетели, Гвоздев, Никитин и Малянтович) входили в состав Временного правительства. Того самого правительства, которое большевики свергли в ходе вооружённого переворота.

Меньшевики же имели после февраля 1917 года огромное влияние в Советах, где гремели имена Чхеидзе, Церетели, Дана. Это влияние большевикам пришлось устранять с огромным трудом.

И было это совсем недавно, даже и по меркам начала тридцатых годов. Вот сами вы помните события, которые происходили с вами десять лет назад? Хорошо помните? Так почему же вы думаете, что так же хорошо не помнили большевики события Гражданской войны, закончившейся примерно так же недавно? По отношению к тридцатому году, например?

Ещё большие счёты были у большевиков к другому представителю социалистических сил в России. К Партии социалистов-революционеров. Партия эсэров, кстати, входила во всё тот же упомянутый Второй Интернационал.

Эсеры тоже участвовали в коалиционном Временном правительстве. Более того, это правительство и возглавлял в октябре 1917 года социалист-революционер, знаменитый А. Ф. Керенский. Членами партии эсеров были его министры Чернов и Авксентьев.

Социалисты-революционеры победили на выборах в Учредительное Собрание. Его председателем был избран лидер эсеров, всё тот же В. М. Чернов. Учредительное собрание, которое с полным правом может именоваться эсэровским, было, как известно, разогнано большевиками в январе 1918 года.

В начале июня 1918 г. эсеры, опираясь на поддержку восставшего Чехословацкого корпуса, образовали в Самаре Комитет членов Учредительного собрания (КОМУЧ) под председательством В. К. Вольского. Была создана Народная армия КОМУЧа.

В июле 1918 года в Москве произошло восстание левых эсеров.

30 августа было совершено покушение на Ленина. Стало известно, что задержанная по подозрению в этом покушении Ф. Каплан в ссылке примкнула к эсэрам. На допросе Каплан заявила, что симпатизировала режиму КОМУЧа и лидеру эсеров Чернову. В 1922 году, на открытом политическом судебном процессе над лидерами партии эсеров стало известно, что подготовкой этого покушения занималась боевая группа именно этой партии. Как сегодня не относиться к достоверности этих фактов, очень трудно представить себе, что эсэры были к этому совсем уж никак не причастны. Это сегодня. А тогда в этом были уверены поголовно все.

Тем более, на фоне деятельности других видных эсэров. Таких, например, как Борис Савинков. Руководитель боевой организации партии эсеров. Заговорщик, террорист, участник белого движения. Уж его-то похождения отнести к чекистской провокации было бы совсем уже затруднительно.

Именно социалист-революционер Савинков был одним из тех, кто деятельно занимался формированием Добровольческой армии.

Именно социалист-революционер Савинков в 1918 году создал в Москве подпольный "Союз защиты Родины и Свободы". Надо отметить, что организация эта, по сравнению с остальными подобными антисоветскими образованиями того времени, была наиболее серьёзной и опасной силой, имевшей тогда реальные шансы на успех.

Именно социалист-революционер Савинков стоял во главе подготовки кровавых мятежей против советской власти в Ярославле, Рыбинске и Муроме летом 1918 года. Мятежей, отличившихся такой запредельной жестокостью их участников по отношению к советским активистам, попавшим в их руки, что перед ней меркла жестокость любых расправ как белой, так и красной армий.

После подавления этих восстаний Савинков скрылся в занятую восставшими чехами Казань. Затем некоторое время состоял в отряде Каппеля. Потом приехал в Уфу, некоторое время рассматривался в качестве кандидата на пост министра иностранных дел в составе правительства уфимской Директории. По поручению председателя этой Директории эсэра Авксентьева уехал с военной миссией во Францию. В 1919 году вёл переговоры с правительствами Антанты о помощи Белому движению. Встречался лично с Пилсудским и Черчиллем.

В 1920 году участвовал в подготовке антисоветских военных отрядов под командованием Булак-Балаховича.

А ведь с 1920 года до 1930 года прошло всего 10 лет...

Кому-то не достаточно? Или и дальше будем возмущаться непонятной и безосновательной враждебностью кровавого Сталина к белым и пушистым социалистам?

Или, может быть, немецкие коммунисты относились к немецким же социалистам с большей терпимостью? И вынуждены были отказаться от своей заветной мечты по всемерному братанию с этой политической силой только лишь под нажимом Сталина?

Так чего же проще. Надо просто заглянуть в историю взаимных отношений теперь уже этих политических сил опять же всего на несколько лет назад. Когда во времена ноябрьской революции 1918 года в Германии, положившей начало Веймарской республике, именно социалисты и пришли тогда к власти. Именно респектабельные социалисты Эберт и Носке жестоко подавили тогда выступления немецких коммунистов и крайне левых социал-демократов. Именно эти социалисты стояли за бессудной казнью, а фактически убийством в 1919 году Розы Люксембург и Карла Либкнехта. По этому поводу социал-демократ Густав Носке сказал тогда: "Пожалуй, кто-то же должен быть кровавой собакой. Я не страшусь ответственности" (нем. Meinetwegen! Einer muss der Bluthund werden, ich scheue die Verantwortung nicht).

И позднее, в двадцатых уже годах многократно кроваво сталкивались между собой коммунисты и социал-демократы.

В данном случае не так важно, кто и в какой момент был виноватее, кто наступал, а кто отвечал. И дело даже не в том, что виновных и невиновных здесь, по большому счёту, не было. Была политика, кровавая и жестокая. Самое же главное здесь заключено в том обстоятельстве, что политика эта формировала взаимное отношение неприятия этих партий.

