Обсуждение проекта Реальная война

[gegenava 8]

насчет возрождения рейха и ссср это очень круто, при определенных условиях, смена флага и возрождение былой славы. я бы еще добавил такое фантастичное как возрождение рима.

и еще возрождение монгольской империи. а также не забываем возрождение Вавилонии с Хаммурапи во главе. про возрождение ассирийской империи и империи Александра Македонского я и вовсе молчу. все-таки последние два варианта на мой взгляд намного более реально и менее фантастично чем "возрождение" СССР и "возвращение" ее былой "славы".

[Dima-Stranik 16,336]

и еще возрождение монгольской империи. а также не забываем возрождение Вавилонии с Хаммурапи во главе. про возрождение ассирийской империи и империи Александра Македонского я и вовсе молчу. все-таки последние два варианта на мой взгляд намного более реально и менее фантастично чем "возрождение" СССР и "возвращение" ее былой "славы".

Но это уж, без меня.

Изменено 23.03.2011, 21:26:56 пользователем Dima-Stranik

[soltan11x 14]

Хотелось бы ее вообще избежать... Как и вторую. Сталин на мой взгляд куда лучше чем Ельцин и Путин решил чеченский вопрос

Interesno, chto imenno iz stalinskogo metoda tebe ponravilos? Viselenie celogo naroda iz svoix zemel, ili smert tisachi nevinnix ludei po puti v kazahstan i uje v samom kazaxstane?. Vopros dime - kak sobiraeshsa realizovivat stol melkiy konflikt? Mojet iventami?

[Dima-Stranik 16,336]

Vopros dime - kak sobiraeshsa realizovivat stol melkiy konflikt? Mojet iventami?

Будут евенты. Появится государство Чеченская Республика Ичкерия. Правда, ненадолго.

[Dramon 4,917]

Interesno, chto imenno iz stalinskogo metoda tebe ponravilos? Viselenie celogo naroda iz svoix zemel, ili smert tisachi nevinnix ludei po puti v kazahstan i uje v samom kazaxstane?. Vopros dime - kak sobiraeshsa realizovivat stol melkiy konflikt? Mojet iventami?

Pishite po russki.

Изменено 24.03.2011, 20:28:04 пользователем Dramon

[Dima-Stranik 16,336]

Pishite po russki.

У soltan11x нет русских букв на клавиатуре. Он мне всегда так пишет.

[Dramon 4,917]

Кстати будет ли Война в Осетии,если да то сделайте возможность захвата Грузии Россией...

Так же нужен инвент типа спад производства или что то вроде того,так как в России было в то время не всё гладко...

И насчет авианосца Варяг,Ульяновск,да и всех авианосцев они все производились в Николаевских судоверфях,что на Украине и в 1993 находились там же,тоесть нигде кроме Николаева авианосцы(веролетоносцы) не строились,так же наши авианосцы именуются авианесущими крейсерами(авианосцам путь через Босфор заказан,а так как все они делались в Николаеве то приходилось как то выкручиваться)....

У soltan11x нет русских букв на клавиатуре. Он мне всегда так пишет.

Пусть настроит...

Изменено 24.03.2011, 20:42:12 пользователем Dramon

[Dima-Stranik 16,336]

Кстати будет ли Война в Осетии,если да то сделайте возможность захвата Грузии Россией...

Так же нужен инвент типа спад производства или что то вроде того,так как в России было в то время не всё гладко...

И насчет авианосца Варяг,Ульяновск,да и всех авианосцев они все производились в Николаевских судоверфях,что на Украине и в 1993 находились там же,тоесть нигде кроме Николаева авианосцы(веролетоносцы) не строились,так же наши авианосцы именуются авианесущими крейсерами(авианосцам путь через Босфор заказан,а так как все они делались в Николаеве то приходилось как то выкручиваться)....

Обязательно сделаю.

[Svetoch 129]

Было бы, на мой взгляд, интересно если бы по ивентам можно было принимать решение о поддержке военных операций НАТО, ну типо Ирак, Афганистан, Ливия и иже с ними. С возможностью выбора поддержать, осудить и... поддержать минора (естественно с последствиями) морально, рублём или силой. А также хотелось бы видеть такие события как два самых разрушительных цунами, вулкан вдоапвьлолп (всё равно язык сломаешь, короче в Исландии который).

Ну и один повод для третьей мировой хотя вы наверное уже читали.

МНого Букаф о развязке мировой бойниНажмите здесь!

 О возможных причинах 3-й мировой:

Rival (англ. – соперник): «От лат. rivalis, первоначально «тот, кто использует ту же реку» (англ. river) » (или «некто по ту сторону реки»), от rivus «река» .

Латинская этимология английских слов “rival” и “rivalry”, произошедшая из отношений человека к могуществу воды, вскоре окажется в центре конфликтного противоборства и борьбы за водные ресурсы, которая вначале чрезвычайно обострится в азиатском регионе, а затем будет разворачиваться во всех государствах от России до Новой Зеландии и Австралии. Тем временем, пока огромное внимание уделяется проблеме «дорогой нефти», геополитические последствия дефицита пресной воды в большинстве случаев упускаются из виду. Однако вопреки тому, что настойчиво утверждаются проблемы индустриального общества, связанные с нехваткой нефти, существуют все же альтернативные источники энергии; но нет пока никаких заменителей для воды, основного источника жизни как таковой. В этом тексте рассматриваются возможные сценарии региональных конфликтов за водные ресурсы с особым акцентом, сделанным на региональной сверхдержаве – Китае.

Китайское господство над Тибетом является ключом к пониманию приближаю-щегося геополитического кризиса, который, вероятно, возникнет в ближайшие несколько десятилетий. Доминирование Тибета означает, что Китай контроли-рует гималайские истоки рек в Индии и Юго-Восточной Азии, которые являются необходимым источником ресурсов для сельского хозяйства и питают энергией эти необъятные территории. Эта стратегическая важность Тибета редко реализо-вывалась. Чтобы разрешить проблемы Китая, столкнувшегося с нехваткой воды для орошения земель и засухой, руководство Пекина не будет колебаться в ис-пользовании любых средств для использования гималайских источников. Нет никаких сомнений в том, что Китай в этом случае не будет сдерживать себя ни моралью, ни соображениями добрососедства, несмотря на видимость хороших отношений с Россией и Центральной Азией. Руководство Китая руководствуется лишь безжалостной реальной политикой, в центре которой стоят исключительно интересы Китая. Когда Китай сталкивается с любым вопросом, затрагивающим жизненные интересы Китая, в особенности вопросами территории и ресурсов, фасад добрососедства тут же отбрасывается. Примером могут послужить разво-рачивающиеся территориальные споры с Индией.

Воинственность китайцев

Если рассматривать истории современного Китая, то найдется мало поводов для надежды на миролюбивые намерения Китая, в то время как его настоящие интересы остаются под вопросом.

Россия

В течение 60-х годов XX века, несмотря на братские отношения двух народов, существовавшие, по общему мнению, между формально «коммунистическими» государствами, пограничные конфликты между СССР и Китаем перерастали часто в вооруженный конфликт. В 60-м году случилось более 400 приграничных столкновений вооруженных сил России и Китая, в 1962 г. – 5000, в 1963 г. – 4000. Самое масштабное столкновение случилось 2 марта 1962 года, когда китайские силы атаковали российские войска на спорной пограничной территории острова Чженьбао (по-русски Даманский) на реке Уссури. Мао сумел спровоцировать инцидент, чтобы открыто продемонстрировать свое неповиновение. Элитное подразделение китайской армии устроило засаду для советского отряда, убив тогда 32 пограничника. Русские ответили в ночь с 14 на 15 марта, используя тяжелую артиллерию и танки, нанося ракетные удары на 20 км вглубь китайской территории. Тогда погибло около 60 русских и 800 китайцев. Фотографии с воздуха, предоставленные ЦРУ, демонстрируют, что удары артиллерии наносились с такой интенсивностью, что земля в месте дислокации китайских войск стала похожа на лунный пейзаж. Мао тогда был застигнут врасплох столь массированным контрнаступлением и испугался военного вторжения . Сейчас, однако, мы имеем Китай, который продолжает наращивать свою военную мощь, в то время как России больше не сопутствует удача, а настоящий режим продолжает преодолевать хаос постсоветской эры и ельцинского междуцарствия.

В 1979 году, когда еще действовал договор о дружбе между Китаем и СССР, Китай вторгся во Вьетнам для демонстрации открытого неповиновения СССР, это был жест, направленный на демонстрацию пренебрежения к России. Вторжение во Вьетнам в 1979 году стало демонстративным жестом пренебрежения Советско-китайским договором о дружбе и взаимопомощи, который к тому же был продлен. Статья номер шесть Договора гласит, что если ни одна из сторон, подписавших договор не заявит о намерении продлить договор, то он будет автоматически расторгнут на следующие пять лет. Тем не менее, Договор не был задуман для сохранения статуса Китая как сверхдержавы, ни даже для установления дружественных отношений между двумя коммунистическими государствами, но чтобы сохранить позицию подчинения и полного унижения. Китайцы рассматривали Договор как сохраняющий господство русских над Китаем. Жертвой демонстрации мускулов Китаем стал Вьетнам, вражда между Вьетнамом и Китаем тянулась столетиями пока вьетнамцы вели долгую борьбу за со-хранение собственной независимости от Китая. И лишь СССР подписал договор о дружбе с Вьетнамом в 1979 году в качестве основы для сдерживания Китая в этом регионе.

Грядущий кризис водных ресурсов

В изменчивой путанице продолжительного соперничества, территориальных споров, военных стратегий США и России, развертывающихся на фоне соперни-чества за влияние в Азии, существует огромное множество потенциальных сценариев природных бедствий, которые могут вызвать народные волнения и в конечном счете военный конфликт. И хотя кипящая напряженность, существующая между государствами Азии, чаще всего попадает в поле зрения западных экспертов, куда более критические проблемы водных ресурсов осознаются зна-чительно реже. Жизненно важные водные ресурсы имеют куда больший потен-циал, чтобы стать потенциальной причиной регионального и континентальных разрушений, чем недостаток нефти.

Китайский водный кризис

Засуха и ползучее опустынивание являются главными проблемами, стоящими перед Китаем, относительно которых у Китая есть свои альтернативы, которых нет у других азиатских государств, включая Индию; сюда относится контроль над источниками пресной воды главных водных источников Индии и большей части Юго-восточной Азии, и даже над находящимися далеко за пределами китайских границ источниками в Центральной Азии и России. Очевидно, если Китай столкнется с катастрофической нехваткой водных ресурсов, он будет действовать в своих собственных интересах не обращая внимания на «общественное мнение» и то, что сам Китай является частью «мирового сообщества». Намере-ния Пекина становятся ясными из его планов по сооружению дамб и строительства гималайских водохранилищ. Водная артерия, несущая жизнь всей Азии, станет, следовательно, объектом политической воли Пекина, а годы дипломатических переговоров не смогут разрешить проблему дефицита продуктов питания в регионе.

Северный Китай постоянно сталкивается с проблемой засухи. Провинция Хенан - китайский центр производства продуктов питания - была приведена в состояние повышенной готовности перед засухой 5 февраля 2009 года. Синьхуа, официальное китайское новостное агентство, опубликовало следующий материал: «метеорологическое бюро провинции сообщает о сильнейшей с 1951 года засухе. Засуха нанесла ущерб примерно 63 процентам из 78 миллионов му (5,26 миллионов гектар) пшеницы». К другим провинциям, в которых в 2009 году был введен режим чрезвычайного положения, относятся провинция Аньхой, провинция Шаньси, где приблизительно один миллион людей и 160 000 голов скота столкнулись с недостатком воды. Другие провинции, включая Хэбэй, Цзянсу Шааньси и Шаньдун, также пострадали от нехватки влаги. В китайских сообщениях значится, что засуха угрожала тогда примерно 43 процентам зимних запасов пшеницы .

Опустынивание Китая

Китайское агентство новостей Синьхуа сообщает, «исследования показывают, что Китай обладает 2,62 млн. квадратных километров площади под угрозой опустынивания, что составляет половину плодородных земель Китая» . В докладе, размещенном на сайте Синьхуа в 2009 году, говорится, что «около 35% всех пахотных земель пострадало от опустынивания, всерьез угрожающего самой возможности прокормить свое население… около 1,6 млн. квадратных километров земель размывается каждый год водной эрозией, влияющей тем или иным образом почти на каждый речной бассейн. В добавок ко всему, 2.0 миллиона квадратных километров постоянно эрозируется ветрами», - говорится в докладе .

Истощение грунтовых вод в Индии

Индия также сталкивается с проблемой исчерпания водных ресурсов. В доклад гидрологов из Команды наук о геосфере (Earth Science Team) НАСА по Изучению гравитации на земле и климатическим экспериментам (Gravity Recovery and Climate Experiment -GRACE) сообщается, что вода выкачивается и потребляется значительно быстрее, чем сам водоносный слой может быть насыщен с помощью природных механизмов . Исследовательская Команда обнаружила, что уровень грунтовых вод сократился в пять раз больше ожидаемой отметки из-за слишком интенсивного недропользования.

Доктор Роллед, который возглавлял исследования, заявил, что «если не будут установлены определенные меры пользования грунтовыми водами, гарантирующие стабильное их использование, последствия для 114 миллионов местных жителей могут включать в себя полный упадок сельскохозяйственного производства и тяжелейшую нехватку питьевой воды».

Уровень грунтовых вод в трех северных штатах, включая Раджастан, Пенджаб и Харьяну, опускался на 4 см в год в период с 2002 по 2008. В докладе исследовательской Команды говорится, что «северные штаты Раджастан, Пенджаб и Харьяна имеют все показатели сокращения уровня грунтовых вод: ошеломляющий демографический прирост, быстрое экономическое развитие и фермерские хозяйства, поглощающие около 95 процентов грунтовых вод в регионе».

Все более значительная доля грунтовых вод Индии становится непригодной как для питья, так и для орошения. «Это наглядно показывает, что испорченная вода может повлиять на недостаток воды, так как ограничивает ее пригодность как для использования человеком, так и для экосистемы». Бриджет Скэнлон, гидролог техасского университета в Остине, сообщает: «Этот цикл поражает сейчас запасы пресной воды по всему миру. Проблема с водой в одном регионе имеет последствия далеко за границами одного государства».

Контроль Китая над азиатскими водными ресурсами

Доктор Брама Челаней в приведенной статье для Japan Times делает авторитетный доклад о водных кризисах, с которыми столкнулась Азия, особенно относительно Китая и Индии: «Нехватка воды в большей части Азии начинает угрожать быстрой экономической модернизации, побуждая строительство в верховьях рек, воды которых принадлежат нескольким государствам. Если геополитика воды и дальше будет стимулировать напряженность между государствами из-за уменьшающихся водных потоков в соседних государствах, азиатский ренессанс существенно затормозится. Вода становится той ключевой проблемой, которая определит, управляет ли Азией чувство взаимовыгодного сотрудничества или опасное межгосударственная конкуренция. Ни одна страна не может оказать влияния, большего, чем Китай, который контролирует тибетскую возвышенность – источник большинства главных рек Азии».

Челани утверждает, что Тибет владеет величайшей системой рек благодаря обширным ледникам и большой высоте их расположения:

«Обширные ледники Тибета и большая высота их расположения обеспечивают талой водой величайшую в мире речную систему. Воды этих рек являются линиями жизни для двух самых густонаселенных государств – Китая и Индии, а также для Бангладеша, Мьянмы, Бутана, Напа-ла, Камбоджи, Пакистана, Лаоса, Таиланда и Вьетнама. Эти страны со-ставляют 47 процентов всего населения земного шара»

И хотя в Азии проживает больше половины всего населения земного шара, у нее меньше воды, чем у любого из континентов, кроме Антарктиды. Челани отсылает нас к «угрожающей борьбе», и к «призракам водных войн в Азии … выдвинутых на первый план климатическими изменениями и ухудшениям состояния окружающей среды в виде сокращения лесов и болот, которые стимулируют цикл постоянных наводнений и засух через уменьшение запасов природной воды и впитывающего покрова».

Челани обращает внимание на то, что следует с большей тревогой относится к «потенциальным межгосударственным конфликтам за водные ресурсы», а сами подобные конфликты уже стали достаточно частыми в некоторых азиатских государствах от Индии и Пакистана до Юго-Восточной Азии и Китая:

«Такого рода проблемы возникают в связи с попытками Китая построить дамбы или изменить направление течения рек вспять от Тибетской возвышенности, где берут начало большинство рек, включая Инд, Меконг, Янцзы, Хуанхэ (Желтая река), Салуин, Брахмапутра, Карнали и Сатледж. Из всех великих рек Азии только Ганг берет начало с индийской стороны Гималаев».

Проблемы с сельскохозяйственной ирригацией в северном Китае, которые заблаговременно обсуждаются в этой статье, вынуждают Китай сосредоточиться на контроле за водными источниками в Тибете, и строить дамбы не только для получения электроэнергии, но также для отвода оросительных вод и других целей. Уже построив две дамбы в верховьях Меконга, Китай сейчас занят строи-тельством еще трех, вызывая тем самым протесты Вьетнама, Лаоса, Камбоджи и Таиланда. Обширные планы для западно-центрального Тибета, которые, как сообщается, нарушат течение вод в Индии, продолжают осуществляться, в то время как информация об этом из Пекина остается разрозненной.