А вот это как раз обычно не упоминается, когда произносят обличительные речи об упущенных возможностях по формированию некого единого блока коммунистов и социалистов. Этого как бы никто не помнит. Этого как будто никогда не было. Только лишь сталинские закулисные жестокости заставляли германских коммунистов относиться к социал-демократам совсем не так, как принято относиться к нежно любимым братьям...

Кстати. Осенью 1932 года Георгий Димитров предложил всё-таки на пленуме ИККИ обратиться к немецким рабочим с призывом создавать совместно избранные органы (коммунистов и социал-демократов) для общих боевых выступлений против фашизма.

Однако руководство ИККИ это предложение отвергло. Было это как раз на упомянутом уже Двенадцатом пленуме. На этом пленуме именно Тельман и другие ораторы, оценивая положение в Германии, настойчиво повторяли, что социал-демократия остается главной социальной базой немецкой буржуазии, которая все более использует "социал-фашистское движение в качестве непосредственной опоры фашистской диктатуры".

И это не было, естественно, сиюминутным настроением руководства Компартии Германии. Это было опять же долговременной её политикой. Выстраиваемой на основании долговременных их взаимоотношений.

Из речи Тельмана 21 июля 1930 года.

"...Социал-демократия, которая начиная с прошлых выборов в рейхстаг до марта этого года вместе с буржуазными партиями сидела в одном правительстве, несет полную и неограниченную ответственность за грабительский курс и таким образом создала предпосылки для фашистских методов буржуазии. Социал-демократия, которая до майских выборов 1928 года огромными обещаниями, якобы радикальными фразами пыталась обмануть массы избирателей, после выборов не выполнила ни одного обещания из тех, что дала, но выбросила за борт все, за что ее собственные сторонники отдавали ей голоса. Начиная со строительства броненосцев, до отказа от кормления детей [из малообеспеченных семей] и вплоть до многократного ограбления страхования для безработных - цепь глубочайшего предательства. И такой же размах социал-демократических предательств как и в экономике, социальных и культурных вопросах рабочего класса мы видим также в роли СДПГ при воплощении фашистских методов буржуазии. Разве это не была правящая СДПГ, разве это не был Северинг, который запретил союз красных фронтовиков, несмотря на демагогические обещания на выборах, запретил эту единственную антифашистскую борющуюся организацию немецкого пролетариата и таким образом помог фашистским ордам Гитлера Сельдте и Дюстерберга? Разве это не было социал-демократическое правительство Пруссии, которое одним взмахом руки Гинденбурга отменило запрет "стального шлема", который и до этого был только формальностью? Разве это не была правящая социал-демократия, которая виновата в 33 смертных жертвах берлинского кровавого мая 1929 года, которая насмерть забила 33 человека своими полицейскими? И разве это не была социал-демократия вообще, которая применением параграфа 48 диктатуры рейхспрезидента обогнала остальные буржуазные партии? Разве социал-демократический предшественник Гинденбурга Фридрих Эберт не применил параграф 48 точно так же цинично и жестоко в революционном кризисе того времени, чтобы штаками рейхсвера под командованием генерала фон Секта с одновременным запретом компартии не стабилизировал капиталистическое классовое господство, которое было под угрозой?

Но и политика социал-фашистов в последние дни подтверждает эту картину. Еще под свежим впечатлением наглого нарушения конституции, нарушения закона и правительством Брюнинга - когда оно применило параграф 48 для запуска своей грабительской программы - социал-демократическая фракция в рейхстаге не испугалась отклонить коммунистический вотум недоверия правительству Брюнинга вместе с немецко-национальной партией Гугенберга. Таким образом она помогла правительству по параграфу 48 вотумом доверия, который был не заслужен и на который не надеялись. Их новые попытки провалились из-за отказа партий буржуазного блока.

Сейчас, когда СДПГ загнана в угол политикой коммунистической партии и возрастающим возмущением среди социал-демократических членов партии, то она на последнем заседании рейхстага была вынуждена отойти от своей политики и с коммунистами голосовать за снятие указа Брюнинга. Но демагогические надежды партии традиционного обмана во время предвыборной борьбы, т.е. СДПГ, чтобы этой единственной акцией, этим вынужденным голосованием отрицать свою прежнюю политику, являются напрасными. На грядущих выборах массы не только ткнут их носом в их невыполненные обещания партии Германа Мюллера, Хилфердинга, Северинга, Виссела, обещания от мая 1928 года, не только цепь их почти двухгодового предательства коалиционного правительства, но еще и выставят на осуждение общественности всю позорную практику социал-фашизма за последние месяцы с того момента , как удар буржуазии выбил СДПГ из министерских кресел. Грядущая предвыборная борьба явится массовой мобилизацией против фашизма, которая приведет к сведению счетов с федеральными товарищами (соратниками) и подготовителями пути для фашистской диктатуры, с социал-демократическими лакеями финансового капитала. Это будет основательное, пролетарское сведение счетов. Коммунистическая партия вступает в эту борьбу как единственная партия, которая показывает массам выход из рабских цепей плана Юнга, против душащей руки голода, экономического кризиса, бедствий сотен тысяч и миллионов, показывает действительное решение проблемы. КПГ, которая одна борется против капиталистической системы в ее основе, смогла разоблачить буржуазную социал-демократическую ложь о якобы "облегчениях плана Юнга" с его самого начала. Она показала пролетарский выход из угрожающей катастрофы путем преодоления капиталистической системы, путем победы социализма, господства рабочего класса, разрыв рабских цепей - по героическому примеру освобожденных рабочих и крестьян СССР. КПГ показывает широчайшим массам программу грядущей победоносной пролетарской революции...

"Гамбургская народная газета", 21 июля 1930 года".

Принято почему-то считать, что социал-демократы были тогда ближе к коммунистам, нежели к национал-социалистам. А потому и союз с ними можно было заключать без особого напряжения.

На самом деле в этом своём выступлении (как и в других своих речах) Тельман совершенно определённо показал именно своё личное отношение к этой политической силе. Во всяком случае, нельзя не признать его убеждённости (да и правоты, в конечном счёте), что именно непоследовательная и соглашательская политика социал-демократов объективно расчищала на политической арене Германии путь для триумфа Гитлера. То, что ждала их впоследствии судьба не намного благополучнее судьбы немецких коммунистов, это уже дело другое...

Кроме того. Рассуждения о неких возможностях к заключению союза коммунистов с социал-демократами в Германии не учитывает обычно и ещё один, совсем простой фактор. А пошли бы эти самые социалисты на более-менее равноправный союз с коммунистами? Ведь практически все политические силы Германии так или иначе заключали между собой некие коалиционные соглашения. Кроме коммунистов. И не только вследствие их непримиримости. Но и потому, что программой Коммунистической партии Германии предусматривались такие вещи, как революционное низвержение капиталистического общественного строя, введение диктатуры пролетариата, отмену всех прав и привилегий господствующих классов, ликвидацию крупной частной собственности на средства производства и всякой эксплуатации.

Такие идейные установки не могли не отталкивать, естественно, любых потенциальных союзников по любому предвыборному блоку. В том числе, должны они были отталкивать, естественно, и социал-демократов, которые не могли не понимать, что против такой гипотетической коалиции сразу же выступят силы не только правые, но отшатнутся от них даже и политические партии умеренные, партии центристской направленности.

В июле 1932 года канцлер фон Папен самоуправно разогнал правительство Пруссии, где большинство составляли как раз социал-демократы. Поводом для разгона явилось заявление Папена о фактическом сговоре этого правительства с коммунистами. В ответ на это Тельман обратился к социал-демократам с предложением организовать всеобщую забастовку. Так что, вот, пожалуйста, были, оказывается, случаи, когда немецкие коммунисты предлагали свою помощь социал-демократам. А какой получили на это ответ?

Это предложение немецких коммунистов лидеры социал-демократов и профсоюзов (где были сильны позиции СДПГ) долго обсуждалось. И в результате было отклонено.

Или другая ситуация, более поздняя. Сразу же после назначения Гитлера канцлером ЦК КПГ обратился к руководству СДПГ с предложением о совместной организации всеобщей забастовки в Германии. Социал-демократы ответили отказом и на это предложение.

Или совсем уже показательно отношение социал-демократов к коммунистам было предъявлено на последних президентских выборах, состоявшихся в довоенной Германии в марте-апреле 1932 года.

КПГ выдвинула тогда своего кандидата в президенты - Эрнста Тельмана. Да, действительно, коммунисты не предлагали СДПГ объединяться на этих выборах. Ну а что, нечто объединительное предлагали коммунистам сами социал-демократы? Тем более, что СДПГ не стала выдвигать своего кандидата. Казалось бы, если нет своего собственного кандидата, почему бы не выдвинуть единого кандидата от левых сил?

Как бы не так.

Социал-демократы не стали поддерживать Тельмана. Впрочем, это как раз ясно. Но они даже не предложили коммунистам выдвинуть единого левого кандидата (пусть и не Тельмана). Вместо этого они призвали членов СДПГ и сочувствующих им избирателей голосовать за Гинденбурга.

Какой, простите, был возможен здесь для коммунистов блок с социалистами? Поддержать вместе с социал-демократами кандидатуру Гинденбурга?

Коммунисты шли на эти выборы под лозунгом: "Кто голосует за Гинденбурга, тот голосует за Гитлера, кто голосует за Гитлера, тот голосует за войну".

Социал-демократы выдвинули лозунг: "Кто выбирает Гинденбурга, тот бьет по Гитлеру".

Ну, и кто в результате оказался прав?

Именно Гинденбург и назначил впоследствии Гитлера рейхсканцлером. И вовсе не потому, что был вынужден это сделать. Дело в том, что Гинденбург в своей деятельности вообще не очень считался с рейхстагом. Поскольку рейхспрезидент имел в то время вес намного больший, чем имеет сейчас президент ФРГ. Согласно Веймарской конституции этот пост был тогда величиной много весомее того же рейхсканцлера. И в условиях разразившегося экономического кризиса, повлекшего за собой кризис политический, Гинденбург назначал на должность главы правительства политиков, вовсе не представлявших парламентское большинство. Надо сказать, что право назначения канцлера согласно статье 53 всё той же Веймарской конституции было закреплено за президентом, и поэтому при доверии президента и в условиях чрезвычайного положения правительство могло быть сформировано меньшинством.

Так, в марте 1930 года он отправил в отставку коалиционное правительство во главе с социал-демократом Г. Мюллером. Это было последнее правительство Веймарской Германии, сформированное на основании парламентского большинства. Канцлером Гинденбург назначил Брюнинга, руководителя фракции католической партии Центра, не имевшей в парламенте большинства.