Доктор Керри Болтон (Новая Зеландия)

Источник: Геополитика.Ру

[Cкрыть]

С некоторыми моментами в статье можно поспорить, но пищу для размышлений черпать вполне себе можно.Нажмите здесь!

 Характерной чертой всех крупных войн ХХ века было отражение ими противоречий исключительно внутри западной (европейской) цивилизации и глобальность масштаба, при котором в войнах участвовали практически все крупные индустриальные державы. Сегодня ситуация изменилась, и в XXI веке, «военно-политическое» начало которого ознаменовалось террористической атакой на США 11 сентября 2001 года, речь идет уже о межцивилизационных войнах и о столкновении западной цивилизации с ее непримиримыми врагами, отвергающими все ее ценности и достижения. «Полит.ру» публикует статью Дмитрия Тренина «Войны XXI века», в которой автор дает прогноз относительно возможных конфликтов в XXI веке, как ядерных, так и с применением обычного оружия. Одновременно автор указывает на две тенденции, которые уже сейчас определяют основное содержание военной проблемы: угрозы, исходящие от исламистов-экстремистов, и попытки некоторых режимов Ближнего и Среднего Востока получить доступ к ядерному оружию. Статья опубликована в последнем номере журнала «Отечественные записки» (2005. № 5).

Каждая эпоха в военной истории человечества имеет свою технологическую и политическую специфику. Войны ХХ века были вооруженными конфликтами глобальных масштабов. В этих конфликтах участвовали практически все крупные индустриальные державы. Не менее важно, что обе мировые войны и сорокалетняя холодная война отражали противоречия внутри западной (европейской) цивилизации, породившей наряду с «мейнстримом» — либерализмом и демократией — такие крайности, как фашизм и коммунизм. Даже японский милитаризм и само японское государство были сконструированы по западным лекалам. В ХХ веке войны, которые страны расколотого на две группировки Запада вели против незападных противников, воспринимались как второстепенные. Так, началом Второй мировой войны официально считается нападение Германии на Польшу, а не вторжение Японии в Китай. Страны, не принадлежащие к европейской цивилизации, были преимущественно политически неразвитыми, технически отсталыми и слабыми в военном отношении. Со второй половины ХХ века страны Запада начали терпеть поражения в отдаленных регионах (Суэц, Алжир, Вьетнам, Афганистан), но третий мир в целом хотя и превратился в основное поле «свободной охоты» сверхдержав, оставался военно-политической периферией.

ХХ столетие открылось войной между «столпами» тогдашнего мирового порядка, а завершилось серией этнических конфликтов, вспыхнувших в результате распада СССР и Югославии. Начало «военно-политического» XXI века ознаменовалось террористической атакой на США 11 сентября 2001 года. Новое столетие началось под знаком глобализации всех сфер жизни, в том числе и сферы безопасности. Зона стабильного мира, которая включает Северную Америку, страны Европейского союза и НАТО, Японию, Австралию, большую часть Латинской Америки, Россию, Китай, Индию, Украину, Казахстан, Белоруссию, ЮАР и некоторые другие страны, расширилась. Но на нее все сильнее воздействует зона дефицита безопасности (Ближний и Средний Восток, Средняя Азия, большая часть Африки и Юго-Восточная Азия, Кавказ и Балканы); эта зона теперь еще менее стабильна. Войны XXI столетия (во всяком случае, его первой четверти) — это межцивилизационные войны. Речь идет о столкновении западной цивилизации с ее непримиримыми врагами, отвергающими все ее ценности и достижения. США в Ираке и Афганистане, Россия на Северном Кавказе (а в будущем, не исключено, — и в Центральной Азии), Израиль в своем противостоянии с палестинскими экстремистами ведут войны с противником, который не опирается на государство, не располагает определенной территорией и населением и который думает и действует иначе, чем современные государства. Наступила эпоха асимметричных войн. Гражданская война внутри мусульманских обществ является специфической частью этих войн.

В первой четверти XXI столетия главной причиной войн и конфликтов в мире по-прежнему остаются противоречия, порождаемые модернизацией стран Ближнего и Среднего Востока. Деятельность Усамы бен Ладена, Аль-Каиды, талибов, Исламского движения Туркестана и пр. — это прежде всего реакция на растущую вовлеченность Ближнего и Среднего Востока в глобальные процессы. Сознавая общую отсталость арабо-мусульманского мира, его экономическую неконкурентоспособность и в то же время — зависимость Запада от ближневосточной нефти, реакционеры стремятся дискредитировать правящие режимы стран региона, объявив их пособниками Запада, свергнуть их под исламистскими лозунгами и, захватив власть, установить новый порядок (халифат). Наряду с угрозой, исходящей от исламистов-экстремистов, опасность представляют попытки некоторых режимов данного региона получить доступ к ядерному оружию. Эти две политические тенденции и определяют основное содержание проблемы военной безопасности в сегодняшнем мире и в обозримом будущем (ближайшие 15–20 лет).

Ниже приводятся экспертные оценки вероятности военных конфликтов, как ядерных, так и с применением только обычного оружия. Наш прогноз ограничивается первой четвертью XXI века.

Ядерные конфликты

Широкомасштабная ядерная война между США и Россией уже невозможна. После Карибского кризиса 1962 года ядерное оружие перестало рассматриваться как средство достижения победы в войне. С тех пор Москва и Вашингтон практикуют политику ядерного сдерживания, основанную на принципе гарантированного взаимного уничтожения. После того как в начале 1990-х годов исчезла политическая и идеологическая основа глобального противоборства, российско-американское сдерживание сделалось в большей степени технической проблемой. Преодолев откровенный антагонизм, Россия и США не превратились ни в союзников, ни даже в полноценных партнеров. Москва и Вашингтон по-прежнему не доверяют друг другу, соперничество ослабело, но не прекратилось. Соединенные Штаты считают, что главная проблема российского ракетно-ядерного потенциала — его безопасность, т. е. техническая исправность и исключение несанкционированного доступа к «кнопке запуска». С точки зрения РФ, ядерное оружие является «статусным символом», позволяющим российскому руководству претендовать на роль великой державы. В условиях, когда международное влияние России существенно снизилось, а ощущение уязвимости резко возросло, оно играет роль «психологической поддержки».

В китайско-американских отношениях идеологическая составляющая отсутствует, а геополитическое соперничество носит ограниченный характер. При этом налицо огромная, постоянно растущая экономическая взаимозависимость. Холодная война между Китаем и США вовсе не является неизбежностью. В свое время китайское руководство, в отличие от советского, не пошло по пути резкого наращивания ядерного потенциала, не стало соревноваться с Америкой в гонке ракетно-ядерных вооружений. Сейчас КНР по-прежнему реализует стратегию «минимального ядерного сдерживания» США. По-видимому, Китай и США склонны избегать обострения отношений, способного спровоцировать ядерный конфликт. В ближайшие два десятилетия вероятность такого конфликта очень мала, даже несмотря на тайваньскую проблему, которую и Вашингтон, и Пекин не выпускают и не выпустят из поля зрения.

Поскольку оба крупных соседних государства, Россия и Китай, обладают ядерным оружием, взаимное ядерное сдерживание неизбежно. С точки зрения РФ, ядерное оружие — единственный действенный военный инструмент в поли тике сдерживания Китая. Впрочем, в настоящее время едва ли можно ожидать серьезного политического кризиса, угрожающего вооруженным столкновением РФ и КНР.

Из отношений Москвы с Лондоном и Парижем «ядерный аспект» исчез полностью. Что же касается перспективы создания единых ядерных вооруженных сил Европейского союза, можно смело утверждать, что в первой четверти XXI века этого не произойдет.

В условиях «ползучего» распространения ядерного оружия повышается вероятность ограниченных ядерных войн. Появление ядерного оружия у Индии и Пакистана в 1998 году обозначило возможность такой войны в Индостане. Не исключено, однако, что последовавший вслед за этим Каргильский инцидент[1] — первый в истории вооруженный конфликт между государствами, обладающими ядерным оружием, сыграл в индо-пакистанских отношениях примерно такую же роль, как Карибский кризис в советско-американском противостоянии. В военной политике Дели и Исламабада формируются элементы взаимного сдерживания. В последние годы, по мнению экспертов, реальную угрозу представляет не столько ядерное оружие обеих стран, сколько возможность острого внутриполитического кризиса в Пакистане, распада государственности и захвата ядерного оружия исламистскими экстремистами.