В том же 1930 году Гинденбург своим декретом наделил канцлера чрезвычайными полномочиями. После того, как рейхстаг признал этот декрет неконституционным, он просто распустил его. На новых парламентских выборах 1930 года больше всего голосов собрали социал-демократы - 24,5%. Второе место сенсационно заняли национал-социалисты - 18,3% голосов избирателей. Всего два года назад, на парламентских выборах 1928 года они смогли набрать всего лишь 2,6%. И вдруг такой ошеломительный взлёт. Кризис, всё тот же жесточайший экономический кризис, вот великий катализатор склонения общественного мнения к состоянию нетерпимости. Коммунисты - 13,1%. И только на четвёртом месте партия Центра - 11,8%. Канцлером, тем не менее, остался представитель этой самой, четвёртой партии, Генрих Брюнинг.

Будучи избран на второй срок в 1932 году, Гинденбург отправляет в отставку Брюнинга и назначает канцлером фон Папена, представителя опять-таки партии Центра, но уже самого правого её крыла, смыкавшегося с немецкими националистами. Снова представителя далеко не первой по представительству в Рейхстаге партии.

В ноябре 1932 года фон Папен уходит в отставку. Гинденбург назначает канцлером вовсе беспартийного генерала Шлейхера, военного министра из своего ближайшего окружения.

Ясно же, как белый день, что Гинденбург не хотел видеть во главе правительства не только коммунистов (это даже не обсуждалось), но даже и социал-демократов. Неужели это не видно невооружённым глазом?

Тогда о какой вероятности успеха блока коммунистов и социалистов может идти речь?

Ведь это тот же самый Гинденбург, который не только назначил Гитлера главой правительства (это все помнят), но это и тот же самый Гинденбург, который на четвёртый день после назначения Гитлера подписал Декрет "О защите немецкого народа", ограничивший свободы прессы и собраний. Именно этот декрет Гинденбурга от 4 февраля 1933 года стал основанием для запрета оппозиционных газет и публичных выступлений. Иными словами, именно Гинденбург положил начало личной диктатуре Гитлера.

[Cкрыть]

Много буков - часть 3Нажмите здесь!

  ***

И последнее. Ну, хорошо. Допустим, блок коммунистов и социалистов состоялся. И что это дало бы в действительности? Даже в случае успеха этого блока?

Гинденбург никогда не назначил бы главой правительства коммуниста. Это, по-моему, дважды два. Но если бы такой блок возглавлял социалист, то и тогда этот президент в это время никогда не назначил бы его рейхсканцлером. Он со всей очевидностью не хотел этого делать, даже когда социал-демократы дистанцировались от КПГ. А уж если бы они победили в альянсе с КПГ, разговор с Гинденбургом вообще стал бы бессмысленен с порога.

Такая ситуация неизбежно сложилась бы даже в том случае, если бы блок этот получил большинство в рейхстаге.

Но были ли у такого блока шансы даже на простое большинство?

Так ведь на самом деле их же не было, этих шансов.

Обычно сравнивают цифры голосов за нацистов, противопоставляя им совокупную сумму голосов, поданных за коммунистов и социал-демократов. Добросовестно "забывая" о том, что на стороне НСДАП были и другие парламентские партии. Даже при условии раздрая между КПГ и СДПГ. А уж, если противоречия эти удалось бы преодолеть...

Впрочем, можно даже не рассматривать ситуацию, когда все политические партии правого спектра и центра неизбежно объединились бы для противодействия союзу КПГ и СДПГ.

Посмотрим реальные цифры результатов выборов в Рейхстаг.

Результаты выборов 1930 года здесь уже приводились. Повторю. СДПГ - 24,5%. КПГ - 13,1%. В сумме это даёт 37,6% голосов избирателей. Даже такой союз не способен, естественно, доминировать в парламенте. Но здесь ещё разговор о союзе, естественно не шёл. Гитлеру здесь власть никто ещё не предлагал.

Следующие выборы состоялись через два года. Июль 1932 года. СДПГ - 21,6%. КПГ - 14,6%. В сумме это даёт 36,2%. НСДАП (одна, без других правых партий) получает на этих выборах 37,4%. То есть, больше, чем социалисты и коммунисты вместе взятые.

Выборы в ноябре того же 1932 года. СДПГ - 20,5%. КПГ - 16,9%. Иными словами, вместе взятые, эти левые партии набрали 37,4% голосов. Национал-социалисты получили на этих выборах несколько меньше - 33,1%.

Именно это соотношение и является до сего дня основанием для ритуальных рыданий про упущенный шанс, про глупую и недальновидную политику, про чудовищные просчёты и преступные ошибки Тельмана и Сталина. Впрочем, кому интересен сегодня Тельман? Он объявляется невинной жертвой тиранического давления на него Сталина. Который во всём и виноват. Который нарочно запретил Тельману... Чтобы протолкнуть к власти Гитлера...

По этому поводу позвольте-ка задать всего один маленький и совсем простой вопрос.

А что, нацисты не имели никаких союзников в политическом пространстве Германии? И разве не надо, говоря о совокупных голосах социалистов и коммунистов, подумать и о совокупных голосах национал-социалистов и других националистических партий Германии?

Между тем, одна из влиятельных партий правого толка, Немецкая национальная народная партия (DNVP), чьё сотрудничество с нацистами началось примерно с 1924 года, получила на этих же выборах 8,6% голосов. Плюсуем к голосам нацистов. Получаем цифру 41,7% голосов. Против совокупного избирательного потенциала СДПГ и КПГ 37,4% голосов. Ну, и?.. Что и больше чего?

Представители ДНВП, кстати, вошли чуть позже в первый кабинет Гитлера.