Если Северная Корея обладает несколькими единицами ядерного оружия, то Корейский полуостров также является потенциальным театром ядерной войны. Однако анализ политики Пхеньяна показывает, что северокорейское руководство использует ядерное оружие как гарантию сохранения существующего режима и как инструмент экономического шантажа в отношении США, Южной Кореи и Японии. Ядерная проблема предстанет совсем в ином виде в случае объединения Кореи. Сеул, унаследовав ядерные наработки Пхеньяна, может пожелать сохранить их. Реакция Токио легко предсказуема: Япония примет решение обзавестись собственным ядерным оружием. Затем последуют соответствующий ответ Пекина, вмешательство Вашингтона и т. п. — с неясным конечным результатом.

Израиль уже давно прибегает к ядерному сдерживанию в отношении арабских соседей, политика которых угрожает самому существованию еврейского государства. Процесс мирного урегулирования на Ближнем Востоке, начавшийся вскоре после окончания войны 1973 года, привел к установлению стабильных отношений Израиля с Египтом и Иорданией. Тем не менее полная нормализация отношений Израиля с арабским миром — дело отдаленного будущего, а до тех пор ядерный фактор сохраняет свое значение в израильскоарабских отношениях.

Если ядерное оружие появится у Ирана, то последствия могут быть многообразными: это и превентивная война США и (или) Израиля против Ирана, и дальнейшее распространение ядерного оружия (возможные кандидаты: Саудовская Аравия, Египет и Сирия), и оформление взаимного сдерживания США в союзе с Израилем, с одной стороны, и Ирана — с другой. Любой из этих сценариев сопряжен с серьезным риском для региональной и всеобщей безопасности. Очевидно, что назрела необходимость в международном контроле над ядерной программой Тегерана и реинтеграции Ирана в мировое сообщество. По-иному решить иранскую ядерную проблему невозможно.

Развитие науки и техники сделало возможными и оправданными с военной точки зрения «точечные» ядерные удары. Допустимость превентивного применения ядерного оружия для уничтожения баз террористов и укрепленных объектов на территории государств, стремящихся к обладанию ядерным оружием, — важная новация американской военной доктрины. В принципе, по этому же пути может пойти и военно-политическое руководство России. Ясно, однако, что даже такое «хирургическое вмешательство» будет иметь огромные политические последствия, так как оно снимет табу на боевое применение ядерного оружия.

Тем временем становится все более вероятным использование ядерного оружия (или, вероятнее, ядерных материалов) террористами. Объектами их атак могут оказаться США, Россия, Израиль, европейские страны, Австралия и многие другие государства. Велика и опасность применения террористами других видов оружия массового уничтожения, прежде всего биологического.

Итак, приходится сделать вывод, что возможный масштаб конфликтов с применением ядерного оружия резко сократился, но вероятность их возникновения существенно возросла.

Конфликты с применением обычных вооружений

Крупномасштабная обычная война («Третья мировая»), которой опасались и к которой готовились в годы холодной войны, сегодня практически невероятна. Хотя отношения между НАТО и Россией не превратились в союзнические («союз с союзом», по известной формуле бывшего посла США в Москве А. Вершбоу), обе стороны постепенно демонтируют инфраструктуру полувекового противостояния. Отношения РФ с ведущими европейскими странами НАТО уже сегодня можно считать демилитаризованными: война между Россией и Германией столь же немыслима, как война между Германией и Францией. Что касается Польши и стран Балтии, то, хотя сейчас едва ли можно говорить о дружбе России с этими странами, применение военной силы здесь практически исключено. Окончательной гарантией «вечного мира» между Россией и ее западными соседями может парадоксальным образом стать вхождение Украины в НАТО: вооруженный конфликт России с Украиной, поддерживаемой Западом, невозможен. На Востоке отношения России с Японией и Южной Кореей, союзниками США по холодной войне, можно сравнить с российско-германскими или российско-итальянскими.

Маловероятны и региональные войны. Характер взаимодействия любой пары крупных государств можно условно назвать мирным и сравнительно устойчивым. Российско-китайские и китайско-индийские отношения характеризует долгосрочная тенденция к укреплению партнерства. Шанхайская организация сотрудничества (ШОС)[2] и Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ)[3] в целом способствуют укреплению мира в регионе, прежде всего в Центральной Азии. Российско—индийское партнерство беспроблемно в стратегическом отношении — случай почти уникальный для крупных государств, формально не являющихся союзниками. Китайско-японские отношения имеют тенденцию к ухудшению, но ее сдерживает сильная экономическая взаимозависимость.

Реальную угрозу создают две ситуации: на Корейском полуострове, где достигнут самый высокий в мире уровень военного противостояния, и в Тайваньском проливе. Оба потенциальных конфликта, начавшись как локальные, могут быстро выйти на региональный уровень в случае вмешательства США. С другой стороны, и США, и Китай заинтересованы в том, чтобы не допускать резкого обострения ситуации, держать ее под контролем.

Вероятность войны на Ближнем Востоке между Израилем и арабскими странами постепенно снижается. Решение палестинской проблемы может создать условия для постепенного (в течение нескольких десятилетий) превращения Восточного Средиземноморья в зону условного мира. В то же время серьезными факторами неопределенности являются развитие внутриполитической ситуации в Египте (особенно после ухода с политической арены президента Х. Мубарака) и в Палестинской автономии.

Конфликт между Индией и Пакистаном по поводу Кашмира в значительной степени сдерживается ядерным противостоянием. Но если в Пакистане к власти придут радикалы, то поиск путей урегулирования индо-пакистанской проблемы может прерваться.

Самыми распространенными конфликтами в XXI столетии, видимо, станут локальные войны, порождаемые межэтническими противоречиями. Для России особенно опасным было бы возобновление армяно-азербайджанской войны. Вооруженная борьба за Нагорный Карабах будет носить характер как традиционного межгосударственного, так и межэтнического столкновения. Региональной дестабилизацией грозят и «замороженные» этнические конфликты в Закавказье (Абхазия, Южная Осетия) и на Балканах (Косово, «албанский вопрос» в Македонии и др.), если только их не удастся разрешить. На Ближнем Востоке международное «землетрясение» может вызвать актуализация курдского вопроса. Впрочем, эксперты прогнозируют, что главным «полем» столкновений и войн такого рода станет Африка.

Для Запада, как и для России, наибольшую угрозу представляет активность исламских экстремистов. Принципиально важно, смогут ли Ирак, Афганистан и Палестина создать жизнеспособные светские режимы, стремящиеся к модернизации своих обществ. Независимо от того, как будут развиваться события в Ираке и Афганистане, степень военно-политической вовлеченности Соединенных Штатов в ближневосточную ситуацию останется высокой. Американские войска и стратегические объекты в этом регионе, который еще долго сохранит ключевое значение для стратегии национальной безопасности США, чрезвычайно уязвимы и, в отличие от хорошо защищенной национальной территории США, являются удобной мишенью для террористов. В дальнейшем основные стратегические интересы США могут переместиться в Восточную Азию.

В Центральной Азии Россия и страны НАТО тратят время и усилия на традиционное геополитическое соперничество, которое по аналогии с XIX веком можно было бы назвать «малой игрой». Между тем в Ферганской долине вызревают межэтнические конфликты, способные «взорвать» хрупкую стабильность не только в Узбекистане, но и в соседних странах. Однако ни Москва, которая толь ко что «выдавила» американцев из Узбекистана, ни Вашингтон, сохраняющий военное присутствие в соседней Киргизии, ни Пекин, который благодаря действиям Ташкента, поддержанным Москвой, испытывает теперь несколько меньшее давление на свои западные рубежи, все еще не определили приемы и средства предупреждения столкновений и противодействия им, не выработали соответствующую стратегию.

Развитие событий в Центральной Азии и на Среднем Востоке (Ирак, Иран и Афганистан) определит и характер будущих военно-политических отношений между основными державами — США, Россией, Китаем и Индией. Возможно, им удастся найти путь прагматичного сотрудничества, соединив усилия в противостоянии общим угрозам, и тогда отношения между некоторыми из этих стран могут перерасти в долгосрочное партнерство. Если же державы-лидеры пойдут по пути соперничества, то он уведет их от решения реальных проблем безопасности. Мир вернется к традиционной политике «баланса сил» с непременными периодическими «пробами сил». И тогда ситуация, сложившаяся на рубеже ХХ и XXI веков, когда все основные участники системы международной безопасности не рассматривают друг друга в качестве вероятных противников, уйдет в историю. Уникальный шанс будет упущен.

[1] Одиннадцатинедельное противостояние в мае-июле 1999 года индийских вооруженных сил и проникших на территорию индийского штата Джамму и Кашмир сепаратистов, поддержанных вооруженными силами Пакистана.