Это без учёта ещё и голосов, отданных за Немецкую народную партию (1,9%) и Баварскую народную партию (2,1%). Мелочь, конечно. Но мелочь отнюдь не в пользу левых сил.

Собственно, Гинденбург и отдал-то власть Гитлеру, как представителю именно всех националистических сил Германии, а не как фюреру одной только партии. Это потом уже, когда Гитлер станет фюрером всей Германии, члены этих партий благополучно вольются в НСДАП.

Ну, а дальше совсем всё просто.

Вскоре после ноябрьских выборов фон Папен уходит в отставку.

19 ноября 1932 года. Ряд промышленников, банкиров и землевладельцев направляют Гинденбургу петицию с просьбой назначить рейхсканцлером Адольфа Гитлера.

2 декабря 1932 года. Новым рейхсканцлером с сохранением должности военного министра назначен генерал Курт фон Шлейхер.

4 января 1933 года: Встреча фон Папена с Гитлером в доме банкира Шрёдера.

28 января 1933 года. Отставка фон Шлейхера.

30 января 1933 года. Адольф Гитлер назначен рейхсканцлером Веймарской республики. В кабинет Гитлера вначале вошли только два члена НСДАП - Вильгельм Фрик в качестве министра внутренних дел и Герман Геринг как министр без портфеля.

1 февраля 1933 года. Роспуск рейхстага рейхспрезидентом Гинденбургом.

3 февраля 1933 года. Гитлер в присутствии руководства рейхсвера заявляет в качестве цели своей политики "завоевание нового жизненного пространства на востоке и его беспощадной германизации".

4 февраля 1933 года. Декрет рейхспрезидента Гинденбурга "О защите немецкого народа", ограничивший свободу прессы и собраний.

4 февраля 1933 года. Геринг в качестве уполномоченного, исполняющего обязанности министра внутренних дел Пруссии, издаёт приказ о принудительном роспуске всех представительных органов власти в Пруссии и назначении новых выборов на 12 марта.

20 февраля 1933 года. На секретной встрече Гитлера с 25 промышленниками на предвыборную кампанию ими было предоставлено 3 миллиона рейхсмарок.

27 февраля 1933 года. Поджог Рейхстага.

28 февраля 1933 года. В ответ на поджог Рейхстага был издан декрет "О защите народа и государства", прекративший действие основных прав и свобод.

28 февраля 1933 года. Декрет рейхспрезидента Гинденбурга "Против предательства немецкого народа и происков изменников родины".

3 марта 1933 года. Арестован Тельман. Идут аресты коммунистов.

5 марта 1933 года. Выборы в рейхстаг.

Несмотря на серьёзные препятствия, созданные НСДАП другим партиям, национал-социалистам не удаётся получить абсолютного большинства в парламенте. Тем не менее. НСДАП получает 43,9% голосов избирателей. Немецкая национальная народная партия, шедшая на выборы в одном блоке с нацистами, прибавляет этому блоку свои 7,9% голосов. В сумме этот блок набирает таким образом 51,8% голосов избирателей. СДПГ - 18,3%. КПГ - 12,3%. Впрочем, это уже не имеет никакого значения.

8 марта 1933 года. Отзыв мандатов у депутатов от КПГ, их места в парламенте считаются ликвидированными.

Декрет об этом одобрен рейхспрезидентом Гинденбургом.

20 марта 1933 года. Создание концентрационного лагеря Дахау недалеко от Мюнхена.

21 марта 1933 года. "День Потсдама". Учредительное заседание нового рейхстага, прошедшее в отсутствие социал-демократов и коммунистов. Но в присутствии Гинденбурга.

21 марта 1933 года. Декрет рейхспрезидента Гинденбурга "О защите от вероломных нападок на правительство национального восстания".

23 марта 1933 года. Рейхстаг принимает Закон "О чрезвычайных полномочиях", передавший законодательную власть в руки имперского правительства. Депутаты рейхстага от КПГ уже, естественно, не принимали участия в голосовании. Присутствовавшие депутаты от СДПГ проголосовали против закона. Однако закон был полностью поддержан депутатами всех других партий. Он был принят конституционным большинством и подписан рейхсканцлером Гитлером и рейхспрезидентом Гинденбургом.

Обратите внимание. Президент Гинденбург публично (в названии подписанного им законодательного акта, куда уж публичнее) называет правительство Гитлера правительством национального восстания. И издаёт свой декрет в защиту правительства этого самого восстания.

Вот скажите. Когда и каким образом этот президент мог не назначить Гитлера рейхсканцлером? Когда и каким образом этот президент обратил бы внимание на совокупные голоса гипотетического блока коммунистов и социал-демократов?

Впрочем, мы видим на самом деле, каким образом он обратил на них внимание. Компартия Германии была запрещена при его полном одобрении. 22 июня 1933 года при его же полном одобрении была запрещена Социал-демократическая партия Германии. Он же одобрил обвинение СДПГ в государственной измене.

Достаточно часто рейхспрезидент Веймарской республики Пауль фон Гинденбург изображается этаким выжившим от старости из ума простаком, не очень понимавшим, что вокруг него происходит. Простаком, которого обвели вокруг пальца. Обманом вынудили назначить Гитлера рейхсканцлером. После чего он чуть ли не горько сожалел о содеянном.