[2] Субрегиональная международная организация, в которую входят Казахстан, Китай, Кыргызстан, Россия, Таджикистан, Узбекистан. Официальная дата создания — 14–15 июня 2001 года в Шанхае.

[3] Договор был впервые подписан 15 мая 1992 года Арменией, Казахстаном, Кыргызстаном, Россией, Таджикистаном, Узбекистаном. В мае 2002 года Договор был преобразован в региональную организацию (ОДКБ); ее участники — Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Россия, Таджикистан.

13 апреля 2006, 06:00 Дмитрий Тренин

©Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое.

[Cкрыть]

[Dima-Stranik 16,336]

Было бы, на мой взгляд, интересно если бы по ивентам можно было принимать решение о поддержке военных операций НАТО, ну типо Ирак, Афганистан, Ливия и иже с ними. С возможностью выбора поддержать, осудить и... поддержать минора (естественно с последствиями) морально, рублём или силой. А также хотелось бы видеть такие события как два самых разрушительных цунами, вулкан вдоапвьлолп (всё равно язык сломаешь, короче в Исландии который).

Ну и один повод для третьей мировой хотя вы наверное уже читали.

МНого Букаф о развязке мировой бойниНажмите здесь!

 О возможных причинах 3-й мировой:

Rival (англ. – соперник): «От лат. rivalis, первоначально «тот, кто использует ту же реку» (англ. river) » (или «некто по ту сторону реки»), от rivus «река» .

Латинская этимология английских слов "rival" и "rivalry", произошедшая из отношений человека к могуществу воды, вскоре окажется в центре конфликтного противоборства и борьбы за водные ресурсы, которая вначале чрезвычайно обострится в азиатском регионе, а затем будет разворачиваться во всех государствах от России до Новой Зеландии и Австралии. Тем временем, пока огромное внимание уделяется проблеме «дорогой нефти», геополитические последствия дефицита пресной воды в большинстве случаев упускаются из виду. Однако вопреки тому, что настойчиво утверждаются проблемы индустриального общества, связанные с нехваткой нефти, существуют все же альтернативные источники энергии; но нет пока никаких заменителей для воды, основного источника жизни как таковой. В этом тексте рассматриваются возможные сценарии региональных конфликтов за водные ресурсы с особым акцентом, сделанным на региональной сверхдержаве – Китае.

Китайское господство над Тибетом является ключом к пониманию приближаю-щегося геополитического кризиса, который, вероятно, возникнет в ближайшие несколько десятилетий. Доминирование Тибета означает, что Китай контроли-рует гималайские истоки рек в Индии и Юго-Восточной Азии, которые являются необходимым источником ресурсов для сельского хозяйства и питают энергией эти необъятные территории. Эта стратегическая важность Тибета редко реализо-вывалась. Чтобы разрешить проблемы Китая, столкнувшегося с нехваткой воды для орошения земель и засухой, руководство Пекина не будет колебаться в ис-пользовании любых средств для использования гималайских источников. Нет никаких сомнений в том, что Китай в этом случае не будет сдерживать себя ни моралью, ни соображениями добрососедства, несмотря на видимость хороших отношений с Россией и Центральной Азией. Руководство Китая руководствуется лишь безжалостной реальной политикой, в центре которой стоят исключительно интересы Китая. Когда Китай сталкивается с любым вопросом, затрагивающим жизненные интересы Китая, в особенности вопросами территории и ресурсов, фасад добрососедства тут же отбрасывается. Примером могут послужить разво-рачивающиеся территориальные споры с Индией.

Воинственность китайцев

Если рассматривать истории современного Китая, то найдется мало поводов для надежды на миролюбивые намерения Китая, в то время как его настоящие интересы остаются под вопросом.

Россия

В течение 60-х годов XX века, несмотря на братские отношения двух народов, существовавшие, по общему мнению, между формально «коммунистическими» государствами, пограничные конфликты между СССР и Китаем перерастали часто в вооруженный конфликт. В 60-м году случилось более 400 приграничных столкновений вооруженных сил России и Китая, в 1962 г. – 5000, в 1963 г. – 4000. Самое масштабное столкновение случилось 2 марта 1962 года, когда китайские силы атаковали российские войска на спорной пограничной территории острова Чженьбао (по-русски Даманский) на реке Уссури. Мао сумел спровоцировать инцидент, чтобы открыто продемонстрировать свое неповиновение. Элитное подразделение китайской армии устроило засаду для советского отряда, убив тогда 32 пограничника. Русские ответили в ночь с 14 на 15 марта, используя тяжелую артиллерию и танки, нанося ракетные удары на 20 км вглубь китайской территории. Тогда погибло около 60 русских и 800 китайцев. Фотографии с воздуха, предоставленные ЦРУ, демонстрируют, что удары артиллерии наносились с такой интенсивностью, что земля в месте дислокации китайских войск стала похожа на лунный пейзаж. Мао тогда был застигнут врасплох столь массированным контрнаступлением и испугался военного вторжения . Сейчас, однако, мы имеем Китай, который продолжает наращивать свою военную мощь, в то время как России больше не сопутствует удача, а настоящий режим продолжает преодолевать хаос постсоветской эры и ельцинского междуцарствия.

В 1979 году, когда еще действовал договор о дружбе между Китаем и СССР, Китай вторгся во Вьетнам для демонстрации открытого неповиновения СССР, это был жест, направленный на демонстрацию пренебрежения к России. Вторжение во Вьетнам в 1979 году стало демонстративным жестом пренебрежения Советско-китайским договором о дружбе и взаимопомощи, который к тому же был продлен. Статья номер шесть Договора гласит, что если ни одна из сторон, подписавших договор не заявит о намерении продлить договор, то он будет автоматически расторгнут на следующие пять лет. Тем не менее, Договор не был задуман для сохранения статуса Китая как сверхдержавы, ни даже для установления дружественных отношений между двумя коммунистическими государствами, но чтобы сохранить позицию подчинения и полного унижения. Китайцы рассматривали Договор как сохраняющий господство русских над Китаем. Жертвой демонстрации мускулов Китаем стал Вьетнам, вражда между Вьетнамом и Китаем тянулась столетиями пока вьетнамцы вели долгую борьбу за со-хранение собственной независимости от Китая. И лишь СССР подписал договор о дружбе с Вьетнамом в 1979 году в качестве основы для сдерживания Китая в этом регионе.

Грядущий кризис водных ресурсов

В изменчивой путанице продолжительного соперничества, территориальных споров, военных стратегий США и России, развертывающихся на фоне соперни-чества за влияние в Азии, существует огромное множество потенциальных сценариев природных бедствий, которые могут вызвать народные волнения и в конечном счете военный конфликт. И хотя кипящая напряженность, существующая между государствами Азии, чаще всего попадает в поле зрения западных экспертов, куда более критические проблемы водных ресурсов осознаются зна-чительно реже. Жизненно важные водные ресурсы имеют куда больший потен-циал, чтобы стать потенциальной причиной регионального и континентальных разрушений, чем недостаток нефти.

Китайский водный кризис

Засуха и ползучее опустынивание являются главными проблемами, стоящими перед Китаем, относительно которых у Китая есть свои альтернативы, которых нет у других азиатских государств, включая Индию; сюда относится контроль над источниками пресной воды главных водных источников Индии и большей части Юго-восточной Азии, и даже над находящимися далеко за пределами китайских границ источниками в Центральной Азии и России. Очевидно, если Китай столкнется с катастрофической нехваткой водных ресурсов, он будет действовать в своих собственных интересах не обращая внимания на «общественное мнение» и то, что сам Китай является частью «мирового сообщества». Намере-ния Пекина становятся ясными из его планов по сооружению дамб и строительства гималайских водохранилищ. Водная артерия, несущая жизнь всей Азии, станет, следовательно, объектом политической воли Пекина, а годы дипломатических переговоров не смогут разрешить проблему дефицита продуктов питания в регионе.

Северный Китай постоянно сталкивается с проблемой засухи. Провинция Хенан - китайский центр производства продуктов питания - была приведена в состояние повышенной готовности перед засухой 5 февраля 2009 года. Синьхуа, официальное китайское новостное агентство, опубликовало следующий материал: «метеорологическое бюро провинции сообщает о сильнейшей с 1951 года засухе. Засуха нанесла ущерб примерно 63 процентам из 78 миллионов му (5,26 миллионов гектар) пшеницы». К другим провинциям, в которых в 2009 году был введен режим чрезвычайного положения, относятся провинция Аньхой, провинция Шаньси, где приблизительно один миллион людей и 160 000 голов скота столкнулись с недостатком воды. Другие провинции, включая Хэбэй, Цзянсу Шааньси и Шаньдун, также пострадали от нехватки влаги. В китайских сообщениях значится, что засуха угрожала тогда примерно 43 процентам зимних запасов пшеницы .