А получается на самом деле, что именно Гинденбург принял активное участие в этом самом "национальном восстании", ликвидировавшим Веймарскую республику. Все его первоначальные колебания по поводу Гитлера касались исключительно кастовых предрассудков прусского дворянина, генерал-фельдмаршала, по поводу серьёзности фигуры отставного ефрейтора. И всё. Как только сам он убедился, что с Гитлером можно иметь дело, он тут же протянул ему руку. Точно так же как вскоре вытянут перед фюрером свои руки в нацистском приветствии высшие офицеры Вермахта.

И это ещё при том, что в статье не рассматривалась детально и совершенно обратная тенденция в случае, если бы такой блок состоялся. А именно, не рассматривается вероятность активной консолидации против этого блока всех остальных политических сил Германии, не только правых и националистических, но и умеренно центристских. А то, что партия Центра, например, для такого рода альянса вполне к тому времени созрела, показывает ближайшее после января 1933 года будущее. А именно. Вполне органичное и скорое врастание центристского электората в национал-социалистическую систему.

Это же понимали, судя по всему, руководители коммунистов как в Берлине, так и в Москве. И потому там прилагались вполне определённые усилия для развития активных внепарламентских способов борьбы. За всеми рассуждениями о перспективах и раскладах парламентского противостояния нацистов и коммунистов, в настоящей статье сознательно не упоминался и тот очевидный факт, что обе эти партии вели друг против друга ожесточённую внепарламентскую борьбу. О том, что КПГ и не была никогда в полном смысле этого слова чисто парламентской силой. Во многом она опиралась на так называемую уличную демократию. Кроме того, КПГ старалась активно воздействовать в свою пользу на забастовочное движение в Германии того времени. И ставка во многом делалась именно на эти внепарламентские формы борьбы.

Но даже без рассмотрения плюсов и минусов этого дополнительного оружия в противостоянии нацистов и коммунистов, думаю, ясно, что никакие чисто парламентские комбинации и не могли в тех условиях воспрепятствовать победе в Германии нацистов.

Так что рассуждения о неких гипотетических блоках и коалициях КПГ и СДПГ, отсутствие которых и привело, якобы, Гитлера к власти, видятся на фоне всего изложенного с убедительностью басни. Прочитанной хорошо поставленным голосом, с артистическими придыханиями и жестикуляциями. В полном соответствии с правдой образа. Но образа придуманного от начала и до конца.

***

А вообще-то говоря, обвинения в том, что Тельман не желал блокироваться с социалистами только лишь по причине давления на него Сталина, достаточно забавны. Именно сейчас. И именно в России.

Потому что именно в России есть сегодня в политическом пространстве деятель, который имеет намного меньше оснований для амбиций при возможном блокировании с любыми родственными ему политическими силами, нежели имел их Тельман. И, тем не менее, с завидным постоянством вот уже двадцать лет почти неизменно отказывается от любых блоков и коалиций с ними. Зовут этого деятеля Григорий Явлинский.

Двадцать лет этот человек отказывался от предвыборных блоков или разрушал любые политические альянсы либеральных сил только по одной причине. Если в альянсе главной фигурой не являлся он сам единолично, то этот альянс его не устраивал. Двадцать лет. Сколько было проектов. ДВР, СПС. Сколько людей уговаривали его, предлагали самые заманчивые перспективы. Либерал на либерале. Нет. Отказал всем.

Представим себе ситуацию, что от создания подобного альянса "Яблока" и других либеральных сил зависело бы установление преграды для прихода к власти в России неких страшных и невообразимо диктаторских сил.

Вопрос.

Кто-то может себе представить, что г-н Явлинский согласился бы на такой предвыборный блок при условии, что сам он в этом блоке будет играть вторую роль? Теоретически, кто-то прекраснодушный и сможет, возможно, представить себе такое. А вот на практике мы уже двадцать лет видим, что на подобное условие он не согласится, даже если от этого будет зависеть конец света.

Теперь обратим внимание на основания для подобного рода амбиций.

Явлинский собирает сейчас неизменно от силы три-четыре процента голосов избирателей. От блоков с родственными политическими силами отказывается. При этом никому не приходит в голову объяснить это воздействием на него из-за рубежа.

Тельман собирал по 10-17 процентов голосов избирателей. То есть, влиянием на политической арене пользовался многократно большим, нежели Явлинский. А значит, амбиции должен был иметь как минимум не меньшие. Однако никому не приходит в голову принять эти самые амбиции во внимание. А ведь и Тельману никогда не светило в блоке с социалистами занять главенствующую позицию. Потому, хотя бы, что КПГ неизменно набирала голосов меньше, чем СДПГ. А он, предположим, хотел быть только первым.

Далее. "Яблоко" с течением времени неизменно теряла голоса избирателей, набирая от выборов к выборам всё меньше голосов. Последние выборы - исключение, но здесь сыграл роль мощный протестный фактор, увеличивший голоса практически всех партий, оппозиционных Единой России. А без учёта этого обстоятельства, налицо явная потеря влияния на политическом поле России. Но Явлинский альянсами брезгует. И это никого не удивляет.

Тельман от выборов к выборам набирал неизменно всё больше голосов, пусть на несколько процентов, но каждый раз больше. И отбирал он эти голоса примерно в той же пропорции, как СДПГ эти голоса теряла. Иными словами, от выборов к выборам, отбирал симпатии избирателей именно у социалистов, уменьшая тем самым их влияние и увеличивая своё. Но не заключение им блока между КПГ и СДПГ представляется почему-то кому-то неимоверно нелогичным. Настолько, что объяснить его возможно только приказом Сталина, и никак иначе.

Такая вот странная избирательность либерального сознания. Впрочем, при всей общей его причудливости, ничего удивительного в такой избирательности, конечно, нет.