Опустынивание Китая

Китайское агентство новостей Синьхуа сообщает, «исследования показывают, что Китай обладает 2,62 млн. квадратных километров площади под угрозой опустынивания, что составляет половину плодородных земель Китая» . В докладе, размещенном на сайте Синьхуа в 2009 году, говорится, что «около 35% всех пахотных земель пострадало от опустынивания, всерьез угрожающего самой возможности прокормить свое население… около 1,6 млн. квадратных километров земель размывается каждый год водной эрозией, влияющей тем или иным образом почти на каждый речной бассейн. В добавок ко всему, 2.0 миллиона квадратных километров постоянно эрозируется ветрами», - говорится в докладе .

Истощение грунтовых вод в Индии

Индия также сталкивается с проблемой исчерпания водных ресурсов. В доклад гидрологов из Команды наук о геосфере (Earth Science Team) НАСА по Изучению гравитации на земле и климатическим экспериментам (Gravity Recovery and Climate Experiment -GRACE) сообщается, что вода выкачивается и потребляется значительно быстрее, чем сам водоносный слой может быть насыщен с помощью природных механизмов . Исследовательская Команда обнаружила, что уровень грунтовых вод сократился в пять раз больше ожидаемой отметки из-за слишком интенсивного недропользования.

Доктор Роллед, который возглавлял исследования, заявил, что «если не будут установлены определенные меры пользования грунтовыми водами, гарантирующие стабильное их использование, последствия для 114 миллионов местных жителей могут включать в себя полный упадок сельскохозяйственного производства и тяжелейшую нехватку питьевой воды».

Уровень грунтовых вод в трех северных штатах, включая Раджастан, Пенджаб и Харьяну, опускался на 4 см в год в период с 2002 по 2008. В докладе исследовательской Команды говорится, что «северные штаты Раджастан, Пенджаб и Харьяна имеют все показатели сокращения уровня грунтовых вод: ошеломляющий демографический прирост, быстрое экономическое развитие и фермерские хозяйства, поглощающие около 95 процентов грунтовых вод в регионе».

Все более значительная доля грунтовых вод Индии становится непригодной как для питья, так и для орошения. «Это наглядно показывает, что испорченная вода может повлиять на недостаток воды, так как ограничивает ее пригодность как для использования человеком, так и для экосистемы». Бриджет Скэнлон, гидролог техасского университета в Остине, сообщает: «Этот цикл поражает сейчас запасы пресной воды по всему миру. Проблема с водой в одном регионе имеет последствия далеко за границами одного государства».

Контроль Китая над азиатскими водными ресурсами

Доктор Брама Челаней в приведенной статье для Japan Times делает авторитетный доклад о водных кризисах, с которыми столкнулась Азия, особенно относительно Китая и Индии: «Нехватка воды в большей части Азии начинает угрожать быстрой экономической модернизации, побуждая строительство в верховьях рек, воды которых принадлежат нескольким государствам. Если геополитика воды и дальше будет стимулировать напряженность между государствами из-за уменьшающихся водных потоков в соседних государствах, азиатский ренессанс существенно затормозится. Вода становится той ключевой проблемой, которая определит, управляет ли Азией чувство взаимовыгодного сотрудничества или опасное межгосударственная конкуренция. Ни одна страна не может оказать влияния, большего, чем Китай, который контролирует тибетскую возвышенность – источник большинства главных рек Азии».

Челани утверждает, что Тибет владеет величайшей системой рек благодаря обширным ледникам и большой высоте их расположения:

«Обширные ледники Тибета и большая высота их расположения обеспечивают талой водой величайшую в мире речную систему. Воды этих рек являются линиями жизни для двух самых густонаселенных государств – Китая и Индии, а также для Бангладеша, Мьянмы, Бутана, Напа-ла, Камбоджи, Пакистана, Лаоса, Таиланда и Вьетнама. Эти страны со-ставляют 47 процентов всего населения земного шара»

И хотя в Азии проживает больше половины всего населения земного шара, у нее меньше воды, чем у любого из континентов, кроме Антарктиды. Челани отсылает нас к «угрожающей борьбе», и к «призракам водных войн в Азии … выдвинутых на первый план климатическими изменениями и ухудшениям состояния окружающей среды в виде сокращения лесов и болот, которые стимулируют цикл постоянных наводнений и засух через уменьшение запасов природной воды и впитывающего покрова».

Челани обращает внимание на то, что следует с большей тревогой относится к «потенциальным межгосударственным конфликтам за водные ресурсы», а сами подобные конфликты уже стали достаточно частыми в некоторых азиатских государствах от Индии и Пакистана до Юго-Восточной Азии и Китая:

«Такого рода проблемы возникают в связи с попытками Китая построить дамбы или изменить направление течения рек вспять от Тибетской возвышенности, где берут начало большинство рек, включая Инд, Меконг, Янцзы, Хуанхэ (Желтая река), Салуин, Брахмапутра, Карнали и Сатледж. Из всех великих рек Азии только Ганг берет начало с индийской стороны Гималаев».

Проблемы с сельскохозяйственной ирригацией в северном Китае, которые заблаговременно обсуждаются в этой статье, вынуждают Китай сосредоточиться на контроле за водными источниками в Тибете, и строить дамбы не только для получения электроэнергии, но также для отвода оросительных вод и других целей. Уже построив две дамбы в верховьях Меконга, Китай сейчас занят строи-тельством еще трех, вызывая тем самым протесты Вьетнама, Лаоса, Камбоджи и Таиланда. Обширные планы для западно-центрального Тибета, которые, как сообщается, нарушат течение вод в Индии, продолжают осуществляться, в то время как информация об этом из Пекина остается разрозненной.

Доктор Керри Болтон (Новая Зеландия)

Источник: Геополитика.Ру

[Cкрыть]

С некоторыми моментами в статье можно поспорить, но пищу для размышлений черпать вполне себе можно.Нажмите здесь!

 Характерной чертой всех крупных войн ХХ века было отражение ими противоречий исключительно внутри западной (европейской) цивилизации и глобальность масштаба, при котором в войнах участвовали практически все крупные индустриальные державы. Сегодня ситуация изменилась, и в XXI веке, «военно-политическое» начало которого ознаменовалось террористической атакой на США 11 сентября 2001 года, речь идет уже о межцивилизационных войнах и о столкновении западной цивилизации с ее непримиримыми врагами, отвергающими все ее ценности и достижения. «Полит.ру» публикует статью Дмитрия Тренина «Войны XXI века», в которой автор дает прогноз относительно возможных конфликтов в XXI веке, как ядерных, так и с применением обычного оружия. Одновременно автор указывает на две тенденции, которые уже сейчас определяют основное содержание военной проблемы: угрозы, исходящие от исламистов-экстремистов, и попытки некоторых режимов Ближнего и Среднего Востока получить доступ к ядерному оружию. Статья опубликована в последнем номере журнала «Отечественные записки» (2005. № 5).

Каждая эпоха в военной истории человечества имеет свою технологическую и политическую специфику. Войны ХХ века были вооруженными конфликтами глобальных масштабов. В этих конфликтах участвовали практически все крупные индустриальные державы. Не менее важно, что обе мировые войны и сорокалетняя холодная война отражали противоречия внутри западной (европейской) цивилизации, породившей наряду с «мейнстримом» — либерализмом и демократией — такие крайности, как фашизм и коммунизм. Даже японский милитаризм и само японское государство были сконструированы по западным лекалам. В ХХ веке войны, которые страны расколотого на две группировки Запада вели против незападных противников, воспринимались как второстепенные. Так, началом Второй мировой войны официально считается нападение Германии на Польшу, а не вторжение Японии в Китай. Страны, не принадлежащие к европейской цивилизации, были преимущественно политически неразвитыми, технически отсталыми и слабыми в военном отношении. Со второй половины ХХ века страны Запада начали терпеть поражения в отдаленных регионах (Суэц, Алжир, Вьетнам, Афганистан), но третий мир в целом хотя и превратился в основное поле «свободной охоты» сверхдержав, оставался военно-политической периферией.

ХХ столетие открылось войной между «столпами» тогдашнего мирового порядка, а завершилось серией этнических конфликтов, вспыхнувших в результате распада СССР и Югославии. Начало «военно-политического» XXI века ознаменовалось террористической атакой на США 11 сентября 2001 года. Новое столетие началось под знаком глобализации всех сфер жизни, в том числе и сферы безопасности. Зона стабильного мира, которая включает Северную Америку, страны Европейского союза и НАТО, Японию, Австралию, большую часть Латинской Америки, Россию, Китай, Индию, Украину, Казахстан, Белоруссию, ЮАР и некоторые другие страны, расширилась. Но на нее все сильнее воздействует зона дефицита безопасности (Ближний и Средний Восток, Средняя Азия, большая часть Африки и Юго-Восточная Азия, Кавказ и Балканы); эта зона теперь еще менее стабильна. Войны XXI столетия (во всяком случае, его первой четверти) — это межцивилизационные войны. Речь идет о столкновении западной цивилизации с ее непримиримыми врагами, отвергающими все ее ценности и достижения. США в Ираке и Афганистане, Россия на Северном Кавказе (а в будущем, не исключено, — и в Центральной Азии), Израиль в своем противостоянии с палестинскими экстремистами ведут войны с противником, который не опирается на государство, не располагает определенной территорией и населением и который думает и действует иначе, чем современные государства. Наступила эпоха асимметричных войн. Гражданская война внутри мусульманских обществ является специфической частью этих войн.

В первой четверти XXI столетия главной причиной войн и конфликтов в мире по-прежнему остаются противоречия, порождаемые модернизацией стран Ближнего и Среднего Востока. Деятельность Усамы бен Ладена, Аль-Каиды, талибов, Исламского движения Туркестана и пр. — это прежде всего реакция на растущую вовлеченность Ближнего и Среднего Востока в глобальные процессы. Сознавая общую отсталость арабо-мусульманского мира, его экономическую неконкурентоспособность и в то же время — зависимость Запада от ближневосточной нефти, реакционеры стремятся дискредитировать правящие режимы стран региона, объявив их пособниками Запада, свергнуть их под исламистскими лозунгами и, захватив власть, установить новый порядок (халифат). Наряду с угрозой, исходящей от исламистов-экстремистов, опасность представляют попытки некоторых режимов данного региона получить доступ к ядерному оружию. Эти две политические тенденции и определяют основное содержание проблемы военной безопасности в сегодняшнем мире и в обозримом будущем (ближайшие 15–20 лет).

Ниже приводятся экспертные оценки вероятности военных конфликтов, как ядерных, так и с применением только обычного оружия. Наш прогноз ограничивается первой четвертью XXI века.

Ядерные конфликты

Широкомасштабная ядерная война между США и Россией уже невозможна. После Карибского кризиса 1962 года ядерное оружие перестало рассматриваться как средство достижения победы в войне. С тех пор Москва и Вашингтон практикуют политику ядерного сдерживания, основанную на принципе гарантированного взаимного уничтожения. После того как в начале 1990-х годов исчезла политическая и идеологическая основа глобального противоборства, российско-американское сдерживание сделалось в большей степени технической проблемой. Преодолев откровенный антагонизм, Россия и США не превратились ни в союзников, ни даже в полноценных партнеров. Москва и Вашингтон по-прежнему не доверяют друг другу, соперничество ослабело, но не прекратилось. Соединенные Штаты считают, что главная проблема российского ракетно-ядерного потенциала — его безопасность, т. е. техническая исправность и исключение несанкционированного доступа к «кнопке запуска». С точки зрения РФ, ядерное оружие является «статусным символом», позволяющим российскому руководству претендовать на роль великой державы. В условиях, когда международное влияние России существенно снизилось, а ощущение уязвимости резко возросло, оно играет роль «психологической поддержки».

В китайско-американских отношениях идеологическая составляющая отсутствует, а геополитическое соперничество носит ограниченный характер. При этом налицо огромная, постоянно растущая экономическая взаимозависимость. Холодная война между Китаем и США вовсе не является неизбежностью. В свое время китайское руководство, в отличие от советского, не пошло по пути резкого наращивания ядерного потенциала, не стало соревноваться с Америкой в гонке ракетно-ядерных вооружений. Сейчас КНР по-прежнему реализует стратегию «минимального ядерного сдерживания» США. По-видимому, Китай и США склонны избегать обострения отношений, способного спровоцировать ядерный конфликт. В ближайшие два десятилетия вероятность такого конфликта очень мала, даже несмотря на тайваньскую проблему, которую и Вашингтон, и Пекин не выпускают и не выпустят из поля зрения.

Поскольку оба крупных соседних государства, Россия и Китай, обладают ядерным оружием, взаимное ядерное сдерживание неизбежно. С точки зрения РФ, ядерное оружие — единственный действенный военный инструмент в поли тике сдерживания Китая. Впрочем, в настоящее время едва ли можно ожидать серьезного политического кризиса, угрожающего вооруженным столкновением РФ и КНР.

Из отношений Москвы с Лондоном и Парижем «ядерный аспект» исчез полностью. Что же касается перспективы создания единых ядерных вооруженных сил Европейского союза, можно смело утверждать, что в первой четверти XXI века этого не произойдет.

В условиях «ползучего» распространения ядерного оружия повышается вероятность ограниченных ядерных войн. Появление ядерного оружия у Индии и Пакистана в 1998 году обозначило возможность такой войны в Индостане. Не исключено, однако, что последовавший вслед за этим Каргильский инцидент[1] — первый в истории вооруженный конфликт между государствами, обладающими ядерным оружием, сыграл в индо-пакистанских отношениях примерно такую же роль, как Карибский кризис в советско-американском противостоянии. В военной политике Дели и Исламабада формируются элементы взаимного сдерживания. В последние годы, по мнению экспертов, реальную угрозу представляет не столько ядерное оружие обеих стран, сколько возможность острого внутриполитического кризиса в Пакистане, распада государственности и захвата ядерного оружия исламистскими экстремистами.

Если Северная Корея обладает несколькими единицами ядерного оружия, то Корейский полуостров также является потенциальным театром ядерной войны. Однако анализ политики Пхеньяна показывает, что северокорейское руководство использует ядерное оружие как гарантию сохранения существующего режима и как инструмент экономического шантажа в отношении США, Южной Кореи и Японии. Ядерная проблема предстанет совсем в ином виде в случае объединения Кореи. Сеул, унаследовав ядерные наработки Пхеньяна, может пожелать сохранить их. Реакция Токио легко предсказуема: Япония примет решение обзавестись собственным ядерным оружием. Затем последуют соответствующий ответ Пекина, вмешательство Вашингтона и т. п. — с неясным конечным результатом.

Израиль уже давно прибегает к ядерному сдерживанию в отношении арабских соседей, политика которых угрожает самому существованию еврейского государства. Процесс мирного урегулирования на Ближнем Востоке, начавшийся вскоре после окончания войны 1973 года, привел к установлению стабильных отношений Израиля с Египтом и Иорданией. Тем не менее полная нормализация отношений Израиля с арабским миром — дело отдаленного будущего, а до тех пор ядерный фактор сохраняет свое значение в израильскоарабских отношениях.

Если ядерное оружие появится у Ирана, то последствия могут быть многообразными: это и превентивная война США и (или) Израиля против Ирана, и дальнейшее распространение ядерного оружия (возможные кандидаты: Саудовская Аравия, Египет и Сирия), и оформление взаимного сдерживания США в союзе с Израилем, с одной стороны, и Ирана — с другой. Любой из этих сценариев сопряжен с серьезным риском для региональной и всеобщей безопасности. Очевидно, что назрела необходимость в международном контроле над ядерной программой Тегерана и реинтеграции Ирана в мировое сообщество. По-иному решить иранскую ядерную проблему невозможно.

Развитие науки и техники сделало возможными и оправданными с военной точки зрения «точечные» ядерные удары. Допустимость превентивного применения ядерного оружия для уничтожения баз террористов и укрепленных объектов на территории государств, стремящихся к обладанию ядерным оружием, — важная новация американской военной доктрины. В принципе, по этому же пути может пойти и военно-политическое руководство России. Ясно, однако, что даже такое «хирургическое вмешательство» будет иметь огромные политические последствия, так как оно снимет табу на боевое применение ядерного оружия.

Тем временем становится все более вероятным использование ядерного оружия (или, вероятнее, ядерных материалов) террористами. Объектами их атак могут оказаться США, Россия, Израиль, европейские страны, Австралия и многие другие государства. Велика и опасность применения террористами других видов оружия массового уничтожения, прежде всего биологического.

Итак, приходится сделать вывод, что возможный масштаб конфликтов с применением ядерного оружия резко сократился, но вероятность их возникновения существенно возросла.

Конфликты с применением обычных вооружений

Крупномасштабная обычная война («Третья мировая»), которой опасались и к которой готовились в годы холодной войны, сегодня практически невероятна. Хотя отношения между НАТО и Россией не превратились в союзнические («союз с союзом», по известной формуле бывшего посла США в Москве А. Вершбоу), обе стороны постепенно демонтируют инфраструктуру полувекового противостояния. Отношения РФ с ведущими европейскими странами НАТО уже сегодня можно считать демилитаризованными: война между Россией и Германией столь же немыслима, как война между Германией и Францией. Что касается Польши и стран Балтии, то, хотя сейчас едва ли можно говорить о дружбе России с этими странами, применение военной силы здесь практически исключено. Окончательной гарантией «вечного мира» между Россией и ее западными соседями может парадоксальным образом стать вхождение Украины в НАТО: вооруженный конфликт России с Украиной, поддерживаемой Западом, невозможен. На Востоке отношения России с Японией и Южной Кореей, союзниками США по холодной войне, можно сравнить с российско-германскими или российско-итальянскими.