Итак.

Из всего изложенного следует, что возможное объединение коммунистов и социалистов в избирательном процессе Веймарской республики не оказывало в сложившейся исторической обстановке никакого практического влияния на противодействие приходу Гитлера к власти. Такое воздействие было бы возможным в случае, если бы и коммунисты, и социал-демократы пользовались бы в то время в Германии влиянием намного большим, чем это было на самом деле. И, соответственно, если бы нацисты пользовались влиянием существенно меньшим, чем это было в действительности. И, естественно, если бы не оказался на посту президента человек, охотно и с предельной готовностью предавший доверенную ему республику.

Иными словами, вопрос решающей благотворности такого альянса вступает здесь в категорию рассуждений об условиях, при которых бабушка могла бы являться дедушкой.

А потому теория о том, что именно Сталин виновен в приходе к власти Гитлера, поскольку препятствовал коммунистам Германии в объединении с социал-демократами, является несостоятельной. Мягко говоря.

[Cкрыть]

Даже добавить нечего, на мой взгляд.

Автор - Чунихин Владимир Михайлович, всю статью можно прочитать вот здесь : Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое.

С уважением Chaos Destroyer

Знаете,как только я увидел фамилию Резун в ссылке, сразу же закрыл.

[Captain Willard 1,340]

ну ХД вечно копипастит, но тут есть зерно разума - подконтрольные Москве западные ком. партии стали входить в народные фронты с соц.-демократами и им подобными только с 35 года и дальше, во многом под влиянием провала коммунистов на выборах в Германии в 33 году

[Chaos Destroyer 5,047]

Знаете,как только я увидел фамилию Резун в ссылке, сразу же закрыл.

Ну вообще - то говоря по этой ссылке как раз опровергается "обоснованная" теория Резуна

С уважением

Изменено 04.03.2013, 00:06:26 пользователем Chaos Destroyer

[Sergey Ace 3,766]

Вот, собственно опрос)))) + рассуждения на заданную тему... У кого какие мысли? как оцениваете произошедшее и почему?

мысли такие: указаны только две радикально крайние точки зрения.

автору есть смысл добавить больше цветов, мир не черно-белый.

[Andrex 2]

Ну вообще - то говоря по этой ссылке как раз опровергается "обоснованная" теория Резуна

С уважением

Ну это конечно дело хорошее,опровергать "теорию",если это можно так назвать,но как бы немного бессмысленное. Вы же не станете доказывать человеку,который утверждает,что гантеля-предмет для забивания гвоздей,что это не так. На это он Вам всегда скажет,что то типа:"Но ведь ей же можно гвоздь забить" и даже продемонстрирует

[Slavker 183]

Революция рано или поздно должна была произойти, Александр 3 мог бы ее предотвратить, но Николай 2 этого никогда бы не смог сделать. Для России это в конечном итоге закончилось плачевно ( утрата Финляндии, Польши, Прибалтики. Позже Малорусских земель, Белоруссии, Казахстана ), но могло бы быть и хуже, например во ВМВ мог бы победить Гитлер.

[belogvardeec 19,292]

Гнать красных поганой метлой и совковыми лопатами!

Революция рано или поздно должна была произойти,

Рано или поздно у тебя будет геморрой, а вот Россия могла бы обойтись и без революции. И ей это только на пользу пошло бы. Изменено 05.03.2013, 15:36:55 пользователем belogvardeec

[UBooT 19,927]

Революция рано или поздно должна была произойти, Александр 3 мог бы ее предотвратить, но Николай 2 этого никогда бы не смог сделать. Для России это в конечном итоге закончилось плачевно ( утрата Финляндии, Польши, Прибалтики. Позже Малорусских земель, Белоруссии, Казахстана ), но могло бы быть и хуже, например во ВМВ мог бы победить Гитлер.

Ну, не обязательно, что обязательно должна была произойти... А обязательно почему ?

[Panzership 81]

И на чем основано это мнение?

На знакомстве с документами. Пройдите по ссылке дальше, там целая ветка с развёрнутым изложением.

Изменено 06.03.2013, 09:25:15 пользователем Panzership

[UBooT 19,927]

На знакомстве с документами. Пройдите по ссылке дальше, там целая ветка с развёрнутым изложением.

Изложить с сылками может любой неглупый школьник старших классов теперь... Как впрочем и всегда...

[Panzership 81]

подконтрольные Москве западные ком. партии стали входить в народные фронты с соц.-демократами и им подобными только с 35 года и дальше, во многом под влиянием провала коммунистов на выборах в Германии в 33 году

Не "во многом", а именно что под влиянием немецкой катастрофы. VII конгресс Коминтерна 1935 года был этому вопросу и посвящён. Наконец-то сообразили, что радикализация внутренней политике и усиление крайних националистов не свидетельствует о складывании "революционной ситуации", а ведёт к установлению фашистской диктатуры и уничтожению компартий (хотя можно было и после Италии-1922 догадаться).

Поэтому на помойку был выброшен-таки лозунг о социал-фашизме и "чем хуже, тем лучше", дан зелёный свет на тактическое объединение с социалистами.

[Panzership 81]

Изложить с сылками может любой неглупый школьник старших классов теперь... Как впрочем и всегда...

Ммм? Речь идёт о ссылке на моё собственное изложение моего собственного видения ситуации. Просто для школьников © мне влом снова набивать все эти посты. Есть желание - можете ознакомиться: www.snowforum.ru/forums/?board=history&action=list&thread=193019. Будут вопросы и возражения - прошу.