Маловероятны и региональные войны. Характер взаимодействия любой пары крупных государств можно условно назвать мирным и сравнительно устойчивым. Российско-китайские и китайско-индийские отношения характеризует долгосрочная тенденция к укреплению партнерства. Шанхайская организация сотрудничества (ШОС)[2] и Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ)[3] в целом способствуют укреплению мира в регионе, прежде всего в Центральной Азии. Российско—индийское партнерство беспроблемно в стратегическом отношении — случай почти уникальный для крупных государств, формально не являющихся союзниками. Китайско-японские отношения имеют тенденцию к ухудшению, но ее сдерживает сильная экономическая взаимозависимость.

Реальную угрозу создают две ситуации: на Корейском полуострове, где достигнут самый высокий в мире уровень военного противостояния, и в Тайваньском проливе. Оба потенциальных конфликта, начавшись как локальные, могут быстро выйти на региональный уровень в случае вмешательства США. С другой стороны, и США, и Китай заинтересованы в том, чтобы не допускать резкого обострения ситуации, держать ее под контролем.

Вероятность войны на Ближнем Востоке между Израилем и арабскими странами постепенно снижается. Решение палестинской проблемы может создать условия для постепенного (в течение нескольких десятилетий) превращения Восточного Средиземноморья в зону условного мира. В то же время серьезными факторами неопределенности являются развитие внутриполитической ситуации в Египте (особенно после ухода с политической арены президента Х. Мубарака) и в Палестинской автономии.

Конфликт между Индией и Пакистаном по поводу Кашмира в значительной степени сдерживается ядерным противостоянием. Но если в Пакистане к власти придут радикалы, то поиск путей урегулирования индо-пакистанской проблемы может прерваться.

Самыми распространенными конфликтами в XXI столетии, видимо, станут локальные войны, порождаемые межэтническими противоречиями. Для России особенно опасным было бы возобновление армяно-азербайджанской войны. Вооруженная борьба за Нагорный Карабах будет носить характер как традиционного межгосударственного, так и межэтнического столкновения. Региональной дестабилизацией грозят и «замороженные» этнические конфликты в Закавказье (Абхазия, Южная Осетия) и на Балканах (Косово, «албанский вопрос» в Македонии и др.), если только их не удастся разрешить. На Ближнем Востоке международное «землетрясение» может вызвать актуализация курдского вопроса. Впрочем, эксперты прогнозируют, что главным «полем» столкновений и войн такого рода станет Африка.

Для Запада, как и для России, наибольшую угрозу представляет активность исламских экстремистов. Принципиально важно, смогут ли Ирак, Афганистан и Палестина создать жизнеспособные светские режимы, стремящиеся к модернизации своих обществ. Независимо от того, как будут развиваться события в Ираке и Афганистане, степень военно-политической вовлеченности Соединенных Штатов в ближневосточную ситуацию останется высокой. Американские войска и стратегические объекты в этом регионе, который еще долго сохранит ключевое значение для стратегии национальной безопасности США, чрезвычайно уязвимы и, в отличие от хорошо защищенной национальной территории США, являются удобной мишенью для террористов. В дальнейшем основные стратегические интересы США могут переместиться в Восточную Азию.

В Центральной Азии Россия и страны НАТО тратят время и усилия на традиционное геополитическое соперничество, которое по аналогии с XIX веком можно было бы назвать «малой игрой». Между тем в Ферганской долине вызревают межэтнические конфликты, способные «взорвать» хрупкую стабильность не только в Узбекистане, но и в соседних странах. Однако ни Москва, которая толь ко что «выдавила» американцев из Узбекистана, ни Вашингтон, сохраняющий военное присутствие в соседней Киргизии, ни Пекин, который благодаря действиям Ташкента, поддержанным Москвой, испытывает теперь несколько меньшее давление на свои западные рубежи, все еще не определили приемы и средства предупреждения столкновений и противодействия им, не выработали соответствующую стратегию.

Развитие событий в Центральной Азии и на Среднем Востоке (Ирак, Иран и Афганистан) определит и характер будущих военно-политических отношений между основными державами — США, Россией, Китаем и Индией. Возможно, им удастся найти путь прагматичного сотрудничества, соединив усилия в противостоянии общим угрозам, и тогда отношения между некоторыми из этих стран могут перерасти в долгосрочное партнерство. Если же державы-лидеры пойдут по пути соперничества, то он уведет их от решения реальных проблем безопасности. Мир вернется к традиционной политике «баланса сил» с непременными периодическими «пробами сил». И тогда ситуация, сложившаяся на рубеже ХХ и XXI веков, когда все основные участники системы международной безопасности не рассматривают друг друга в качестве вероятных противников, уйдет в историю. Уникальный шанс будет упущен.

[1] Одиннадцатинедельное противостояние в мае-июле 1999 года индийских вооруженных сил и проникших на территорию индийского штата Джамму и Кашмир сепаратистов, поддержанных вооруженными силами Пакистана.

[2] Субрегиональная международная организация, в которую входят Казахстан, Китай, Кыргызстан, Россия, Таджикистан, Узбекистан. Официальная дата создания — 14–15 июня 2001 года в Шанхае.

[3] Договор был впервые подписан 15 мая 1992 года Арменией, Казахстаном, Кыргызстаном, Россией, Таджикистаном, Узбекистаном. В мае 2002 года Договор был преобразован в региональную организацию (ОДКБ); ее участники — Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Россия, Таджикистан.

13 апреля 2006, 06:00 Дмитрий Тренин

©<noindex>Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое. </noindex>

[Cкрыть]

Спасибо за информацию.  Сделаю все возможное.

Изменено 25.03.2011, 09:33:15 пользователем Dima-Stranik

[pojarsky66 1]

Дима, не забудь пожалуйста про ивент "Финансовая пирамида МММ" И еще как-нибудь бы обыграть финансирование террористических организаций за рубежом и тайную организацию террактов)))

[Dima-Stranik 16,336]

Дима, не забудь пожалуйста про ивент "Финансовая пирамида МММ" И еще как-нибудь бы обыграть финансирование террористических организаций за рубежом и тайную организацию террактов)))

Аль-Каида будет.

[byrut88 141]

Аль-Каида будет.

как раз её к нашему исламскому сопротивлению, блоку)

[Dima-Stranik 16,336]

как раз её к нашему исламскому сопротивлению, блоку)

Вполне возможно.

[Gammy 0]

Дим, отличная разработка! Очень хорошо представляю, какую колоссальную работу тебе предстоит сделать. Могу помочь с исторической частью, с поиском информации или еще с чем-нибудь Удачи тебе и главное - не забрось

[Dima-Stranik 16,336]

Дим, отличная разработка! Очень хорошо представляю, какую колоссальную работу тебе предстоит сделать. Могу помочь с исторической частью, с поиском информации или еще с чем-нибудь Удачи тебе и главное - не забрось

Это точно, главное не забросить.

[COMMUNIST 3]

Аль-Каида будет.

Хе, а можно будет сделать эвент, который открывается, например, после захвата Бен Ладена в.... АФГАНИСТАНЕ! Русскими, где будет сказано, что Аль-Каида это выдумка Американцев?

[Dima-Stranik 16,336]

Хе, а можно будет сделать эвент, который открывается, например, после захвата Бен Ладена в.... АФГАНИСТАНЕ! Русскими, где будет сказано, что Аль-Каида это выдумка Американцев?

Я думаю, такой евент писать не стоит.

[Dramon 4,917]

Кстати насчет исламского блока,единства среди муслимов не больше чем единства в вопросе Октябрьской Революции,так что логичней было бы сделать сперва ЛАГ (лигу арабских гос-в),а уже затем включать в него другие мусульманские страны,

кстати мусульманская Турция невесть сколько уже член НАТО...

[COMMUNIST 3]

Я думаю, такой евент писать не стоит.

Хотя да, это будет довольно-таки тяжеловато, я думаю. Но хотелось бы чтобы сделали пару эвентов, разоблачающих действия НАТО.

(Хе-хе, а можно сделать эвент с викиликс, в котором отношение всего мира по отношению к США изменится на -30, а еще, во 2 эвенте, викиликсу можно предоставить убежище в России, отношения США с Россией -20, а отношение мирового сообщества к России +10, и -5 недовольства (в хорошую сторону ) )