[UBooT 19,927]

Ммм? Речь идёт о ссылке на моё собственное изложение моего собственного видения ситуации. Просто для школьников © мне влом снова набивать все эти посты. Есть желание - можете ознакомиться: www.snowforum.ru/forums/?board=history&action=list&thread=193019. Будут вопросы и возражения - прошу.

Ок, спс... Учил-помню...

[Andrex 2]

Ммм? Речь идёт о ссылке на моё собственное изложение моего собственного видения ситуации. Просто для школьников © мне влом снова набивать все эти посты. Есть желание - можете ознакомиться: www.snowforum.ru/forums/?board=history&action=list&thread=193019. Будут вопросы и возражения - прошу.

Признаюсь честно,я не дочитал до конца эту ссылку,так как даже из прочитанного не ясно,каким образом Сталин приложил руку к развязыванию 2 МВ. Кроме утверждений(на чем основанных?) типа:

"Если б после установления режима личной власти Сталин проводил бы линию на сплочение против фашизма, переборол бы параноидальный страх перед социал-демократией и согласился бы на народный фронт... "

"Выдача оружия маньякам и ненормальным не способствует всплеску насилия, да."

Желания диктатора, получившего мандат доверия со стороны своего населения, для развязывания войны вполне достаточно. А без согласия "участия" Сталина, его цели начали бы обламываться ещё на этапе "стать фюрером германской нации"

и т.д.

Вы не могли бы перейти к конкретике?

[Panzership 81]

Ок, спс... Учил-помню...

Посмотрел - в ветке действительно трудно найти именно про коммунистов в Германии. Пост о них начинается с "Негативные процессы в КПГ" и ещё три-четыре поста следом.

Изменено 06.03.2013, 09:55:58 пользователем Panzership

[Andrex 2]

"Скажу по секрету, что пересмотр Версальской системы начался ещё в конце 20-х."- кем начался? Сталиным?

" Срыв версальского плана выплаты репараций и фактический отказ от таковых (снижение выплат и "целевые кредиты" для них с 1924, льготы с 1930, полное прекращение в 1931), танковая программа Großtraktor (1928), строительство подводных лодок (1922, открыто с 1935)..."- Вы еще забыли упомянуть Пакт Четырех 1933 г.

"Так как Запад шёл Германии на уступки начиная с 1924 года не останавливаясь . Сначала реанимировалась германская экономика, потом - армия и флот... Возвращение Германии в круг Великих Держав, всё естественно. Единственное, Гитлер придал этому возвращению слишком энергичный (однако отнюдь не неожиданный) импульс."- а Сталин здесь причем

[Panzership 81]

Признаюсь честно,я не дочитал до конца эту ссылку,так как даже из прочитанного не ясно,каким образом Сталин приложил руку к развязыванию 2 МВ.

...

Вы не могли бы перейти к конкретике?

Моя вина, забыл о размерах ветки. Мой тезис заключается в том, что КПГ в известном смысле сама вырыла себе могилу и пропустила немцев к власти. А указания о политической линии КПГ получала из Москвы.

Давайте выделю ключевые посты. О роли КПГ в межвоенной политике Германии:

www.snowforum.ru/forums/?board=history&action=view&id=2056061

Возражение:

www.snowforum.ru/forums/?board=history&action=view&id=2056113

Мой ответ:

www.snowforum.ru/forums/?board=history&action=view&id=2057181

Изменено 06.03.2013, 10:12:42 пользователем Panzership

[Andrex 2]

"По этой теме могу отослать вас к материалам X пленума ИККИ 1929 года. Там Тельман много страниц распинается о том, как бы коммунистам вышвырнуть эс-деков из реформистских профсоюзов и поставить-таки под свой контроль профсоюзное движение в Германии."- так все таки у коммунистов и сдэков не одна электоральная база. Вы ведь написали это в ответ на "Во-перывых, вы исходите из того, что у КПГ и СДПГ была одна электоральная база и, ширше, схожие цели." а получается сами же подтверждаете слова собеседника.

"2. Как минимум запрещение КПГ, как максимум - её полный разгром. Наглядный пример: приход к власти Муссолини всего десятью годами ранее и судьба КПИ. И это при том, что коммунисты в Италии 1919-20 гг были объективно намного сильнее, чем в Германии на рубеже 20-30-х гг."- были сильнее и что? Из этого никак не следует,что Германия обязательно будет повторять путь Италии.

"Вы выступаете сейчас с истинно-большевистских позиций: Рот-Фронт устроил полномасштабные боевые действия с десятками убитых и сотнями раненых, а нехорошие социалисты, эти наймиты буржуазии, Рот-Фронт запретили. Это ярко свидетельствует о той непримиримой вражде, которую вожди СДПГ питают по отношению к истинным защитниками интересов пролетариата"- а это как то опровергает,что выражение "враг моего врага-мой друг" не всегда работает? Так же как и фразу "Ищи кому выгодно" не надо всегда понимать буквально.

"Полистайте, посмотрите, как в тех же 20-30-х гг. на Политбюро решалось, какое решение и по какому вопросу примет Пленум ИККИ. Как поручалось составить проект заявления Коминтерна, обязательно содержащий фразы о том-то и том-то. Как Терез и Готвальд согласовывали свои шаги непосредственно с Политбюро. Всё очень просто и прозрачно."- а какое значение это имеет,если реальная ситуация в стране не подконтрольна КПГ или Коминтерну?

[Panzership 81]

Раз уж такие дела, приглашаю в отдельную тему:

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое.